Джей Стрит - Последний трюк Страница 2

- Публика хорошая? Да меня три раза вызывали и три раза поднимали занавес, - воскликнул Ферлини, забыв, что он работал без занавеса и без вызовов на "бис". - Я тебе говорю, Фил, что номер с разрыванием и освобождением еще долго будет проходить на "ура" и иметь успех. А я собираюсь быть на гребне его. Особенно после того, как проведем трюк на воде.

- Что? Опять? - заорал Фил. - Слушай, мы не выпили еще ни капли, а ты опять за старое.

Ферлини довольно загоготал и крикнул официанта.

Для Ванды этот обед был утомителен от начала и до конца. Ферлини и его менеджер говорили и говорили. Все это она слышала уже много раз.

- Пойми, Джо, - говорил Роско, - времена теперь не те. Несколько лет тому назад хороший пресс-агент мог бы поднять шумиху вокруг "парня-разрывателя цепей" прямо на первой полосе большой газеты. Да только Гудини мертв, Джо, не забывай это.

- Да, Гудини умер. Но я жив. Я - Джо Ферлини!

- Ну, от излишней скромности ты, Джо, никогда не страдал.

- Послушай, - раздраженно сказал Ферлини. - Ну что такое делал твой Хаудини чего не мог бы сделать я? Я работаю с тросами, цепями, кандалами. Могу освобождаться из мешков, коробок, корзин с крышками, сундуков. Могу делать трюк с наручниками и смирительной рубашкой. Могу делать такие трюки, какие и не снились этому Хаудини. Кроме того, тебе же известно, что он трюкачил с фальшивыми материалами...

- А ты так никогда не делал, - хмыкнула Ванда.

- Ну, я тоже иногда. То есть, у меня тоже бывали и фальшивые гвозди, и отмычки, и прочее хламье. Но ты ведь знаешь меня, Фил. Лучшие свои номера я делаю мускулатурой. Разве не так?

- Так. Так. Ты великий человек, Джо, - устало сказал менеджер.

- Я сохраняю форму. Спроси у Ванды. Каждый день по часу работаю со штангой и до сих пор могу раздуть свою грудную клетку до огромных размеров. Я смогу проделать этот трюк на воде. Фил, это будет сенсация.

- Но ведь это уже было, было, Джо. Вот что пытаюсь втолковать тебе. Люди не захотят смотреть все это снова.

Ферлини презрительно фыркнул.

- Ты слишком много пьешь, Фил, и у тебя от этого размягчение мозга. Да, это уже было. Но когда? Сколько лет прошло с тех пор? А с твоим умением создавать рекламу и налаживать контакты, это может быть по-настоящему крупным делом. Ну, что скажешь?

Роско вздохнул, и это был вздох поражения.

- Ладно, Фил, раз уж тебе так хочется. Как ты собираешься все это обставить?

Ферлини просиял.

- Все будет отлично, Фил. Можешь быть уверен. Прежде всего я дам надеть на себя наручники, потом пусть обмотают мое тело шнуром длиною около пятидесяти футов. Далее - колодки из железа. Потом пусть меня уложат в мешок и завяжут сверху. Затем все это засунут в железный сундук, закроют на замок и бросят в Трусканское Озеро. Ну, что скажешь? Как это будет выглядеть?

- Как скоропостижная смерть. Ладно, допустим. Но что из этого будет трюк, а что мускулатура?

- Мускулатура только для шнура. Я раздую до возможных пределов свою грудную клетку, когда меня будут затягивать, а когда ослаблю ее, провод сам спадет. За двойным обшлагом брюк у меня есть отмычки от наручников. Как только я скидываю наручники, беру бритву, спрятанную там же, и разрезаю мешок. У сундука фальшивое дно. Я с силой его выбиваю и выплываю на поверхность. Весь реквизит идет на дно, а я появляюсь из воды, благоухающий, как роза.

Он победно взглянул на Роско.

- Ты хоть хорошо плаваешь?

- Лучше всех. Об этой стороне дела можешь не беспокоиться. Однажды мальцом, я надумал сбежать из дома. И знаешь как? Переплыл Канал. Вот какой я пловец.

- Мы могли бы сбросить тебя с моторной лодки, подождать пока ты выплывешь и забрать. Это уменьшило бы риск.

- Конечно, это надежнее. Я знал, что ты поймешь меня, Фил.

- Все я понимаю, но только мне это не нравится. Эй, официант, где же наш виски?

С балкона отеля на третьем этаже Ванда наблюдала, как ее муж плавал в бассейне, расположенном во дворе гостиницы. Он плыл, откинув голову с седеющими, гладко прилизанными и слегка вьющимися на концах волосами, рассекая воду, как акула. При этом мощные мускулы на спине и плечах играли и переливались при каждом движении его рук. Когда-то, лет пятнадцать тому назад, она бы замерла в восхищении при виде такого зрелища. Но с той поры поумнела и знала, что Великому Ферлини нужен был один единственный поклонник, которого он видел каждый день в зеркале, когда брился. Со вздохом она вернулась в комнату, села и равнодушно перевернула страницу "Вэраети". Немного спустя раздался робкий стук в дверь, и она сказала: "Войдите". Дверь открылась, на пороге стоял Бэггет. С удивлением Ванда почувствовала, что краснеет и еще почему-то почувствовала себя виноватой.

- Томми! Что ты здесь делаешь?

- Мне нужно было встретиться с тобой, Ванда. Я увидел, что Джо в бассейне и подумал, что это самое подходящее время. Похоже, что он там пробудет до конца дня.

- Скорее всего, ты прав.

Она была очень взволнована, хотя и пыталась это скрыть. Предложила Бэггету выпить, но он отказался. Попыталась завести какой-то незначительный разговор, Бэггета он не заинтересовал. В следующее мгновение она оказалась в его объятиях, но, почувствовав себя неуютно, высвободилась и тут же начала говорить о муже.

- Ты не представляешь, Томми, какой он стал. И с каждым годом, да что там с каждым годом, с каждым днем становится все хуже и хуже. Единственное о чем он думает, это о своих выступлениях, день и ночь только об освобождении, освобождении. Освобождении от цепей, от наручников, из ящиков... Иногда мне кажется, что я схожу с ума, честное слово... Когда мы были в Луисвилле, в прошлом году, я даже какое-то время ходила к психиатру. Ты не знал об этом? Я ходила к нему, но вскоре муж получил работу в Лас Вегасе, на том все и кончилось.

- Если хочешь знать мое мнение, - проворчал Бэггет, - то сумашедший он, а не ты, раз позволяет себе так обращаться с тобой.

- Знаешь, он даже во сне освобождается! Кроме шуток, представляешь? Просыпается среди ночи, сбрасывает одеяло, разрывает ночную рубаху и, вскочив с кровати, начинает раскланиваться. - Она рассмеялась, но выражение ее лица при этом не изменилось, и вдруг из глаз потоком хлынули слезы. Бэггет снова обнял ее. - Иногда мне даже хочется, чтобы его связали так, чтобы он не смог освободиться. Никогда...

- Что ты хочешь этим сказать?

- Ты слышал, в чем заключается его трюк на воде? Его в сундуке бросают в озеро. Он собирается выступить с этим через пару недель. А знаешь, о чем я не перестаю думать с тех пор, как он решился на это?

Она подошла к окну и посмотрела на бассейн. Ферлини все так же упорно рассекал воду.

- Я думаю, вдруг что-нибудь будет не так, как он замыслил. Он, правда, в хорошей форме и может освободиться почти от всего. Но... если одна маленькая деталь не сработает, он утонет. Скажешь, я чудовище, раз у меня такие мысли?