Роберт Силверберг - Плата за смерть Страница 2

Возможна и противоположная позиция, а это значит оставаться в подполье, тайком составлять и распространять листовки, призывать к борьбе и организовывать саботаж, взывать к возвращению в Федерацию Земли. Но это был путь мучеников.

Риттерхейм предложил легкий и одновременно опасный путь. Они могут получить убежище на Хэксли и там дожидаться неизбежного краха правительства Ламли, когда Земля уничтожит его.

Дискуссия продолжалась непрерывно с начала переговоров с Хэксли.

Макинтайр молча следил за ней, испытывая любопытное чувство отстранения от самого себя. Он разминал пальцы. Ему очень хотелось изобразить их, группу непокоренных, в скульптуре, их искания и противоречия, чувства страха и замешательства, которые переживали его товарищи. Но прошло более года с тех пор, как он в последний раз лепил. В эту смутную пору поэты, художники, скульпторы были не нужны.

Само собой разумелось, что никто из них не примет веры Ламли. Они были так глубоко вовлечены в движение Сопротивления режиму, что для них уже не было возврата.

Но и принять предложение с Хэксли было тоже непросто. Макинтайр слышал, что один за другим говорили его товарищи: бегство – проявление трусости, наша работа требует того, чтобы мы остались здесь и боролись на месте, этим мы предаем наши идеалы…

В конце концов Макинтайр устал от этого. Стараясь не повышать голос, он впервые за несколько дней заговорил:

– Господа, можно мне сказать?

Все притихли.

– Друзья, мы уже три дня обсуждаем этот вопрос. По крайней мере, вы это делаете, я только слушаю. Но сейчас скажу я. Преобладает, как мне кажется, мнение, что нам следует отвергнуть предложение Риттерхейма, остаться здесь и достойно принять смерть, как только власти обнаружат нас.

Вы, Халлерт, и вы, Мэйнард, – вы выступаете за то, чтобы мы стали мучениками, не так ли? Вы полагаете, что это благородно. Не возражаете, если я скажу начистоту, что у вас на самом деле на уме…

– Валяйте, Макинтайр, – грубо прервал его Мэйнард. – Если вы точно знаете…

– Я ничего не знаю. Послушайте. – Макинтайр сжал ладони. – Вы ратуете за путь мучеников потому, что это самый легкий путь и самый простой выход из положения. Мы не можем отступать, мы зашли слишком далеко, чтобы поменять убеждения и принести присягу на верность правительству Ламли. Это звучит парадоксально, но как раз присяга требует настоящей смелости, такой, которой ни у кого из нас нет. Смелости признать, что, возможно, мы все время заблуждались.

– Вы полагаете, Том, что Ламли прав, а мы – нет? – вмешался Кристи.

– Конечно, нет. Я такой же твердый приверженец Земли, как и любой из вас. Я хочу лишь сказать, что никто из нас, и я в том числе, никогда не набрались бы духу признать, что Ламли прав, даже если б начали так думать.

Поэтому только один путь считается правильным – остаться в живых и продолжать борьбу. Вы же хотите остаться здесь и со славой великомучеников войти в газовую камеру! Как чертовски смело!

Макинтайр с горечью взглянул на ошеломленные лица и почувствовал, как поток возбуждения захлестывает его. Он никогда прежде не говорил так, никогда не ощущал возбуждения, потребности вскочить на ноги и сказать людям, что скрывается за их внешним обличьем.

Только сейчас ставкой была его жизнь, его и всех остальных – и он не собирался легко отказываться от нее.

– Вы понимаете, почему вам так не терпится, чтобы Ламли казнил вас? спросил он.

– Совсем не потому, что усматриваете в этом свое предназначение здесь, на Мэйнарде. Нет. Газовая камера – это простейший выход, благородный выход из положения. Это конец борьбы, и это достойный хвалы конец в глазах других. Это только один из способов отказаться от дальнейшей борьбы.

Поэтому вы и хотите отвергнуть предложение Риттерхейма. Ответьте мне: предположим, Риттерхейм предложил бы посадить звездолет здесь, рядом с убежищем, и забрал бы нас всех на Хэксли. Тогда бы вы отказались от его предложения? Черта с два! Вы бы так быстро карабкались на борт, что…

Халлерт побледнел. Казалось, он сейчас взорвется. Макинтайр встал и продолжил:

– Я уже почти все сказал. Еще два слова. Причина, по которой вы все отвергаете его предложение, и я тоже, я это чувствую, – это то, что вам не хочется покидать этот уютный подвал, пока вас не схватят. Вы прекрасно понимаете, что до космопорта Дилларда тысячи миль, и вы дьявольски боитесь совершить переход до него. Нужно огромное мужество, чтобы пересечь полконтинента, даже если это единственный способ бегства.

Он сел и взглянул на пальцы. Они предательски дрожали. Никто долгое время не пытался нарушить тишину. Через некоторое время Макинтайр окликнул всех взглядом. Молчание продолжалось.

– Я считаю, что ваше молчание говорит о вашем согласии со мной. Да, я такой же, как и вы, и могу понять, что творится в ваших умах. Я открыто сказал об этом.

– Вы знаете, что мы не переживем этого похода, – с упреком произнес Вителло. – Мы очень мягкие, Том. Мы не можем убивать людей. Так же, как и не умеем складно врать. Мы не умеем дать сдачи и постоять за себя. Мы не пройдем и десяти миль, как нас обнаружат. Так не лучше ли остаться здесь и провести остаток жизни, распространяя листовки и организовывая мелкий саботаж, чем найти верную смерть на пути в Диллард?

– Мы сможем совершить переход, – возразил Макинтайр. – Даже такая компания таких идиотов, как мы. Нам нужен лишь надежный проводник. Кто-то, кто смог бы охранять нас и вести к цели. Он должен быть достаточно сильным.

– Вы предлагаете себя? – спросил Брайсон.

Макинтайр от неожиданности заморгал.

– Вы смеетесь? Я ничуть не тверже любого из вас. Нет. Но у меня есть на примете такой человек. Его имя Уоллес. Он проведет нас в Диллард и сделает так, что мы останемся живыми.

Легко уязвимый Вителло неодобрительно сморщился:

– Вы имеете в виду наемника?

Макинтайр кивнул:

– Можете называть его так, если вам нравится. Этот человек не из приятных. За деньги он сделает все, и мы будем там! Кто-нибудь согласен на это?

3

Во второй раз за этот день Макинтайр покидал убежище, но сейчас он должен был разыскать Уоллеса и предложить ему сделку.

Сначала его встречали неприветливо, да и сам Макинтайр не хотел раскрывать суть дела незнакомым людям. Большинству из них было известно имя Уоллеса и дела, которыми он зарабатывал себе на жизнь. Он был контрабандистом, вольным наемником, которых стало немало за три столетия существования Мэйнарда в качестве земной колонии. У него была репутация человека, способного на все. Он мог провернуть любое дело, конечно, за соответствующую плату.

Однако Макинтайр, сумев одержать победу над собой, убедил своих друзей, что они смогут спастись, лишь наняв Уоллеса. Они были обречены, если бы остались в Мэйнард-Сити, и, конечно же, им никогда не добраться до Дилларда, рассчитывая только на свои силы. Уоллес давал им надежду на спасение.