Дэвид Брин - Вирус альтруизма Страница 2

– Всего лишь в нескольких клетках…

– Да. Но допустим, что одна из них оказалась половой клеткой. А теперь допустим, что с помощью именно этой гаметы он производит на свет ребенка. И вот уже каждая из клеток этого ребенка может содержать и невосприимчивость к данному вирусу, и новые вирусные гены! Ты только подумай, Форри! Это же новый тип человеческого существа. Ему не страшен СПИД, в нем уже есть все гены СПИДа, и он сам может создавать эти странные, удивительные белки… О, разумеется, большинство из них окажется бесполезными или никак себя не проявит. Но теперь геном этого ребенка и его потомков содержит большее разнообразие…

Когда он садился на этого конька, я частенько спрашивал себя: неужели он действительно считает, что объясняет мне все это впервые? Как бы уважительно англичане ни относились к американской науке, они привыкли считать нас профанами. Однако я еще несколько недель назад заметил у Леса этот интерес и кое-что предусмотрительно почитал.

– То есть как те гены, которые отвечают за некоторые виды рака? - саркастически заметил я. - Да, уже доказано, что некоторые онкогены изначально были встроены в геном человека вирусами, как ты и говоришь. И люди, унаследовавшие от предков склонность к ревматоидному артриту, тоже могли получить этот ген именно таким образом.

– Вот именно! Сами вирусы могут исчезнуть, но их ДНК будет жить в нас!

– Какой подарок для человечества!

О, как меня бесила эта его самодовольная ухмылка! Да сойдет она когда-нибудь с его лица или нет?!

Лес взял кусок мела и начертил на доске таблицу:

БЕЗОБИДНЫЙ -» УБИЙЦА! -» НЕСМЕРТЕЛЬНАЯ БОЛЕЗНЬ -» НЕДОМОГАНИЕ -» БЕЗОБИДНЫЙ

– Это классический взгляд на то, как хозяева взаимодействуют с новым патогеном, особенно с вирусом. Каждая стрелка, разумеется, обозначает стадию мутации и вариант адаптации. Сначала некая форма безобидного микроорганизма соскакивает со своего предыдущего хозяина (скажем, обезьяны) на нового (скажем, на нас). У нас нет адекватных механизмов защиты, и болезнь буквально косит нас - как сифилис в шестнадцатом веке, когда за несколько дней в Европе гибло больше народу, чем за целые годы… На самом деле, для патогенов эта вакханалия - не самый эффективный способ поведения. Только очень прожорливый паразит убивает своего хозяина так поспешно. Затем настает трудное время для обоих - и для хозяина, и для паразита, когда один пытается адаптироваться к другому. Этот период можно сравнить с политикой, как своеобразный процесс ведения переговоров…

Тут я не выдержал и фыркнул от раздражения:

– Мистическая чепуха! Лес, я согласен с твоей схемой, но аналогия с войной все-таки вернее. Поэтому-то таким лабораториям, как наша, и платят деньги. Чтобы мы создавали лучшее оружие для нашей стороны.

– Хм-м… Возможно. Но иногда, Форри, процесс выглядит иначе.

Он повернулся к доске и начертил другую схему:

БЕЗОБИДНЫЙ -» УБИЙЦА! -» НЕСМЕРТЕЛЬНАЯ БОЛЕЗНЬ -» НЕДОМОГАНИЕ -» ДОБРОКАЧЕСТВЕННЫЙ ПАРАЗИТИЗМ -» СИМБИОЗ

– Как видишь, эта схема совпадает с предыдущей вплоть до того момента, где исходная болезнь исчезает.

– Или переходит в скрытую фазу.

– Разумеется. Как, например, кишечная палочка, которая нашла приют в наших внутренностях. Предки кишечной палочки, без сомнения, отправили на тот свет немало наших предков, прежде чем в конце концов стали полезными симбионтами, каковыми и являются сейчас, помогая нам переваривать пищу. Готов поспорить, то же самое относится и к вирусам. Наследственные формы рака и ревматоидного артрита - всего лишь временные неудобства. Рано или поздно эти гены, несомненно, будут включены в геном человека и станут частью генетического многообразия, которое готовит нас к достойной встрече с предстоящими трудностями. Да что там! Держу пари: большая часть наших нынешних генов появилась именно таким способом - вторгшись в наши клетки в качестве захватчиков.

Чокнутый сукин сын… К счастью, Лес не пытался перенести работу нашей лаборатории в крайнюю правую часть своей волшебной диаграммы. Наш «юный гений» отлично разбирался в вопросах финансирования. Он знал: инвесторы не станут платить нам за доказательство того, что мы произошли от вирусов. Им был нужен - и нужен до зарезу! - прогресс в борьбе с вирусными инфекциями. Поэтому Лес сосредоточил свою команду на изучении векторов, то есть способов распространения инфекции.

Ведь вам, вирусам, непременно нужно как-то распространяться, верно? И как только вы кого-то укокошили, вам срочно нужна спасательная шлюпка, чтобы покинуть корабль, который вы сами же потопили. А если хозяин оказался крепким и отбился от вас - опять же надо бежать. Все время бежать.

И даже если, как утверждает Лес, вы заключили с человеком мирный договор, черт побери, вам все равно нужно распространяться! Да эти крошечные монстры - просто прирожденные колонисты!

Я знаю, знаю. Это просто естественный отбор. Те, кому посчастливилось найти хороший вектор, процветают. Те, кому не повезло, нет. Но все это выглядит так зловеще, что порой мерещится какой-то скрытый смысл…

Так вот, грипп заставляет нас сморкаться. Сальмонеллез одаривает поносом. От оспы образуются гнойники, которые, высыхая, шелушатся и осыпаются, попадая в легкие. Все это - отличные способы спрыгнуть с корабля и переселиться на новый.

Кто знает, не доисторический ли вирус заставляет кровь приливать к губам, вызывая желание целоваться? Хм! Может, это тот самый случай «доброкачественного паразитизма», о котором говорил Лес… И мы сохраняем приобретенное свойство, хотя вызвавший его патоген давно вымер. Что за идея!

Так вот, наша лаборатория получила крупный грант на изучение векторов. Вот тогда-то, СПИЧ, Лес тебя и обнаружил. Он нарисовал большущую схему, включавшую все возможные пути, по которым инфекция может переходить от одного человека к другому, и дал нам задание проверить их все один за другим.

Себе он оставил инфекции, передающиеся через кровь. И на то были свои причины.

Во-первых, Лес, видите ли, был альтруистом. Его тревожила вся эта паника и необоснованные слухи вокруг Британского запаса крови. Люди отказывались от жизненно важных операций. Шли разговоры об организации того, чем уже начали заниматься богачи в Штатах: о создании запасов собственной крови в дорогостоящей, но оттого не менее глупой попытке избежать использования донорской крови, если вдруг понадобится лечь в больницу.

Все это не давало Лесу покоя. Но еще хуже было то, что толпы потенциальных доноров уклонялись от сдачи крови из-за глупых слухов: якобы таким образом можно подхватить какую-то заразу.

Чушь! Никто еще никогда и ничем не заболел, оттого что сдавал кровь. Разве что помутит слегка да прыщами покроешься от всех этих печенюшек и сладкого чая, которыми тебя пичкают после процедуры. А что касается заражения СПИДом через переливание крови, то новые анализы на антитела быстро решили эту проблему. Но слухи остались. А ведь народ должен быть уверенным в национальном запасе крови. Лес хотел покончить с этими глупыми страхами раз и навсегда с помощью одного специализированного исследования.