Михаил Кривич - В который раз про любовь Страница 2

Во всем и всюду следуя за Клавдией, я вскоре понял, что такой образ жизни устраивает меня до конца дней, и выкинул из комнаты шведскую стенку, чтобы освободить место для трельяжа; а Клавдия купила в комиссионке двухконфорочную плитку на быстрых нейтронах и объявила, что впредь мы будем обедать только дома. Она, должен сказать, вообще очень практичная.

Как-то вечерком мы сидели у этой самой плитки в ожидании чая и утрясали список приглашаемых на торжественный ужин; я пребывал в лучезарном настроении и не сразу заметил, что она чем-то опечалена. Может быть, скудостью стола?

- Нет, - сказала она сухо. - Ты, наверное, слышал, что свадьба бывает один раз в жизни. И по этому случаю порядочные люди дарят друг другу кольца. Вот так.

Про обручальные кольца речи прежде не было. Все мы серьезно относимся к брачному ритуалу, но не настолько же! Пока заваривался чай, я пытался уговорить Клавдию на платину, иридий, осмий... что там еще? Но она уперлась - и ни в какую. Пусть будет как у мамы и бабушки. Подавай ей золото.

На утреннюю лекцию Клавдия не пришла, и я, растеряв новоприобретенное прилежание, помчался к ней. В комнате все было вверх дном, кровать не застелена, занавески содраны, как перед большой уборкой, а на столе лежала огромная менделеевская таблица. Я подошел поближе; на клетке с символом Au лежали два колечка для занавесок.

- Помолчи минуту, - умоляюще сказала Клавдия и, отстранив меня, встала коленями на стул. Странным остановившимся взглядом смотрела она сквозь колечки, сквозь таблицу и скатерть, так что я даже заглянул под стол. Вдруг я увидел, что по колечкам бегут, словно блики, мелкие частые волны. Покачиваясь, кольца медленно отделились от бумаги и воспарили над латинскими буквами, излучая слабый зеленый свет. Затем свечение угасло, кольца съежились, вспыхнули напоследок и, тихо звякнув, опустились на стол.

В клетке с номером 79 лежали небольшие, бочоночком, кольца из желтого металла.

Клавдия схватила одно из них и надела, еще теплое, мне на безымянный палец.

- Спасибо, моя хорошая, - пробормотал я и поцеловал ее. - Книжнику такое и не снилось.

- У порядочных людей свадьба бывает раз в жизни, - ответила Клавдия.

Она вытолкала меня за дверь, заявив, что устала и намерена спать до вечера, а я побрел в институт. Честно погоняв мяч, зашел к приятелю на кафедру металловедения и попросил сунуть колечко в какой-нибудь прибор. Минуту спустя он вернулся и равнодушно сообщил, что металл - золото, такая-то проба; а в чем дело? "Да так", - сказал я.

До вечера оставалась уйма времени, и я поднялся на третий этаж, где обычно заседали за своими кубами трехмерношахматные девы. Должно быть, меня тянуло к людям из Клавиного окружения.

Величественная Лена Бывалова разыгрывала сама с собой заумные дебюты.

- Могу дать тебе три ладьи фору, - предложила она, - сыграем?

Она не допускала мысли, что избранник ее подруги может быть равнодушен к шахматам.

Я молча уселся, включил подсвет - и добрых полтора часа самоотверженно отстаивал честь мужского мышления, стараясь дотянуть партию до почетной ничьей. На дворе уже стемнело.

Клава встретила меня сурово. Оказывается, она давно уже проснулась. Я стал было рассказывать про анализ, про партию с Ферзем... Она слушала, поджав губы и не глядя на меня.

- М-да, - проговорила она. - Странно. Я чувствую себя отвратительно, из рук все валится, а ты весело проводишь время. Я делала золотое кольцо, а не оловянное, это ясно и без твоих дурацких приборов. В шахматы ты играть не умеешь, это еще яснее. Тебе со мною скучно, и ты ищешь, где бы развлечься. Кажется, уже нашел, поздравляю.

Это было несправедливо. И я попытался что-то объяснить. Лучше бы промолчал.

- Он еще оправдывается! Два часа сидел с кем-то, да еще растрезвонил о кольцах.

Тогда и я вскипел:

- Не хочу больше слышать о Бываловой. И о кольцах слышать не хочу пропади они пропадом...

И дернуло же меня.

- Слышать не хочешь? - ледяным тоном переспросила Клавдия. - Ну что ж. Как вам будет угодно. Давай сюда кольцо.

Уже раскаиваясь, но еще не понимая, я снял с пальца золотое кольцо. Клавдия положила его на ладонь, рядом положила второе. Потом размахнулась и вышвырнула в открытое окно.

Я бросился к подоконнику и тупо смотрел в темноту. Слушал, как она плачет.

Мы помирились через полчаса. Остаток вечера и все следующее утро я ползал на коленях под окнами. Кольца как сквозь землю провалились. А Клавдия до самого дня свадьбы просидела над таблицей Менделеева и двумя ржавыми колечками. Иногда они вздрагивали, иногда начинали светиться, но золотыми так и не стали.

А потом была свадьба, и гостей набилось вдвое больше, чем мы насчитали, фруктов на столе не было - деньгами мы не разжились, и было хорошо, и Ферзь со своей командой резала свеклу для винегрета. Мы никому не сказали о том почти неправдоподобном утре, когда, излучая сиянье, сомнительной чистоты железо превратилось в чистое золото. Только нашим детям. Но они, кажется, не очень-то поверили.

Детей у нас двое - сын и дочь. Сын неплох в отборе мяча, но, пожалуй, резкости ему не хватает, да и рывок слабоват; а дочка, само собой, пропадает в шахматном клубе. Клава иногда ходит с ней играть партию-другую для развлечения, а я вот футбол забросил. Служу начальником ирригационной конторы. Работа больше кабинетная, но если надо перебросить полноводную реку или проложить магистральный канал, то выезжаю на место и прикладываю руки. Само собой, любую балку могу развязать не моргнув глазом, да все подходящего случая нет...

Клава моя по-прежнему вся в науке. Они там без конца превращают одни элементы в другие и синтезируют совсем новые. Дело, конечно, камерное, женское рукоделие, так сказать, но за открытие не то 278-го, не то 287-го Клавдии дали премию и собираются назвать элемент ее именем - по радио говорили.

Последнее время к дочке зачастил парень - вместе занимаются. Парень как будто неглупый, но не слишком ли они молоды?

На днях захожу к ней - она одна, колени на стуле, локти на столе, что-то бормочет. Прислушался:

- Двадцать нейтронов отсюда, протоны туда, эс-оболочку достроили...

Я сначала решил, что девочка готовится к зачету. А потом гляжу - на таблице, в клеточке с номером семьдесят девять, - два железных колечка.

Кого они пригласят к свадебному ужину и кто будет резать свеклу, меня не касается. Но о фруктах я позабочусь: детям нужны витамины.