Уильям Тенн - Проблема служения Страница 2

И что значили их ничтожные жизненные неприятности в сравнении с мрачной безысходностью всей его, так всем необходимой жизни? В этом хрупком человеке, униженно раскланивающемся направо и налево, была не только та божественная сила, которая позволяла человеку безбедно существовать на Земле, но также и то, что он все своим естеством вселял во всех обездоленных осознание, что все могло бы быть гораздо хуже, что по сравнению с ним, несмотря на все свои страдания и лишения, они являются если не богами, то, по крайней мере, королями.

Поэтому-то и не было ничего удивительного в том, что они вскидывали руки навстречу ему, Слуге для Всех. Чернорабочему Цивилизации, Прислуге за Все и, торжествуя, выкрикивали в едином порыве свои исполненные страха мольбы:

- Служи нам, Гаромма, служи нам, служи нам!

А покорные овцы, которых он мальчишкой пас на северо-востоке шестого округа, разве эти овцы не считали его слугой, который перегоняет их на лучшие пастбища, к более прохладным родникам, защищает от врагов и убирает булыжники из-под копыт?

А все для того, чтобы копченое мясо имело лучший вкус на столе отца...

И эти, намного более полезные, весьма умные овцы были столь же основательно приручены. Благодаря очень простому принципу, состоящему в том, что они рассматривают правительство в качестве слуги народа и что обладатель наивысшей власти в правительстве является наиболее униженным слугой.

Его овцы!

Он улыбнулся им отеческой, исполненной чувства собственности, улыбкой.

А полицейские на мотоциклах и постовые, сдерживающие толпы на всем протяжении пути - его овчарки. Другая порода прирученных животных.

Вот таким же был и сам он, когда тридцать три года назад высадился на этом острове свежеиспеченным выпускником захолустного училища Службы Безопасности, чтобы получить первую государственную должность в качестве полицейского в Столице. Неуклюжая, восторженная овчарка. Одна из наименее важных овчарок предыдущего Слуги для Всех.

Тремя годами позже ему предоставился шанс выслужиться во время крестьянского восстания в его родном округе. Хорошо зная специфику края и подлинных вождей бунта, он сумел сыграть немаловажную роль в его подавлении. А затем - новая и важная должность в Службе Безопасности. Она дала ему возможность познакомиться с многообещающими молодыми людьми из других служб. В частности, с Моддо - первым и наиболее полезным из лично им самим прирученных людей.

Имея в распоряжении административный гений Моддо, он стал специалистом в утонченном искусстве устранения политических противников и, когда его начальник начал домогаться высочайшего поста, Гаромма оказался в наиболее благоприятном положении для того, чтобы предать его и самому стать Слугой Безопасности. Заняв этот пост и пользуясь услугами все того же Моддо, разработавшего мельчайшие детали стратегии, он всего лишь за несколько лет сумел отпраздновать успешное удовлетворение своих собственных домогательств на этот высший пост, разгромив в пух и прах прежнюю администрацию Лачуги Служения.

Однако урок, преподанный им прежним владельцам взорванного и изрешеченного ракетами здания, заставил его задуматься. Ему не было известно, сколько Слуг Безопасности до него воспользовались таким образом своей должностью, ибо все исторические книги, равно как и все другие, досконально переписывались заново в начале правления каждого нового режима, а устная традиция - обычно неплохой путеводитель в прошлое при надлежащем просеивании фактов, на сей счет хранила молчание. Было, однако, очевидно, что то, что совершил он, мог бы совершить и другой. С этим ничего нельзя было поделать. Оставалось только быть предельно внимательным.

Он помнил, как отец отрывал его от детских игр и водил на пастбище, уча ухаживать за овцами. Как ненавидел маленький Гаромма эту унылую, утомительную работу! Отец это отлично понимал и однажды, чтобы облегчить страдания сына, попытался ему объяснить:

- Понимаешь, сынок, овцы - это животные, которых называют домашними. Так же, как и собак. Так вот, мы умеем приручать овец и собак, чтобы они охраняли этих овец. Но там, где нужно что-либо предпринять, если случится нечто неожиданное, необходим человек.

- Вот здорово, папа, - сказал тогда он, опираясь на огромный посох. Тогда почему же вы тогда не приручите человека?

Отец рассмеялся.

- Что ж, есть люди, которые пытаются это сделать, - сказал он, глядя вдаль, за холмы. Голос его стал жестким. - И это у них получается все лучше и лучше. Единственная трудность заключается в том, что, стоит только приручить человека, как он уже не стоит и ломаного гроша как пастух. Прирученный человек становится глупым и ко всему безразличным. Не жди тогда уже от него пользы. Ему на все наплевать.

Именно в этом, как понял потом Гаромма, и заключалась вся трудность задачи. Слуга Безопасности по самой природе своих обязанностей не может быть прирученным животным.

Не раз и не два он пробовал поставить людей-овчарок во главе Службы Безопасности, но в каждом случае они не соответствовали должности и их приходилось заменять обычными людьми. Но через год, три года, пять лет эти люди неизбежно вступали в борьбу за верховную власть и их, к великому сожалению, приходилось уничтожать.

Так же, как придется уничтожить и нынешнего Слугу Безопасности. Единственное, что сейчас волновало Гаромму - дьявольская полезность этого человека. Приходилось так рассчитать время для подобной акции, чтобы как можно дольше продлить функционирование этой редкостно одаренной личности, которая в совершенстве выполняла свои обязанности и которую все-таки приходилось убирать в тот момент, когда опасность ее перевесила ценность. И поскольку при надлежащем человеке, занимающем эту должность, опасность существовала с самого начала, следить за весами нужно было очень внимательно и непрестанно...

Гаромма тяжело вздохнул. Эта проблема фактически являлась единственной неприятностью в мире, который по сути своей был сконструирован им таким образом, чтобы доставлять ему радость. Она всегда неотлучно преследовала его, даже во сне. А прошлая ночь вообще была сплошным кошмаром.

Моддо снова прикоснулся к его колену. Гаромма встрепенулся и одарил его благодарной улыбкой. Забываться не следовало никогда.

Толпы остались позади. Перед ним плавно распахнулись огромные металлические ворота Центра Воспитания, и машина с грохотом проехала внутрь. Как только моторизованная полиция с форсом отъехала в сторону, ее функции перешли к вооруженным охранникам Центра, одетым в хрустящие белые мундиры. Гаромма с помощью нервничающего Моддо выкарабкался из машины под оглушительные, волнующие звуки Гимна Человечества, исполняемого хором Центра в сопровождении оркестра Центра: