Артем Болотин - Ультракосмический туннель Страница 2

Шагнув на нажимную панель в полу, Ксавье замер, в ожидании своего саркофага, который тотчас въехал в комнату через разошедшиеся в стороны створки витража. Крышка на его лицевой стороне разошлась, обнажая скрытое под ними ложе, при виде которого Ксавье невольно поежился, уж слишком все это напоминало стальной гроб…

Как только он оказался внутри, сработала автоматика. Стальные браслеты зафиксировали его кисти и предплечья, а по длинным иглам, вошедшим к нему в вены, стал подаваться какой-то раствор. Он почувствовал, как приятно закружилась голова. "Следующая остановка Альфа Центавра", — мелькнула мысль, прежде чем наступила темнота.

Межзвездный лайнер человечества летел сквозь космическую тьму, все дальше отдаляясь от Земли. Сияние далеких звезд омывало могучую броню судна, и быстро исчезало в пустоте вместе со светящимися струями газов, из ионных двигателей. Само пространство дрожало от натуги, будто под поступью великана, гремело и вспыхивало сиреневыми разрядами.

Судно пролетело много миллионов километров, прежде чем встретило на своем пути серое, бесформенное облако. Это были астероиды — древние глыбы камня и металла, бороздившие ледяной простор тысячи, если не миллионы лет. В следующий миг, космическое судно прошло сквозь них, и, оставив после себя длинный шлейф из осколков породы и мусора, помчалось дальше в пустоту…

Едва крышка саркофага отошла в сторону, в лицо ударила теплая волна влажного пара. Ксавье судорожно втянул его носом и закашлялся — после продолжительного анабиоза воздух обжигал горло словно кипяток.

Забытье отступало, оставляя после себя онемение во всем теле, и первые отголоски нарастающей боли. Она тянула жилы в руках и ногах и выкручивала суставы. Миллионы острых игл, каждую секунду вонзались в его кожу, а ледяные тиски сжимали кончики пальцев. Ксавье недовольно заворочался, но автоматика саркофага уже ввела в его кровь обезболивающие препараты, от которых, спустя миг, закружилась голова.

Ксавье неподвижно лежал в саркофаге. Сквозь туман в голове он ощутил недоумение. Процесс разморозки успешно завершился, но крио-медики не спешили извлечь его из стального гроба, чтобы разогреть и разогнать застоявшуюся кровь. Эта мысль сбила Ксавье с толку. Он подумал о том, что возможно что-то изменилось в распорядке полета, и он просто об этом не знал.

Он попытался открыть глаза, но сделать это оказалось не так просто. Сконцентрировавшись, Ксавье до боли зажмурился, а потом попытался открыть их. Спустя миг ему это удалось. Он поморгал, прогоняя мутную пелену, и приподняв голову, попробовал осмотреться.

Перед его лицом клубился пар из охладителей, окрашенный голубым сиянием свето-панелей. Дальше чем на расстоянии вытянутой руки ничего не было видно. Только серо-голубое облако. Собрав всю свою волю в кулак, Ксавье вцепился непослушными руками в края саркофага и подался вперед, намереваясь самостоятельно покинуть стальной гроб. Пучки проводов и присоски, с хлопаньем отрывались от его тела, когда он не удержал равновесие и вывалился из саркофага.

Ксавье лежал на металлическом полу и чтил медиков последними словами. Он был совершенно без сил, к тому же жутко кружилась голова. Казалось, весь мир водит вокруг него хоровод, то исчезая, то переворачиваясь, то роняя его в глубокий колодец. Он приложил огромные усилия, чтобы не потерять сознание, и перевернулся на спину. В ушах стоял стук собственного сердца. Впрочем, был и еще какой-то звук. До боли знакомый… Долго думать не пришлось. Это был вой сирены.

Ксавье замер, медленно соображая, а затем, шатаясь, поднялся на ноги. Глянув вокруг, он онемел от ужаса.

Он находился на стальной площадке, крепившейся к стене по контуру хранилища, на высоте нескольких сот метров от его дна. В воздухе, точно пчелы носились ремонтные роботы. Откуда-то сверху, из скопившегося там пара охладителей, падали куски арматуры. Они со свистом проносились мимо и скрывались во тьме нижних уровней. Отовсюду раздавался скрип и скрежет металла, треск электричества и вой сигнализации.

Не веря своим глазам, Ксавье ущипнул себя за руку, чтобы убедиться, что все это не сон.

— Нет, в анабиозе не видят снов, — прошептал он, и глубоко вздохнув, медленно выдохнул, стараясь успокоиться. — Все это реальность. Что-то случилось, пока я спал. Что-то плохое.

Скользнув взглядом по противоположной стене, Ксавье увидел нечто, что заставило его замереть, скорее от неожиданности, чем от страха. В корпусе лайнера зияла огромная трехметровая дыра. Металл по ее краям загнулся, расплавился, и густыми струйками стекал вниз. Ксавье вздрогнул от неприятного холодка, пробежавшего по спине, когда в полумраке хранилища он различил еще с десяток таких же дыр. Казалось, корабль изрешетило гигантской дробью.

Внезапно за его спиной раздался глухой стук, как если бы кто-то молотил ладонями по стеклу аэромобиля. Ксавье подпрыгнул от неожиданности и развернулся.

В двух шагах от него стоял закрытый саркофаг, с вмятиной на крышке. С первого взгляда стало ясно, что его заклинило, и кто бы ни находился внутри, он испытывал адские муки. У Ксавье не было сомнений, что бедняга задохнется в считанные минуты, либо погибнет от холода, если тому не помочь выбраться наружу.

Пошатываясь, Ксавье подошел к поврежденной капсуле, и, вставив пальцы в щель между створками запирающей крышки, попытался ее приоткрыть. Но ничего не произошло. Саркофаг не хотел расставаться со своей жертвой. Вопли тем временем начали стихать и Ксавье выругался. Он понял, что нужно торопиться, и удвоил усилия. От натуги затрещали связки, и потемнело в глазах, однако его усилия не пропали даром. Крышка саркофага поддалась, и из стальной утробы вырвался поток талой воды и ледяной крошки, увлекая за собой недавнего пленника.

От удивления Ксавье раскрыл рот. Перед ним, заходясь в кашле и хрипя, лежал соллустианец.

Вопреки всем представлениям человечества об инопланетянах, соллустианцы оказались очень похожими на людей. Они обладали схожим строением, с крепко сложенными фигурами. Их тела вместо кожи покрывала мелкая чешуя изумрудного цвета, на которую они обычно наносили племенные татуировки, означавшие принадлежность к одной из множества каст. Из-за тонких перепонок между пальцами, их трехпалые руки напоминали плавники, а лоб и верхнюю часть головы покрывали хрящевые пластины, сходившиеся к затылку. Не закрытым оставалось только лицо, с огромными черными глазами, носом и ртом.

— Кибуро дэ санфирунс. Спасибо, тебе, человек, — прохрипел соллустианец. Ксавье отметил про себя странный акцент, с которым тот говорил по-человечески. Он слегка картавил, что делало его речь похожей на немецкий говор. — Еще немного, и я бы умер.