Джо Мёрфи - Возвращение насекомых Страница 2

Казалось, что Центр — гигантский цилиндр, сердце «Волдыря» — поглотил Стерека, как только он вломился в открытый люк. Пыхтя и отдуваясь, он висел, невесомый, в темноте, и взор его был прикован к колоссальному круглому слайду, образующему одну из оконечностей цилиндра. В глубине поблескивающей черноты утыканного звёздами Космоса висела планета Киндар, и коричнево-красные завихрения её поверхности покрывались у полюсов дымкой новообразованных ледовых шапок. Над поверхностью плыли жиденькие облака и собирались возле трёх блекло-голубых океанов. У него бы захватило дыхание от открывающейся картины, но он ещё не успел отдышаться.

Резко он повернулся к противоположной оконечности цилиндра, и глаза его сощурились в туманно-серое пространство, освещаемое пульсацией индикаторов и миганием датчиков. Он оттолкнулся от люка и проплыл мимо инженеров и техников, ни с кем не здороваясь, видя перед собой только чашу нержавеющей стали, центр управления Рикации.

Она подняла на него глаза из центра чаши и широко улыбнулась — и металлическое поблескивание её глаз и зубов, и отсверки искусственных золотых бровей притягивали его как магниты. Стерек нахмурился, оттолкнулся от ближайшего поручня и медленно вплыл в её объятия.

— Смотри-ка, уже управился. Наверно, просто реле полетело, — голос её был густ, низок и доволен.

— Что? — выговорил он. Тогда она на него посмотрела, и кожа вокруг её искусственных бровей наморщилась. Он помотал головой и придвинулся ближе, пока наконец успокаивающее тепло её объятия не погасило сотрясающую его дрожь. — Мне там не до починки было…

— Что случилось, Стерек? У тебя такой вид, будто ты увидел пробоину в обшивке.

— Там была девушка, одна из Пассажиров, в этом я уверен. — И он рассказал ей всё, и про насекомьи глаза, и про исковерканные детали, даже показал, как Бриа к нему прикасалась. От Рикации у Стерека не было ни тайн, ни сокровенных мыслей.

— Этого просто не может быть, — Рикация покачала головой, от чего оба они слегка заколыхались в невесомости. — Связь с сенсором восстановилась, и он работает безукоризненно. — Она отстранилась, внимательно посмотрела на него и сказала успокоительным тоном: — Такой девушки, с насекомыми или без, не существует. Твоё описание её волос и глаз не соответствует характеристикам, присутствующим в нашем генофонде. — Она протянула руку и нежно коснулась искусственной брови Стерека. — Тебе не так давно вживили интерфейс. Может, это с ним у тебя проблемы?

— Голова не болит; кинетических приливов нет; никаких симптомов. — Он взял её за руку, когда она коснулась его брови. — Рикация, я отдаю себе отчёт в том, что видел. Может, она перешла к нам с другого корабля?

Рикация нахохлилась над монитором.

— Стерек, последний корабль проходил пятьдесят лет назад, и он был с Бельтареса. И тебе это известно.

— Я её видел, — сказал он и, слыша раздражение в собственном голосе, начал отталкиваться от неё. Предугадав его движение, Рикация двинулась тоже, и они плавно опустились на поверхность чаши.

— Проведём проверку всех систем. — Её рот раскрылся и поцеловал его. Стерек с готовностью принял поцелуй, ощутил металлический привкус, зябко задрожал, когда она обвилась вокруг него.

— Подсоединяемся, — прошептала она, поднося лицо всё ближе, пока наконец её левая бровь не вступила в контакт с его собственным золотым имплантом.

— Подсоединяемся, — подумал он в ответ, проваливаясь в глубины её сознания. Она замкнула его в объятии своего мозга, качала его, словно младенца, в безопасном мире своей уверенности. Как младенец грудь, он сосал её губы и весь предался её мироощущению, точно молоком напитывался её убеждением, что вселенная вокруг них вращалась по правилам; что ничего не изменилось; что всё было благополучно и предсказуемо.

— Ну, что-то ты там всё-таки видел, — подумала она в ответ, согревая его своей заботой и сопереживанием. — И имплант функционирует без проблем. Пойдём глубже.

Стерек вздохнул, позволяя ей увлечь себя вглубь чаши. Пальцы скользнули по полированной стали, подсоединяясь к «Волдырю», и побежали приятные мурашки.

Ради этого он и жил! Грузные обороты «Волдыря» придали его конечностям незнакомое ощущение тяжести. По пояснице побежали мурашки от соприкосновения с микроскопическими частицами пыли, когда они врезались в корпус. Кислород нагнетался в его лёгкие, последовательно заполняя палубу за палубой. Его лицо и грудь нагрелись, когда с 65-й по 150-ю секции Обода вышли на солнечную сторону. По шее побежал холодок, когда соответствующие секции вошли в тень Центра. И покрывая всё это, корпус корабля пел ему, намурлыкивал значения напряжения и давления, температурных кривых и замеров радиации голосом, до того похожим на голос Рикации, что он смог почувствовать разницу, только когда она сама заговорила.

— Ищи её.

Стерек повиновался, прокачивая сквозь себя данные мириадов внутренних сенсоров, палуба за палубой мелькала перед его внутренним зрением. Через несколько мгновений он определил местоположение каждого из миллиона обитателей «Волдыря». Описанию Брии не соответствовал никто.

— А теперь, любимый, посмотри в 2112V. — Она переместила его сознание и, даже не открывая глаз, он охватил взглядом отсек.

— Повреждения отсутствуют, — прошептал он, глядя на аккуратные линии проводов, на безупречно подсоединённое оборудование. Сомнение поднялось комом к горлу, и комната начала посверкивать огоньками.

— Проверка файлов сенсора. — Её уверенность в получении стандартной информации от сенсора приглушило его страхи. Откуда-то явился и заполнил его слух перезвон хрустальных колокольчиков. Воображение его заполнил величественный образ планеты Киндар. Не совсем такой, как он видел на слайде. Коричнево-красные завихрения испестрили отсвечивающие прожилки, утолщавшиеся вблизи океанов и полярных шапок.

— О чём это говорит? — спросил он.

— О присутствии некоторых крупных молекул, определённых аминокислот и углеводистых соединений. Повреждения, нанесённые планете тысячелетия назад, наконец начали исцеляться. Ещё тысяча лет, и можно ожидать появления элементарных многоклеточных организмов.

— Это всё, что контролирует данный сенсор?

— В основном да. Создатели «Волдыря» полагали своей насущной задачей тщательное изучение состояния Киндара. До того, что они предусмотрели тройное дублирование всех систем.

— Почему? Чего ради они так старались?

— Эта информация списана в архив.

— Ты можешь её найти?

— Это немыслимо трудно. События стотысячелетней давности погребены под спудом. Ты не можешь себе вообразить, какое количество данных мне придётся ради этого перекопать.