Наталья Беляева - Наперекор страху Страница 2

– Во-первых, – задумался Лобов, – лохматое, носастое, на тоненьких кривых ножках…

– Во-вторых, – подхватил Андрей, – с маленькими красными глазками и трясущимися пальцами. А на лбу у него…

Кремнев не успел сказать, что "оно" имеет на лбу. С книжной полки пулей вылетела книга и больно шлепнула хозяина комнаты по голове.

– Ну вот, начинается, – определил Юра. – Довели мы его все-таки до белого каления.

– Портретик, конечно, получился ужасный, – согласился Андрей, потирая ушибленное место. – А мы ведь, Юрк, рискуем с тобой. "Оно" может запросто проломить нам головы.

– А что делать? – спросил Лобов.

– Придумал! – торжественно сказал Андрей и выскочил из комнаты в прихожую.

Вернулся он оттуда буквально через минуту, неся в руках два мотоциклетных шлема.

– Надевай, – протянул Кремнев другу бордовую каску. – Теперь "оно" в худшем случае может наставить нам синяков, во проломить черепушки у него никак не получится.

Ребята нацепили шлемы. Головам стало жарко. Чтобы расслышать друг друга, говорить приходилось громко. Но "оно" затихло, как бы издеваясь над ними.

– Пришипилось? Или касок испугалось? – кричал в пространство Лобов.

– А давай снова выведем его из себя, – загорелся Андрей. – В прошлый раз "оно" клюнуло на описание своей личности. Значит, нужно продолжить. Я начинаю. Хм-м… Грудь у него впалая…

– Щеки дряблые, обвислые, – внес свою лепту Лобов.

– Про лоб-то я совсем забыл! – куражился Кремнев. – На лбу у него огромная шишка…

– Из шишки торчит рог…

Тут ребята замолчали. Потому что с письменного стола медленно вспорхнул белый лист ватмана, приготовленный Андреем для черчения, и плавно опустился на пол прямо перед ногами ребят. Вслед за бумагой заскользил по воздуху малиновый фломастер. Он сбросил с себя колпачок и завис над белым полем ватмана. Друзья, приоткрыв рты, наблюдали за этими фантастическими манипуляциями. Фломастер двинулся к бумаге и аккуратно начал выводить буквы.

– Са-ми вы ду-ра-ки ко-ря-вые, – стал читать по слогам ошарашенный Андрей.

Фломастер остановился, покачался в воздухе, затем ринулся к ватману, на котором вырисовал новые слова:

"Глупые мальчишки, не дразните меня, иначе вам будет худо!"

– Угрожает! – сказал Юра.

– Хорошо же! – приподнялся с дивана Андрей. – Я ему покажу сейчас!

Он метнулся к столу, схватил зеленый фломастер и зачиркал им по тому же ватману.

"Ты сам начал первый задираться. Зачем разбил стакан?"

"Чтобы обратить на себя внимание", – ответило "оно".

"Книги украл ты?"

"Да. Они мне нужны".

"Зачем?"

"Нравятся…"

"А кто ты?"

"Пока тайна".

"Почему пришел именно в эту квартиру?"

"Мне интересна твоя душа".

"Мы тоже хотим видеть тебя".

"Я подумаю".

"Сколько нам ждать?"

"Постараюсь появиться завтра в это же время".

"Тебе нужны какие-то особые условия?"

"Нет. Убери из квартиры бабушку".

Малиновый фломастер подпрыгнул, оторвался от ватмана, полетел к столу и послушно лег на свое место. Ватман на полу лежал неподвижно.

– Ушел, – констатировал Андрей. – Но не такой уж он и вредный, совсем не похож на того, которого мы с тобой нарисовали.

Друзья схватили ватман и начали жадно перечитывать переписку с существом из непонятного и немного страшноватого мира. Но прочитать всего они не успели. Малиновые буквы начали таять и через несколько минут от них не осталось и следа. На бумаге зеленели лишь каракули Кремиева.

– Уничтожает вещественные доказательства, – сказал Лобов, обожавший детективную литературу.

– И правильно делает, – одобрил потустороннего писаку Андрей. – Толком он нас не знает. Мало ли что можно от нас ожидать. Но это все не так важно. Нужно придумать, как' завтра встретить его, чтобы не осрамиться.

– Чай поставишь, я варенья принесу клубничного, – высказался Юрка.

– Эх, чудак ты какой. Юрка! – засмеялся Андрей. – Мы даже не знаем, есть ли рот у этого "оно". А варенья все-таки притащи, на всякий случай. Меня беспокоит бабушка. Куда бы завтра ее наверняка спровадить?

Мальчики задумались.

– Слышь, Андрюх, – хлопнул друга по колену Юрка, – насколько я знаю, книг твоя бабушка не читает, а кино обожает. Вот и загни ей, что в "Рекорде" идет потрясная картина и, мел, завтра последний день. В конце концов, не поленись, купи ей сегодня билет в предварительной кассе.

ГЛАВА 2,

Следующим утром Андрей раскрыл глаза ни свет ни заря. Все ему мерещилось, что вот-вот раскроется дверь и в комнату войдет кто-то жутковатый. В зыбких сновидениях ночи мелькали оранжевые щупальца, зеленые и длинные, будто волосы в чистой протоке, водоросли, ярко-красное солнце заглядывало ему прямо в глаза и накладывало свою обжигающую руку на его голову, и без того разгоряченную.

Измученный, с синими кругами под глазами, встал Кремнев с постели. Он проснулся первым, чем несказанно озадачил родителей и бабушку.

– Чертить надо, – нехотя ответил он на вопрос по поводу его столь раннего бодрствования.

– Никак парень за ум взялся, – усмехнулся папа.

– Давно бы пора, – вздохнула мама.

Только бабушка ничего не сказала, но как-то странно из-под очков посмотрела на внука.

Времени до встречи с неизвестным было более чем достаточно, и Андрей действительно принялся за черчение. Дело шло туго. Карандаш постоянно соскакивал с линейки, выписывая серые кривули на ватмане. Но, что ни говори, а стрелки часов двигались и минуты бежали.

И вот в квартире уже никого. У двери затренькал звонок, к кнопке которого приложился Лобов.

Если Андрей был немного подавлен, то Юра чрезвычайно возбужден. На лице его полыхали лихорадочные красные пятна, говорил он громко и не переставал размахивать руками.

– Куда варенье тащить? – нетерпеливо осведомился он у друга.

– Ясное дело – на кухню, – спокойно сказал Андрей. – Да охолонись ты немного. Того и гляди, из тебя скоро пар повалит.

– Я и вправду того… – взъерошил Лобов и без того лохматый чуб русых волос.

Юрка прошел на кухню, бухнул на стол обещанную банку с вареньем, вернулся в комнату, сел на диван и затих. А энергия Лобова, вероятно, передалась Кремневу. Андрей саженьими шагами мерял комнату, насвистывая при этом какой-то бравурный марш. Вскоре его мельтешенье изрядно надоело Юрке, и он коротко, но властно бросил другу:

– Сядь!

Мертвая тишина стояла в квартире. Ходиков здесь не было, а мухи давно уже видели крепкие осенние сны. Но вот где-то совсем рядом раздался мелодичный звон, будто по хрустальной безделушке легонько ударили стеклянной палочкой. Ребятам показалось, что воздух ожил и запахло в нем какими-то приятными травами или духами. Андрей и Юрка вцепились побелевшими пальцами в диван. Дверь, ведущая из зала в комнату Андрея, коротко скрипнула, и на пороге появилась… худенькая девочка.