Александр Соболь - Все цвета радуги (Оракул Вселенной - 3) Страница 2

- Ген, так, может, я завтра...

- Никаких "может". Будешь отдыхать. Инструкция, между прочим, не дураками писана, а нашим же братом - десантником. Во всяком случае, эта инструкция...

- Но ты хоть объяснил Чандре, что плотность объектов чуть ли не на порядок превышает расчетную, исходя из которой разрабатывался график?

- Объяснил... - Дорохов досадливо дернул плечом, отчего новенький комбинезон треснул сразу в двух местах. - А он мне - полведра скипидару с двумя обоймами игл - и все вежливо, знаешь так... Только он так и умеет.

- Знаю... - криво усмехнулся Зоров. Он не любил вспоминать Рамона Чандру, паче их знакомство на Планете Карнавалов и сопутствующие этому знакомству обстоятельства. Старая, незабываемая боль заныла под сердцем... Хотя вроде бы и много воды утекло с тех пор, и некогда опальный губернатор планеты-курорта возглавил проект "Надежда-2" и "Зеленая планета" и даже вошел в Круг Шести, но все же, все же...

- Ладно, ты тут отдыхай пока, а я на объект слетаю. - Дорохов махнул рукой и заспешил к синему гравиплану с ярко-оранжевой эмблемой "Службы оперативного устранения опасностей", как официально именовались "чистильщики".

Зоров машинально кивнул и неторопливо подошел к краю неглубокого распадка, по дну которого протекал журчащий ручей. Неожиданное воспоминание все никак не выпускало из плена, и он вдруг с удивлением понял, что и сам не торопится вырываться. Он сел на траву и, полузакрыв глаза, прислушался к внутренним ощущениям. Прошлое вставало перед внутренним взором рельефно и ярко, перенесенные события вспоминались с беспощадной проницательностью (вот только им ли пережитые? или не им? - вот чертов вопрос, из тех еще...).

А призрачный корабль воспоминаний все дальше и дальше уносил его от этих мест и времен.

Ретроспекция l. Взгляд назад.

Когда-то, на картах двухсотлетней давности, вычерченных разведчиками-спелеологами великих марсианских пустот, пещера эта была изображена и имела свой собственный код в системе карстовых пещер Большого восточного каскада. На картах же более поздних пещера отсутствовала, как и ее код в файлах компьютерных систем вплоть до самых закрытых. Подходы и пути к пещере были замаскированы самым тщательным образом, сама она охранялась неприступным коконом гравитационно-пространственной защиты, и доступ в нее до недавних пор имели только два человека: начальник ОСК Гордон Чалмерс и его "теневой заместитель", руководитель ГСПО ОСК Герман Ли Фунг. В пещере находился бункер с автономным энергоснабжением и замкнутой системой жизнеобеспечения двух человек, хотя главный обитатель бункера в ней как раз и не нуждался. Ибо был это суперкомпьютер одиннадцатого поколения класса "ИИ" ("Искусственный интеллект") по имени Сократ, и как раз с его помощью хитромудрый Ли Фунг разрабатывал стратегические операции ОСК. О существовании бункера знал еще лишь председатель ВКС - в силу занимаемой должности; однако он никогда не вникал в узкоспецифические детали деятельности этого сверхсекретного объекта.

Мертвая тишина, царившая в бункере, нарушалась редко: Чалмерс лишь эпизодически посещал обитель Ли Фунга и Сократа, а сам хозяин, по древним обычаям Востока, был тих и беззвучен, как тень или призрак. Лишь в зале энергоблока ухо могло уловить тихое урчание генераторов гравитационного резонанса и характерное шипение каскада силовых преобразователей.

Но вот однажды все здесь изменилось, как по мановению волшебной палочки. Рядом с каютой Ли Фунга роботы-монтажники установили еще две точно такие же, но набитые всевозможной медицинской аппаратурой (в том числе и психоволновой). И вместе с начальником Группы стратегического планирования операций ОСК в бункере поселились еще двое...

Нельзя сказать, чтобы Герман Ли Фунг был доволен этим обстоятельством, одиночество и тишина устраивали его гораздо больше, но интересы дела он ставил превыше всего, и он сам предложил Чалмерсу разместить этих двоих здесь единственном месте в Солнечной системе, безопасность которого он мог гарантировать в максимальной степени (хотя, увы, и не на сто процентов - таких мест не существовало даже в теории). Не весьма устраивало Ли Фунга (да и самого Чалмерса) определенное понижение степени секретности того, что происходило отныне в бункере. Целых девять человек - в разной, правда, степени - были осведомлены о событиях в потайной марсианской пещере. А находились там теперь доставленный с Планеты Карнавалов и пребывающий в состоянии глубочайшей депрессии и психического надлома Александр Георгиевич Зоров и ответственный работник ОСК, врач и психоаналитик Андрей Владимирович Троекуров. В задачу последнего входило выведение Зорова из тяжелого психологического кризиса и преодоление его последствий.

- У вас архиважная задача, Андрей, - сказал де Виньон, напутствуя Троекурова. - Любая человеческая жизнь бесценна, но, как верно заметил мой великий соотечественник, писатель и пилот Антуан де Сент-Экзюпери, "мы всегда поступаем так, словно в мире существует нечто более ценное, чем человеческая жизнь..." К сожалению, и в веке XXIV мы поступаем так довольно часто, хотя твердим об абсолютной ценности человеческой жизни. Так вот, по отношению к жизни Александра Зорова так поступать нельзя. Никому и ни при каких обстоятельствах. Зорова надо уберечь какой угодно ценой. Подчеркиваю - какой угодно. Ценность его жизни выше моей, Ли Фунга, вашей, Круга Шести, всего ВКС... Она соизмерима лишь с ценностью жизни всей нашей цивилизации. Вы поняли меня, Андрей?

Троекуров смятенно кивнул, невольно размышляя, что же за пациента подкинула ему судьба. Задача, изложенная шефом, оказалась не только архиважной, но и архитрудной. Зоров упорно не мог (или не желал) выйти из своеобразного, никогда ранее учеными-медиками не наблюдаемого состояния, которое Троекуров назвал "психоэмоциональным коллапсом". В отличие от других подобных терминальных состояний вплоть до летаргического сна, мозг Зорова оказался наглухо заблокирован для прямого или косвенного психозондирования всех видов. Обратная связь на любые психоволновые воздействия равнялась нулю все будто в самом деле проваливалось в "черную дыру" коллапсара. Мощнейшие ментаскопы, нидл-зонды и кат-сканеры (от англ. needle - игла и cut - срез) фиксировали лишь своеобразный "белый шум". Но промелькнувшее было вначале предложение о полном стирании информации из мозга Зорова тот опроверг весьма эффективно. В первый же день своего пребывания в бункере он открыл глаза и окинул коротким взглядом окружавшую его психоволновую технику, после чего та немедленно задымилась и вышла из строя. Сидевший за пультом Троекуров почувствовал мгновенное резкое головокружение и странное, крайне неприятное сосущее чувство в голове. Затем явственно услышал: