Жанна Жунусова - Имаго Страница 2

— Что вам нужно? — Напрямую спросил Главнокомандующий. — Каковы ваши требования?

Дианы нигде не было. Лиллиан заглянула во все комнаты, но Дианы нигде не было. Лиллиан уже было отчаялась найти свою пятилетнюю дочь, когда, проходя мимо кустов сирени, услышала заливистый детский смех. Она поспешила туда.

Прямо на земле под пышной сиренью сидела Диана и, казалось, разговаривала сама с собой. Лиллиан сначала даже растерялась, но вскоре взяла себя в руки.

— Диана, — облегченно вздохнула она, — как же ты меня напугала!

Лиллиан взяла дочку за руку, и они направились в дом. По дороге маленькая Диана восторженно говорила о своем новом друге, о том, как забавно он машет крыльями, пытаясь взлететь, но погруженная в мрачные мысли о нависшей угрозе, Лиллиан почти не слушала рассказ дочери. Неожиданно Диана остановилась. Лиллиан спросила:

— В чем дело?

Темные, как бездонные озера, глаза Дианы утратили прежний блеск. Дочь пристально смотрела на мать.

— Что такое, детка? — встревожилась Лиллиан.

— Они давно все решили… — тихо произнесла Диана. — Мама! — воскликнула она. — Папа должен знать!

— О чем ты? — Недоумевала Лиллиан, но дочь твердила свое. Диана превратилась в шумного, капризного ребенка, требующего немедленной встречи с отцом.

Вернувшись домой, Лиллиан по видеофону связалась со штаб-квартирой Объединенного правительства. Диспетчер вежливо сообщила, что в данный момент все члены правительства заняты и что неизвестно даже приблизительное время окончания переговоров.

— Оставь в покое кота! Хватит с него вчерашних прыжков через костер! — Строго сказала Лиллиан, но потом снова вернулась к видеофонному разговору. — Извините, это я дочери. Галина, будьте добры, когда Сайрус освободиться, передайте, что мы с Дианой ждем его звонка.

— Лучше внуши ему в саду мышек половить, — сказала Лиллиан, обращаясь к дочке.

Кто-то, поддавшись панике, возмущался; кто-то сохранял спокойствие, и таких было большинство. Атмосфера накалялась с каждой секундой, и оставаться в зале, под хрупким стеклом, становилось невыносимо.

Сайрус осознавал всю тупиковость положения, но в душе его жила неистребимая, присущая только человеку, надежда. Вопреки всему он хотел верить. Действовать. Знать, наконец!

Иллюзия на экране с поддельно-вежливой улыбкой продолжала:

— Мы, Разум, будем весьма признательны за содействие, если вы в течение указанного срока найдете способ покинуть Землю. В противном случае Мы, Разум, будем вынуждены терминировать вашу расу, как нежелательный элемент в разрабатываемом нами проекте. Повторяю, — НАМ НУЖНА ТОЛЬКО ЭТА ПЛАНЕТА. Соответственно, Мы, Разум, не преследуем цели уничтожить человечество.

— Не имеете права! — выкрикнул кто-то. По залу прошлась волна возмущений. Лицо на экране переменилось, улыбка разгладилась, невозмутимым тоном голос ответил:

— Ваше заявление противоречит событиям последних тысячелетий. Нам достоверно известно, что вопреки "морали" (как это у вас называется), некоторые ваши индивиды предпринимали действия по уничтожению себе подобных. Примерами являются: инквизиция, фашизм, ядерные бомбардировки, создание и распространение вируса СПИДа, геноцид, войны, терроризм… Это далеко не полный список.

Неожиданно экран погас. Люди занервничали. Становилось душно. Сайрус ослабил галстук, залпом выпил стакан холодной минералки, затем объявил перерыв. Ожидая продолжения переговоров, никто не решался покинуть зал заседаний.

Сайрус задумчиво смотрел на экран и не сразу заметил как из-под земли возникшего Андрея.

— Присаживайся, — предложил он коллеге, указывая на единственное свободное поблизости кресло. — Что нового? — спросил Сайрус, продолжая изучать пространство перед собой.

— "Разум" готовит какую-то пакость, — начал Андрей. Сайрус молча закивал. — Оружие массового поражения.

— Андрей, — тихо сказал Сайрус, — им нужна планета. Понимаешь? В целости и сохранности!

Андрей задумался, в висках затикала боль, воздуха в легких становилось все меньше и меньше. Привычным движением он достал из кармана ингалятор. Подействовало, — приступ был погашен.

— Есть версия, — снова заговорил Андрей, глядя на сверкающий купол над головой, — что "Разум" располагает психотропным оружием и, наверняка, его использует.

— А дальше? — нетерпеливо бросил Сайрус.

Андрей пожал плечами. Можно было догадываться, предсказывать, надеяться… Но точного ответа не знал никто.

Некоторое время они молчали.

Прозрачный купол охотно впускал, рассеивая, солнечный свет. День разгорался беспощадным костром.

— Вот что, — вдруг заявил Сайрус, — Ударим первыми!

Андрей, вовсе не удивившись решению Сайруса, произнес:

— Пробовали. Еще на подходе к орбите. Как только "объект" проигнорировал предупреждение. Вам прекрасно известно, что никакое наше оружие не способно причинить ему вреда.

Сайрус внимательно слушал речь заместителя. Сейчас в нем боролись два чувства — отчаяние и готовность действовать. В голове вертелся единственно возможный, единственно верный ответ.

— Предупреди все подразделения. Готовимся к бою…

Дверь тихо отворилась, и Лиллиан вошла в комнату дочери. Диана сидела на полу, сложив ножки в позе лотоса. На мгновение Лиллиан показалось, что перед ней сейчас не человек, а прелестная фарфоровая кукла. С аккуратно уложенными локонами, с маленькой черной родинкой на левой щеке.

Лиллиан не смела разбить тишину, легким облаком повисшую в пространстве. Она осторожно шагнула в сторону дочери, остановилась в метре от нее. С любопытством заглянула в огромные, бездонные глаза Дианы, но так и не решилась заговорить. Интуитивно Лиллиан понимала, что этого делать не стоит. Постояв с минуту возле дочери, она вышла из комнаты так же бесшумно, как и вошла.

Лиллиан отчаянно пыталась понять, что происходит. Сначала она попробовала отвлечься с помощью кулинарии, но, пересолив последнюю порцию омлета и пережарив цыпленка, бросила бесполезное занятие. Закинув запачканный фартук в стиральную машину, Лиллиан поднялась наверх.

Расползающаяся повсюду тишина не давала ей покоя. Несколько раз Лиллиан едва не падала в обморок от внезапно накатившей головной боли. Тогда, схватившись за перила, ей удавалось устоять на ватных ногах. Казалось, от первой до последней ступеньки минула целая вечность.

Наконец, Лиллиан предстала перед заветной дверью. Снова, как и тридцать минут назад, та бесшумно распахнулась. Лиллиан шагнула в залитую ярким светом спальню дочери. Далеко не сразу она смогла открыть глаза. Лиллиан нервно глотала неведомо куда исчезающий воздух. Теперь уже нисколько не заботясь о нерушимом покое, она бросилась к окну. Стеклянные створки с шумом распахнулись, и в комнату ворвался поток воздуха. Одурманенная таким обилием кислорода, Лиллиан мягко опала на пол. Она не сразу заметила, как фарфоровая куколка стала оживать. Сначала появился привычный блеск черных глаз, затем девочка медленно потянулась в стороны, расправляя плечики. Наконец, Диана обратила внимание на сидящую под окном Лиллиан. Девочка спрыгнула с кровати, подошла к матери.