Саймон Хоук - Железный трон Страница 2

Эльфийский маг откинул капюшон своего темно-зеленого бархатного плаща, открывая красивое лишенное возраста лицо. Его густые черные волосы с серебристыми нитями в них обрамляли выразительные черты и спускались почти до пояса. У него был высокий лоб и тонкие изящно изогнутые брови. Точеный, безукоризненно прямой нос и высокие резко очерченные скулы, типичные для эльфов. Длинные волосы частично скрывали большие заостренные уши изысканного рисунка; у него был широкий рот с тонкими губами и сильные челюсти, резко сужавшиеся к маленькому безупречной формы подбородку. Однако более всего поражали глаза вошедшего - огромные, миндалевидные, голубые и настолько светлые, что они казались почти прозрачными, словно арктический лед. Они ярко выделялись на темном лице и завораживали. Эдан смотрел на гостя и снова чувствовал себя молодым.

-- Мир снов не менее реален, чем явь, ответил Гильвейн.-Но, насколько я понимаю, твой вопрос был риторическим.

-- Ты не изменился,-- с улыбкой сказал Эдан.-- Как долго мы не виделись? Двадцать лет? Нет, клянусь Хэлином, скорее тридцать. Однако даже по прошествии стольких лет ты остался таким, каким я помню тебя -- я же... я поседел и состарился.

Эдан повернулся и бросил взгляд в высокое, от пола до потолка, зеркало в золотой раме, установленное у стены. Оно отразило и стоящего за ним Гильвейна Ауреалиса, который остался таким, каким Эдан помнил его. В противоположность гостю Эдан изменился до неузнаваемости. Его короткие волосы -- он стал коротко стричь их на четвертом десятке лет, когда начал лысеть -- торчали седым ежиком серо-стального цвета. В густой окладистой бороде перемежались серые и белые пряди. Лицо было изборождено временем и боевыми шрамами. От тяжкого бремени ответственности под глазами Эдана появились темные мешки, а от многолетней привычки щуриться сквозь забрало на яркое солнце в уголках глаз образовались гусиные лапки. Взгляд его выражал усталость и уныние, каких еще несколько лет назад не было в помине. Некогда стройный и мускулистый, теперь он усох в талии и груди, и его старые раны ныли в вечно-влажном воздухе дворца на заливе.

Отражение Гильвейна улыбнулось.

-- Для меня ты никогда не будешь старым. Я всегда буду видеть тебя таким, каким ты явился мне при первой нашей встрече: застенчивым, неловким юнцом с самым сосредоточенным и серьезным выражением лица из всех, какие мне доводилось встречать у людей столь молодых.

-- Твой взгляд эльфа куда острее моего,-- печально заметил Эдан.-- В своем отражении я часто искал черты того юноши, но больше не нахожу их.-- Он повернулся к магу.-- Не поздно ли мне просить у тебя прощения?

Гильвейн вскинул голову и уставился на Эдана в легком недоумении.

-- О каком прощении ты говоришь?

-- Возможно ли, чтобы ты забыл?

-- Должен признаться, забыл,-- ответил Гильвейн.-- Какой повод для обиды ты дал мне?

-- Сильванна,-- сказал Эдан.

-- Ах, это! -- Лицо Гильвейна мгновенно прояснилось.-- Я никогда не обижался. Я просто не одобрял.

-- Меня,-- сказал Эдан.

Гильвейн покачал головой.

-- Нет, ситуацию. Не тебя.

Эдан отвернулся, закусив губу, и задумчиво уставился в окно.

-- Как она?

-- Хорошо.

-- Все так же прекрасна?

-- Она почти не изменилась.

Эдан немного помолчал.

-- Она когда-нибудь вспоминает обо мне?

-- Да, часто.

-- Правда?

-- Разве я когда-нибудь лгал тебе?

Эдан повернулся.

-- Нет, никогда. Ты всегда был настоящим другом. Но я думал, что в случае с Сильванной я переступил границы нашей дружбы.

-- Истинная дружба не знает границ,-- ответил Гильвейн.-Ты преступил единственно лишь границы разумного. Я пытался объяснить тебе это, но ты внимал голосу сердца, а не разума. Это был единственный известный мне случай, когда ты вел себя в точности как Микаэл.

-- Если бы ты сказал это тогда, я посчитал бы твои слова величайшим комплиментом,-- сказал Эдан.-- Я так хотел походить на него.

-- Скажи спасибо, что не походил.

Эдан усмехнулся.

-- Было время, когда подобное замечание привело бы меня в негодование. Но теперь я понимаю. Мы с Микаэлом были словно две стороны одной монеты -- отчеканенные по-разному, но призванные дополнять друг друга. Я чувствую, что отчасти утратил свою целостность с его... уходом.-- Он тряхнул головой.-- Но я никудышный хозяин. Можно предложить тебе выпить?

-- Ануирского бренди?

-- А как иначе? -- Он наполнил два кубка из стоявшего на письменном столе графина, затем протянул один из них Гильвейну.-- За что выпьем?

-- Почему бы не за ушедших друзей?

Эдан кивнул.

-- За ушедших друзей,-- провозгласил он. Они выпили; и, согретые бренди, два старых друга бодрствовали до рассвета и вспоминали.

* КНИГА ПЕРВАЯ. ПОХИЩЕНИЕ *

Глава 1

-- Я буду Хэлином, Эдан -- моим братом Роэлем: а ты, Дервин, будешь Черным Принцем, Рейзеном,-- объявил Микаэл тоном, не терпящим возражений. Но одно возражение все-таки последовало.

-- Не хочу Рейзеном! Почему мне нельзя быть Роэлем? капризно прохныкал лорд Дервин.

-- Потому что ты не из королевского дома,-- ответил Микаэл с высокомерным презрением.

-- Ну и что, Эдан тоже,-- отпарировал Дервин, не убежденный доводом.-- К тому же мой отец -- эрцгерцог, а его -всего лишь виконт. Так что по званию я выше.

-- Зато Эдан -- мой знаменосец, а его отец -- лорд верховный камергер,-- сказал Микаэл.-- Поэтому независимо от звания, он ближе к королевскому дому.

-- Но если мне нельзя быть Роэлем, тогда нельзя и Рейзеном,упорствовал Дервин.-- Рейзен был сводным братом Роэля, а значит тоже принадлежал королевскому дому.

Микаэл ловко отвел это логичное возражение.

-- Рейзен изменил королевскому дому, когда присягнул в верности Азраю, и поэтому лишился наследственных прав. Кроме того, я наследник императорского трона,-- добавил он, покраснев,-- и могу назначать кого угодно кем мне угодно!

Желая предотвратить скандал в малом императорском дворце, Эдан взял на себя роль дипломата и вмешался в разговор.

-- Почему бы вам не назначить Черным Принцем меня, ваше высочество? Я всегда играю Роэля, а так смог бы побыть кем-нибудь другим для разнообразия. Мне бы это понравилось.

Микаэл не хотел сдаваться так сразу. Он взъерошил густые темные волосы и нахмурился, всем своим видом показывая, что обдумывает этот вопрос, но наконец смягчился.

-- Ну хорошо, раз уж ты просишь, Эдан, можешь быть Рейзеном. Дервин будет моим братом Роэлем, а Кэлан -Тредериком, знаменосцем.

Он быстро раздал роли остальным мальчикам, и они приготовились к сражению. Для Эдана это было сущей пыткой. В свои восемнадцать лет, вооруженный деревянным мечом и щитом, он чувствовал себя совершенно по-дурацки среди детей шести-тринадцати лет. Но его долг был служить своему принцу, и если принц хотел играть в войну, значит была война.