Джеймс Свэллоу - Снежная леди Страница 2

– Не думаю, что она местная, – известил Нильс, пытаясь казаться осведомлённым.

– Она англичанка, – сказал Ян. – У неё образцовый акцент.

Мари взяла этюдник и пролистала его.

– Ха. Не мой тип. Пацанка.

– У тебя такой стандартный вкус, – фыркнул Кёртис, наклоняясь, чтобы посмотреть. – Классическое лицо. Афродита или Афина. – Затем он глубокомысленно кивнул. – Отличная работа, Ян. Ты ухватил её суть. Правду о ней.

Нильс кивнул:

– Да, теперь я вижу…

– Искусство никогда не говорит правду! – выпалил Люкс.

Губы Кёртиса дрогнули.

– У тебя нет души, балбес. Искусство – это правда. Это всеохватывающая истинная сущность. Ян понимает: правда – первый долг художника. – Он улыбнулся собственной формулировке. – Так как её зовут?

Вспышка памяти прошлой ночи кольнула Яна. Глаза девушки, полные слёз и страха, просящие о помощи в отчаянии. Просящие у него…

« – Как тебя зовут?

– Я не помню!»

Ян моргнул.

– Либусса[1], – сказал он быстро. – Её зовут Либусса.

Люкс снова фыркнул:

– О, как шикарно! Не очень-то по-английски.

– «Принцесса Либусса», – усмехнулась Мари. – Ты ей подобрал это имя, не так ли? Ян, какой же ты романтик! Она знает, что ты назвал её в честь мифического персонажа?

Кёртис сурово покачал пальцем перед лицом девушки.

– Прояви уважение, деточка! Этот город не существовал бы без Либуссы! Её племя основало этот город тринадцать веков назад! Без неё вам бы негде было лепить эти ваши скульптуры!

– Я окружён безмозглыми детьми! – резюмировал Люкс, а затем откинулся назад и осушил свой стакан.

– Не пора ли тебе свалить, нацарапать пару стишочков? – ответил Ян, теряя терпение. – Мы не настолько одержимы собой, как ты.

Люкс пожал плечами, всё с него как с гуся вода.

– Если ты такой из себя белый рыцарь, почему тогда оставил её одну? – он злобно усмехнулся. – Боишься, что позволишь своим художественным пальцам залезть туда, куда не следует?

Обвинение было ближе к правде, чем Яну хотелось бы, так что он запил его глотком пива. Яну хотел уйти прямо сейчас, но это было бы очком в пользу Люкса, так что художник остался, а тем временем, уже наступил вечер.

К тому времени, как он покинул бар, на улице стемнело, снег валил хлопьями. Чувствующий свою вину и злой на себя, Ян шёл по мостовой так медленно, как только мог. Он проходил мимо импровизированной выставки очередной эстетическо-революционной толпы на Карловой Площади, мимо смеси агитационных театров и акустических демонстраций. Он решил обойти их подальше, и направился к Юраскову мосту. Порывы снега с ветром казались здесь менее беспокойными, тихий ветер припадал к земле, подбираясь, словно крадущееся животное.

Ян почти наполовину пересёк улицу, когда вдруг вспомнил, что именно здесь он нашёл её. Прямо здесь, перед закрытыми ставнями старого магазина игрушек. Его привлёк её плач. Этот звук затронул эмоции Яна, и он не мог его проигнорировать. Правда странно. Он жил в этом городе так давно, что чувствовал себя очерствевшим к такого рода вещам; но девушка… Либусса… Она заставила его обернуться. Она казалась такой не местной, такой другой… Кусочек из картины Праги, но с неправильными цветами и красками.

В дверном проёме магазина игрушек шевельнулась тень, заметив её, Ян отпрыгнул. Мужчина в тёмном плаще вышел под свет уличного фонаря, всколыхнув вокруг себя воздух. С одной стороны он выглядел обеспокоенным и нервным, с другой – пытался сохранять дружелюбный, спокойный вид. Он помахал рукой Яну, и Ян неохотно ответил ему тем же жестом. Незнакомец приблизился. На первый взгляд он казался похожим на нео-гота, наверное, из-за длинных курчавых волос и довольно странной одежды.

В руке он держал прибор, который тихо попискивал.

– Добрый вечер! – начал он. Англичанин, подсказал Яну внутренний голос. – У меня есть вопрос, который может прозвучать немного странно.

– У меня нет денег, – сказал Ян рефлекторно, но в ответ получил лишь быструю улыбку.

– Какое сегодня число?

Ян моргнул.

– Э… Вторник. Наверное, уже двенадцатый час.

Мужчина развёл руками, и быстро оглянулся вокруг.

– И?

Ян нахмурился.

– И что?

– Какого года?

Нервный смешок вырвался из уст Яна.

– Как ты можешь не знать какой сейчас год?

– Издержки профессии, – заметил мужчина, взглянув на устройство и нахмурившись. – Так ты мне скажешь?

Ян моргнул. Вопрос сбил его с толку, и внезапно он не смог найти ответ. Как странно. Ян отмахнулся от него как от зудящего насекомого.

– Мне нужно идти, извини…

– Я ищу кое-кого, – отозвался незнакомец. – Она может быть неподалёку, но я не уверен. – Он робко улыбнулся. – Мне довольно сложно здесь ориентироваться… – Он проследовал за Яном всего пару шагов, когда ветер начал подниматься. – Мне бы пригодилась помощь от кого-нибудь со знанием местности.

– Нет. – Ян пошёл быстрее, возмущение бурлило в нём.

Кем был этот турист, рыскающий в переулке, пытающийся поладить с ним? Он повернулся, наполовину сочинённое предупреждение чуть было не сорвалось с его губ, но порыв ветра налетел на него с грубой силой, и поднял вокруг него хлопья снега. Они закрутились вокруг Яна в длинные спирали, формируясь в завитки, плывущие по воздуху, словно пыль. Он остановился, восхищённый этим необычным движением. Порывы ветра были такими, как если бы они был направленными туманным роем. Они завращались в потоках воздуха, а затем быстрым порывом снег атаковал того человека. Он вскрикнул и уклонился, подпрыгнув на тротуаре. Снег повернулся и повторил попытку, вопреки гравитации и природе.

– Кажется, я злоупотребил гостеприимством! – проворчал мужчина и скрылся в аллее.

Хлопья снега хлынули волной по булыжной мостовой и стали преследовать его. Ян побежал следом, не в силах оторвать взгляд от этой смехотворной погони. Он услышал тяжёлый звук вытесняемого воздуха, и вступил в арку переулка. Арка заканчивалась несколькими футами дальше, высокой, неприступной кирпичной стеной. Снег стелился ровным слоем, и вокруг не было признаков незнакомца. Ян осторожно наступил на снежный покров носком ботинка, обеспокоенный странной встречей.

Либусса всё ещё спала, когда Ян вернулся в палатку, осторожно включил фонарь и начал рисовать. Какое-то время он пытался воспроизвести лицо того человека, в снегу, но его точные очертания ускользали от него. Думая о происшествии на улице, Ян почувствовал себя неловко. В конце концов, он раскрыл портрет девушки и вернулся к работе над ним, добавляя слоями детали, цвет, глубину.