Александр Шалимов - Тихоокеанский кратер Страница 2

- Это длинно, - морщится Питер. - Будем называть тебя просто Комар. Согласен?

Мальчишка сосредоточенно скребет курчавую голову и недоверчиво смотрит на Питера.

- Ку Мар, Ку Мар! - восторженно кричат остальные и наперебой что-то объясняют нам.

- Понятно, - объявляет Питер. - А теперь рассказывайте: как нам увидеть вашего вождя?

Мгновенно становится тихо. Парнишки смущенно глядят друг на друга, потом на нас, потом опять друг на друга Молчание прерывает Ку Мар.

- Как тебя зовут? - спрашивает он по-английски.

- Ну, Питер...

- Ты наиглавный?

- Нет... - Питер явно обескуражен. - Вот начальник... Он - самый главный, - Питер кивает в мою сторону.

- Зачем тебе вождь? - деловито осведомляется у меня Ку Мар.

- Надо поговорить о разных делах, - возможно серьезнее объясняю я.

- О, - говорит Ку Мар. - О-о, - повторяет он, презрительно надувая толстые губы. - Нельзя...

- Что нельзя?

- Нельзя видеть вождь Муаи. Совсем нельзя разговаривай вождь Муаи. Он не разговаривай белый человек. Никакой белый человек... Совсем, совсем, совсем...

- Почему? - недоумеваю я.

- Такой закон Муаи.

- Гм... - это сказал Питер.

- Такой закон, - серьезно повторяет Ку Мар.

- Слушай, парень, - шепчет Питер, страшно вытаращив глаза. - Знаешь, зачем мы приехали?

Ку Мар поспешно пятится и отрицательно трясет головой.

- Видишь эти железные трубы, - Питер указывает на лежащие возле ящиков буровые штанги. - Мы сделаем дырку в вашем острове. Понимаешь, насквозь. Вот так, - Питер достает из кармана полотняных штанов большой банан и неторопливо протыкает его указательным пальцем.

Парнишки затаив дыхание следят за этой операцией. Когда черная обводка ногтя появляется на противоположной стороне банана, они дружно вздыхают, и Ку Мар одобрительно шмыгает носом.

Питер извлекает палец из банана и, прищурившись, глядит сквозь продырявленный банан на Ку Мара.

- Через такую дыру, - мечтательно продолжает Питер, - можно заглянуть на ту сторону Земли - в Америку. Если будешь помогать, позволю тебе заглянуть туда.

- Как помогать? - спрашивает Ку Мар. - Я не умею вертеть такой дыра.

- Проводи нас сейчас же к вождю.

- А если не буду помогать? - в голосе Ку Мара слышится откровенная насмешка.

- Тогда я сделаю дыру сам... Спущу в нее всю воду из этого моря, всю рыбу и всех черепах. У вас больше не будет моря...

Ку Мар что-то быстро говорит своим товарищам. Парнишки прыскают со смеха, приседают и бьют себя ладонями по коричневым коленям.

- Мой старый бабка, - очень серьезно говорит Ку Мар, - когда я был совсем-совсем маленький, рассказывал старый-старый сказка. Один большой обезьян рассердился и хотел выпить целый море. Пил, пил, лопнул вот тут, Ку Мар трет себя ладонью по животу, - упал в море, его рыбы съели. Интересный сказка, что?

Мы ехидно ухмыляемся, но Питер не обижается.

- А ты, оказывается, парень не промах, - говорит он Ку Мару, похлопывая его по плечу. - Ну как? Пошли к вождю?

- Нельзя, - решительно возражает Ку Мар. - Я правда говорил. Совсем нельзя... Совсем, совсем, совсем...

"4 января.

...Прошло две недели, как мы высадились на остров, а дело не продвинулось ни на шаг. Ку Мар не обманывал: добиться аудиенции у местной власти оказалось потруднее, чем получить благословение папы римского. Этот Справедливейший не вылезает из своего коттеджа. А попасть в коттедж, не затеяв драки со стражами, невозможно.

У входа на веранду постоянно дежурят двое стражей из местной "гвардии". Они стоят, широко расставив коричневые босые ноги. Из-под шикарных, шитых золотом камзолов выглядывают белые полотняные трусы. На курчавых волосах ярко начищенные пожарные каски с перьями; из желтых кобур торчат черные рукоятки автоматических вальтеров. Караульные молчаливы и надменны. Нам не приходилось наблюдать, как они сменяются. Я вообще не видел "гвардию" Муаи в количестве большем, чем эта бравая пара. Теперь я уже хорошо знаю многих обитателей единственного поселка. Это веселые общительные парни, всегда готовые помочь, пренебрегающие любой одеждой, кроме белых полотняных трусов. Питер уверяет, что почетный караул у резиденции "Справедливейшего из справедливых, мудрейшего из мудрых" несут по очереди все жители Муаи мужского пола старше четырнадцати лет. Если это правда, значит, при смене караула они передают друг другу не только широкие пояса и вальтеры, шитые золотом камзолы и медные каски, но и свою великолепную надменность, которой каждому хватает только на время почетного дежурства. Впрочем, они изрядные хитрецы - эти обитатели Муаи... И самое странное - они категорически отказываются быть посредниками между нами и вождем. Ни уговоры, ни подарки не помогают..."

Помню, как обитатели Муаи трясли курчавыми головами и повторяли одну и ту же фразу:

- Нельзя! Совсем нельзя...

А стоило кому-нибудь из нас приблизиться к резиденции Справедливейшего, как молчаливые и надменные стражи в трусах и шитых золотом камзолах недвусмысленно начинали расстегивать кобуры вальтеров.

При всем этом вначале мы не имели ни малейшего повода жаловаться на обитателей острова. Они зазывали нас в гости, угощали островными яствами и пивом, танцевали в нашу честь. Однако "железный занавес" спускался каждый раз, как только я начинал говорить о встрече с вождем или просил помочь при переноске бурового оборудования. Островитяне охотно помогли разбить палатки, натаскали камней для очага, перенесли к лагерю ящики с продуктами. Но, сколько мы ни уговаривали, ни один муаец не хотел прикоснуться к оборудованию и буровым трубам.

Чертыхаясь, мы принялись таскать на собственных плечах тяжелые ящики, штанги и звенья буровой вышки. Это была адская работа, если принять во внимание влажную жару, рыхлый песок под ногами и расстояние в три четверти мили, отделявшее место выгрузки от площадки возле лагеря, на которой мы собирали буровую. Транспортировка шла ужасно медленно; за неделю мы не перетаскали и десятой части всего того, что у нас было. Мои ребята приуныли.

- Нет, так дальше не пойдет, шеф, - заявил однажды утром Питер, сбрасывая на горячий песок длинную буровую штангу, которую притащил на плечах, как коромысло.

Следом за Питером приплелся Джо, сгибаясь под тяжестью ящика с инструментами. Опустив ящик на песок, Джо присел на корточки и молча закурил.

Питер, насупившись, глядел в пустой океан. Джо склонил голову набок и, шевеля губами, принялся читать надпись на ящике. Потом вопросительно глянул на меня, перевел глаза на Питера.

Рассеянный взгляд моего помощника продолжал блуждать где-то среди искристого простора тяжелых голубовато-серых валов.

Джо тихонько кашлянул: