Григорий Неделько - Одинокий в поисках неведомого Страница 2

– Наш – вон тот, – указал Билл.

Средних размеров корабль с именем «Оседлавший ночь» находился в самом дальнем углу доков. Подойдя к нему, Билл спустил трап, поднялся на палубу, проследил, чтобы и пассажир успешно взошёл, и трап убрал.

– Подожди, скоро отчаливаем, – оповестил капитан, занимаясь приготовлениями перед отплытием.

В ожидании, Вард сел на палубу и, стараясь не обращать внимания на раскачивающееся под «командами» капитана судно, снял с плеча сумку. Осторожно оглянувшись, открыл её, достал толстый фолиант и, положив на колени, распахнул на странице с закладкой. Перечитал про себя выученный наизусть текст, закрыл книгу, мысленно повторил прочитанное и, довольно кивнув (опасаться того, что книга потеряется, не надо!), вернул толстый том обратно. Как раз вовремя: в ту же секунду раздался оклик капитана «Отплываем!».

– Хорошо! – громко бросил Вард, поднимаясь на ноги и подходя к Биллу.

Они стояли у штурвала: Билл – за рулевым колесом, Вард – поблизости. То покато скользя, то плавно поднимаясь и мягко шлёпаясь на воду, «Оседлавший ночь» отправлялся в сгущавшийся над морем мрак. Зажигались звёзды.

– И что, парень, – не отрываясь от управления судном, заговорил капитан, – я так-таки больше ни слова из тебя не вытяну?

– Насчёт эксперимента? – уточнил Вард.

– Угу.

– Скоро увидите… надеюсь.

Заинтригованный, Билл тяжко вздохнул.

– Ла-адно. Далеко хоть править?

– Пока пристань не скроется из виду.

Билл выразил понимание кивком и вдруг решил внести ясность:

– А ты нормальный вообще? Держишься скованно, ведёшь себя странно, отмалчиваешься… Что у тебя в сумке, если не секрет?

– Не секрет, – эхом откликнулся Вард. – Книга.

– Какая?

– Толстая. И старая.

– Ну что ж… понятно.

Билл снова вздохнул и больше вопросов не задавал.

…«Оседлавший» добрался до нужного места под покровом холодной ночи – холодной даже для нынешнего времени года. Вард счёл это своеобразным знаком, о чём, однако же, капитану не сообщил. Вместо этого он обронил: «Здесь» – и двинулся к борту.

– Эй, парень, осторожнее! Не вывались, – предупредил Билл.

Вард крикнул что-то неразборчивое и, с трудом дождавшись, когда корабль замедлит ход, прислонился к мачте, и вновь извлёк из сумки талмуд. Корабль тряхнуло, и Вард чуть не уронил обитую кожей книгу в солёную воду. Он выругался, а капитан, сочтя, что у пассажира возникли проблемы, застопорил штурвал и направился к Варду.

– Всё в поря… – подходя, начал он – но слова застряли у капитана в горле.

Вард стоял, опираясь спиной на мачту, его одежды трепал внезапно налетевший, всё усиливающийся ветер. Сбоку корабля же, увеличиваясь в размерах, поднималась к небу водяная воронка, казавшаяся в ночи чёрной. Свет далёких звёзд играл на гигантской трубе из воды, усиливая ощущение чего-то фантастического, даже фантасмагорического, непредставляемого. А Вард, ни капли не боясь и не глядя на разворачивающееся действо, читал что-то по открытой книге, то ли ломая глаза, то ли произнося заученный назубок текст.

– Чёрт подери! Что здесь творится?! – в страхе выпершил Билл, отступая спиной назад.

Вард никак не отреагировал – лишь продолжал произносить таинственные, пугающие своей непонятностью слова. Его речь уже начала теряться на фоне шипения трубки из воды, которая прекратила расти и теперь увеличивалась вширь. Послышался неясный гул, стремительно нараставший, теребящий сознание, давящий на уши. Голос Варда вознёсся, усилился и, врезавшись в морскую какофонию, соединился с ней.

Капитан, споткнувшись о канат, рухнул на палубу. В тот же момент корабль тряхнуло, и колоссальная водяная труба разлетелась в стороны мириадом брызг, оказавшись вовсе не трубой. Теперь на месте тоннеля возвышалась кошмарная, непредставимая фигура: растекающаяся по пространству, цвета мокрой сажи, с десятками щупалец, словно бы в хаотичном порядке прикрученных к телу, жуткой пастью и горящими адским огнём глазами.

Капитан Билл, лёжа на палубе, истово крестился, когда одно из щупалец выстрелило и, обхватив человека за лодыжку, повлекло к себе. Капитан заорал, цепляясь руками за палубу, за канат, и, не в силах сопротивляться чудовищу, в итоге лишь царапал палубу ногтями, ломал ногти в кровь.

Замолчавший было Вард прокричал новое, короткое заклинание:

– Ктулху схатн!

И ужасающая многометровая фигура тотчас оглушительно заревела; её щупальца взвились к небу, на которое успели набежать облака, а бездонная глотка продолжала открываться и закрываться, рождая в свете полной луны повергающие в шок картины.

Капитан на четвереньках юркнул за мачту и засел там, прижав ноги к животу, обхватив колени руками и дрожа всем телом.

Он не видел, как Вард, неспешно убрав «Некрономикон» в сумку, подошёл ближе к древнему богу и, говоря слова слова очередного заклятия, заставил Ктулху успокоиться. Не стал насмерть перепуганный капитан и свидетелем того, как изо лба чудища, из самого его центра, ударил красноватый луч и, пробив мрачный воздух, вонзился в лоб самого Варда.

А потом всё закончилось…

…Рука отложила ручку, положила последнюю страницу в общую стопку, погасила лампу. Затем писатель встал и, расправив затёкшие плечи, покинул рабочий кабинет.

Тишина сопровождала Варда всюду, темнота скрывала его силуэт и тайну, и само имя. Потому что звали его вовсе не Вард.

В напоённой безмолвием комнате, на простом деревянном столе, лежал только что законченный текст. Такое нельзя придумать – такое можно только увидеть, не правда ли?

Рассказ назывался «Зов Ктулху».