Джин Вулф - Воин арете (Воин - 2) Страница 2

Я, видимо, тоже пленник, поскольку один из них - человек по имени Гиперид - называет меня своим рабом, как и чернокожего. (Гиперид невысок и едва достает своей круглой и совершенно лысой головой мне до кончика носа; впрочем, держится он прямо и говорит быстро.) Но это еще не все. Ио, которая называет себя моей рабыней, хотя нынче утром я предлагал освободить ее, говорит, что царь Спарты Павсаний тоже предъявляет на нас свои права. Это он послал нас сюда вместе с сотней молодых спартанцев, которые оставались здесь до начала боя, когда их предводитель был ранен, после чего они тут же (не испытывая особой любви к ведению осад и предвидя, что эта будет особенно длинной) уплыли домой.

Сейчас зима. Дуют сильные холодные ветры, часто идет дождь; но мы живем в хорошем доме, одном из тех, где раньше жили персы. Под моей кроватью стоят сандалии, но мы ходим в сапогах - Ио говорит, что это Гиперид купил сапоги для всех" нас, когда город сдался, да еще две пары для себя самого. Здесь, в Херсонесе, земля очень плодородная и, подобно всем плодородным землям, под дождем раскисает и превращается в грязь.

Сегодня утром я ходил на рынок. Граждане города Сест, как я уже говорил, эллины, из племени эолийцев (*4), детей ветра. Они все время озабоченно спрашивают, намерены ли мы оставаться здесь на зиму, и рассказывают мне, как опасно плыть в это время года через Геллеспонт; я думаю, они просто боятся, что персы постараются вскоре снова захватить столь плодородную область. Вернувшись, я спросил Ио, что она думает по этому поводу. Она сказала, что мы, несомненно, уйдем отсюда, и весьма скоро; но можем и вернуться, если персы попытаются опять взять город.

Нынче вечером случилось нечто совершенно необъяснимое. И хотя уже давно стемнело, я все же хочу это записать, прежде чем мне снова придется уйти. Гиперид обычно пишет по вечерам свои приказы и счета, так что на столе стоит отличная лампа с четырьмя фитилями.

Он вошел, когда я чистил его ножные латы, и велел мне пристегнуть саблю и надеть плащ. Вместе мы поспешили затем к цитадели, где находились пленники. Взобравшись по множеству лестниц, мы очутились в верхнем помещении башни, где было двое пленных - мужчина и мальчик; были там и стражники, но Гиперид отослал их. А потом сел и сказал:

- Артаикт, друг мой несчастный, в незавидном положении ты оказался!

Пленный перс кивнул. Это был крупный мужчина с холодными глазами. Борода у него почти седая, но выглядел он очень сильным; только теперь я, похоже, догадался, зачем Гиперид взял меня с собой.

- Ты ведь знаешь, я для тебя сделал все что мог, - продолжал Гиперид. А теперь мне нужно, чтобы и ты кое-что для меня сделал. Дело у меня небольшое.

- Сделаю, не сомневайся, - отвечал Артаикт. - В чем заключается твое "небольшое дело"? - На языке эллинов он говорил, по-моему, значительно хуже меня.

- Когда твой господин ступил на нашу землю, он ведь перешел море по мосту из лодок, не так ли?

Артаикт кивнул, мальчик тоже.

- И, как я слышал, этот мост по всей длине был покрыт слоем земли? продолжал Гиперид с некоторым недоверием. - Некоторые даже утверждают, что в землю были посажены деревья!

- Так оно и было, я сам видел, - сказал мальчик. - Там были и деревца, и разные кусты - их специально посадили по обе стороны моста, чтобы кони не пугались воды.

Гиперид присвистнул.

- Удивительно! Нет, это просто удивительно! Завидую вам - должно быть, замечательное было зрелище! - И он снова повернулся к отцу мальчика: Очень способный мальчик этот юный царевич! Как его имя?

- Артембар, - сказал Артаикт. - Его назвали в честь моего деда, который был другом самого Кира (*5).

При упоминании этого имени Гиперид хитро улыбнулся:

- Теперь очень многие называют себя друзьями Кира. У великих завоевателей всегда оказывается очень много друзей.

Но Артаикта это не смутило.

- Верно, - произнес он. - И все же большинство этих самозванцев никогда даже за одним столом с Киром не сидели и вина с ним не пили.

Гиперид горестно покачал головой:

- Но как это грустно - ведь ныне потомки Артембара и вовсе не пьют вина. Не думаю, чтобы вам тут давали вино, так ведь?

- По большей части дают воду и овсяную кашу, - признался Артаикт.

- Не знаю, удастся ли мне спасти тебя и твоего сына, - сказал ему Гиперид. - Горожане хотят вас убить, а Ксантипп (*6), как обычно, поддерживает ту сторону, за которую нынче выступает. Но пока вы живы, я, по крайней мере, могу обещать вам вино, причем хорошее, поскольку сам его достаю, и более пристойную пищу, если вы ответите на один мой вопрос.

Артаикт поглядел на меня, потом спросил:

- А может, тебе лучше просто избить меня, Гиперид? Чтобы я заговорил, а? Вы вдвоем вполне справитесь.

- Избить? Да ни за что на свете! Разве я могу так поступить по отношению к старому другу? Никогда! Впрочем, есть и другие...

- Несомненно. Однако и мне не следует забывать о чести. Правда, я готов прислушаться к разумным доводам. Я не настолько глуп и отлично понимаю: тебя прислал Ксантипп. Что именно тебя интересует?

Гиперид улыбнулся, снова посерьезнел и потер руки, словно предвкушая удачную сделку.

- Я... Видишь ли, Артаикт, мне надобно знать, был ли благородный Эобаз среди тех, кто вместе с тобой пытался бежать через городскую стену?

Артаикт быстро глянул на сына. Так быстро, что я едва успел это заметить.

- Не вижу никакой беды, если отвечу тебе честно. Да, был. Но теперь он уже в безопасности.

Гиперид, улыбаясь, поднялся.

- Благодарю тебя, мой друг! Можешь быть уверен, я сделаю все, что обещал. Даже больше: я постараюсь сделать так, чтобы вам сохранили жизнь. Если смогу, конечно. Латро, мне тут надо поговорить еще кое с кем, а ты сходи к нам домой и принеси самого лучшего вина для Артаикта и его сына. Полный мех захвати. Я скажу страже, чтобы тебя пропустили. Да факел не забудь - к тому времени, как ты вернешься, уже стемнеет.

Я кивнул и распахнул перед Гиперидом дверь, но он, прежде чем переступить порог, обернулся и задал Артаикту еще один вопрос:

- Интересно, где вы собирались переправляться? В Эгоспотамах? (*7)

Артаикт покачал головой:

- Геллеспонт черен от ваших кораблей. Может быть, в Пактии или еще дальше на север... Могу я узнать, почему вас всех так интересует мой друг Эобаз?

Но вопрос прозвучал слишком поздно: Гиперид был уже за дверью. Я последовал за ним, и солдаты, что охраняли Артаикта (они ждали по ту сторону стены, пока мы не ушли), вернулись на свои посты.

Стены Сеста в разных местах имели разную высоту; здесь, как мне показалось, они были наиболее высокими, по меньшей мере в сотню локтей. Со стены открывался великолепный вид на окрестности города, освещенные закатными лучами солнца, и я задержался на минутку, чтобы полюбоваться этим зрелищем. Те, кто долго смотрит на солнце, рискуют ослепнуть, это я знал хорошо, а потому смотрел только на землю и яркие облака, но время от времени все же искоса поглядывал и на солнце - там вместо привычной глазу огненной сферы я видел золотую колесницу, влекомую четырьмя могучими конями. Я уверен, что видел бога; ведь точно так же раньше - об этом записано в моем свитке - я видел и прекрасную богиню. Это случилось как раз перед тем, как умер человек, назвавший меня Люцием. Видение божества на колеснице испугало меня, как, видимо, и тогда испугала встреча с богиней, и я поспешил по лестнице вниз и устремился к нашему дому по улицам Сеста (которые показались мне очень темными и чересчур людными, что, несомненно, вообще свойственно подобным городам-крепостям). Лишь отыскав мех с отличным вином и связав вместе несколько лучин, чтоб сделать факел, начал я полностью понимать значение увиденного со стены.