Евгений Прошкин - Слой Ноль Страница 2

На правом предплечье у него была наколота какая-то затейливая дрянь с окровавленными отростками и выпученными глазами.

— Не обращай внимания. Такой уж у меня здесь вид, — сказал Константин, словно его вид зависел от кого-то другого.

Если не считать сережек и бородки — и, естественно, топора, — налетчик выглядел почти заурядно: лет тридцати с небольшим, жилистый. Лицо у него было не злое. Нормальное лицо.

Мухин, помедлив, ответил на рукопожатие — все равно это ничего не меняло. Зарубить его могли и так, без знакомства.

— Ты что-нибудь помнишь? — спросил Константин.

—В смысле?..

— В прямом. Прошлую жизнь помнишь? В первом слое.

— Чего?!

— Ну не в первом, конечно... Кто их нумеровал, слои? Хотя стоило бы... Так помнишь или нет?

— Не понимаю, — нахмурился Мухин. Константин, очевидно, был помешанным, и это несколько увеличивало шансы с ним справиться.

— А понимать, Витя, ничего и не надо. Надо вспомнить. Ты ведь здесь совсем недавно.

— Здесь?..

— В этом слое. Можно сказать: в этом мире, но «слой» будет точнее. Сюда тебя перекинуло девять дней назад, и все девять дней мы тебя искали. Нашли, к сожалению, поздновато... Уже под самый конец.

— Конец чего?

— Ну, как бы это попроще... Человечества, Витя. Конец местного человечества.

— Местного... — механически произнес Мухин. — Вот что, — сказал он, подумав. — Денег у меня немного, но тысячу могу дать. Тысячи хватит?

Константин взглянул на топор и приставил его к стене. Кажется, он подбирал какие-то нужные слова — нужные для того, чтобы поделиться своим безумием с нормальным, трезвым человеком. И разумеется, он их не подобрал.

— Н-да... Поздно уже. Запомни хотя бы адрес: улица Возрождения, дом двадцать один. Повтори.

— Если это так важно, я запишу, — с готовностью предложил Виктор. Судя по всему, псих был не буйный, могло и обойтись.

— Запишешь?!

Константин вдруг расхохотался — искренне и так заразительно, что Мухин и сам невольно гыгыкнул.

— И на чем же ты запишешь? — спросил гость, до-смеиваясь.

— На бумаге, на чем еще.

— И как ты ее туда возьмешь?

— Куда?

— В другой слой, — ответил Константин неожиданно мрачно. — Хватит дурака валять. Запомнил адрес?

— Возрождения, двадцать один, — повторил Мухин.

— Отлично. Только не забудь его... как ты забыл целую жизнь. И не одну, между прочим...

— Да ничего я не забыл! — возмутился Виктор. Общаться с сумасшедшими ему не приходилось, но в принципе он знал, что спорить с ними нельзя. Однако этот, стильный, его допек. — Я ничего не забыл, и ниоткуда меня не перекидывало, ясно? Я тут родился, в Москве.

Константин посмотрел на часы и подошел к окну. Топор он беспечно оставил у стены — то ли провоцировал Виктора на крутой поступок, то ли был совсем болен.

— Ладно. Объясню, что успею... — молвил он, щурясь на солнце. — Ты, как и многие в этом слое, перекинутый. Но в отличие от других ты себя осознаешь. Правда, сейчас я бы этого не сказал... Ты помнишь предыдущие жизни. Должен помнить, во всяком случае...

Мухин, не слушая этот бред, тихонько шагнул вправо постоял возле холодильника, убедился, что маньяк увлечен созерцанием неба, и шагнул еще. Топор оказался на удивление удобным.

— Кончай свой балаган, — торжественно объявил Виктор. — Лежать! Руки за спину!

Константин никак не реагировал, лишь прильнул ближе к окну.

— Летят... — зачарованно сказал он. — Вот они какие...

— Кто? Глюки твои?

— Нет. Головные части.

— Какие еще части? — опешил Мухин.

— Боеголовки, — отозвался гость. — Сколько раз это видел, а все не могу привыкнуть...

— Что ты видел?

Константин показал на дальние многоэтажки — выше, едва проявляясь в пронзительно-голубом небе, висело несколько темных точек, штук пять или шесть.

— Они летят быстро, — сказал он. — Через минуту будут здесь.

— Боеголовки?! И... что?..

— И всё, — пожав плечами, ответил гость. — Всё.

Мухин вглядывался сквозь пыльное стекло, пока не заслезились глаза, пока он с ужасом не убедился, что точки движутся — и движутся прямо на него.

— Не бойся, ты это уже переживал.

— Девять дней назад?..

— Смотри! — воскликнул Константин. — Красиво... Это будет как закат. Яркий, похожий на рассвет. Только ни хрена это не рассвет... Закат. Самый последний.

Темные точки заметно выросли в размерах и начали расходиться в стороны.

Карусель во дворе давно остановилась. К ней подбежала собака и, потыкавшись мордой в ноги оцепеневшего мальчика, завыла — по-волчьи, со смертельной тоской.

Часть I

СЛОЙ

Глава 1

Виктор обогнал пыльный фургон и вернулся в правый ряд — сзади неслась вереница одинаковых черных «Шевроле».

— А кругом курьеры, курьеры... Тридцать тысяч одних курьеров... или сорок? Не помню... — пробормотал он и, очнувшись, ударил по тормозам.

Водитель фуры вильнул влево и просигналил — длинно, с негодованием. Кажется, он еще что-то орал в открытое окно, но Мухин не расслышал.

Отдышавшись, Виктор открыл дверь, но тут же захлопнул — мимо, капризно бибикнув, пролетел шустрый «Запорожец». Надо было отъехать подальше от дороги, и он нерешительно тронул педаль.

Машиной Мухин управлял впервые — если не считать детского опыта, когда отец, крепко выпив, позволил ему «покуролесить». Батя тогда прямо так и сказал:

«Витька, хочешь покуролесить?» И двенадцатилетний Витька «покуролесил». Две «Волги», гаишный «жигуль» и столб — спасибо, что деревянный. С тех пор Мухин за руль не садился.

Он медленно отпустил сцепление, и машина плавно покатилась вперед. Сообразив, что надо наконец свернуть, Виктор прижался к канаве и остановился. Ничего необычного он вроде бы не делал. Ноги как-то сами разобрались с педалями, пальцы толкнули ручку, выключая скорость. Это было совсем просто — слишком просто для второго раза.

Мухин растерянно пощупал карман рубашки и обнаружил водительское удостоверение. Свое. «Стаж с 1990 года». Однако поразило его не это. Он знал, где лежат права, — вернее, знал, что у него их нет, не было и никогда не будет, а рука... она взяла и достала их из кармана. А он... Виктор и карману-то удивился — летом он предпочитал носить футболки. И, кстати, он ненавидел сандалии, особенно такие — черные, с кондовыми пряжками...

Выйдя из машины, он удивился еще больше: у него была темно-синяя «девятка»... но вспомнил он об этом, лишь посмотрев на нее со стороны. Теперь, когда он увидел, это было естественно и бесспорно, но ведь еще секунду назад... он не знал, на чем ехал.

Виктор озадаченно погладил лоб и обошел автомобиль. Это ничего не дало. Обычная тачка, забрызганная, с неглубокой царапиной на заднем крыле. На крыше — багажник с какой-то облезлой тумбочкой. Зачем она ему?..