Михаил Ананов - Маэстро Фибоначчи Страница 2

— Я готов! — чуть не вскрикнул Баласан.

— Это будет динамичный слаженный тандем. Главное — никому не говорить об этом и не сворачивать, иначе всё исчезнет. Короче, за мной будет научная сторона этого грандиозного мероприятия, а за тобой — бизнес. Сам понимаешь, я никому не смогу продать золото.

— А его будет много?

— Его будет очень много. Так много, что подумаешь — это сон. Речь идёт о миллионах, даже о миллиардах килограммов, если не тонн.

— Я тут же беру тыщу кило, — выпалил Баласан.

— Нет, — остановил его Михась, — сейчас его очень мало, и я тебе могу дать лишь эти бруски. — Он выложил перед Баласаном три маленьких бруска, размером 3x3 см2. — Один грамм золота 999-й пробы стоит сейчас не менее сорока долларов, я же прошу всего лишь тридцать три. Согласись, это весьма приемлемая цена, позволяющая тебе иметь с этого хороший доход.

— Но на мне будет основная работа.

— Не забывай, золота будет чересчур много.

Всю ночь Баласан не мог уснуть. Он встал, вышел на балкон и взглянул на чистое звёздное небо. Словно сами его обитатели нашёптывали ему настойчиво: это судьба, Весь мир в кармане — эта мысль взяла над ним вверх. Он решил, не теряя времени, подключить к делу Мхитара Айвазяна и отправился в клуб «Воски Харвацк», где тот всегда был обуреваем страстями по «жёлтому идолу».

Зная характер друга своего отца и его пристрастия, Баласан осознавал, что это единственный из его знакомых нужный и важный для такого рода дел крутой бык, которого он может взять за рога. Предчувствия его не обманули. Айваз был в расположении, что позволило Баласану полностью излить ему душу. Умолчать пришлось о студенте-вундеркинде. Он сказал, что есть люди, желающие действовать тайно. От Айваза требуется канал, чтобы сбывать добро. Доход будут делить пополам. Он вынул из кармана золотой брусок, подаренный им юным математиком, и глаза Мхитара заблестели.

— Чистое, — изрёк Баласан. Мхитар смотрел на Баласана как на чудо, дарованное ему Фортуной.

Дело не стали откладывать в долгий ящик, и работа закипела. Айваз задействовал свои связи и строго-настрого запретил Баласану продавать золото другим лицам, даже мизер. Тот безоговорочно согласился.

Золота действительно становилось всё больше и больше. Малые и лёгкие бруски сменились большими и тяжёлыми. Все они были из поразительно чистого золота, словно их штамповали существа, живущие на солнце. Айваз частенько с восхищением разглядывал брусок, держа его в крепкой руке.

Так прошёл год. Баласан разжирел, в прямом и переносном смысле слова. Диплом юриста он купил как нечего делать и добавил к нему диплом экономиста. О собственной квартире, даче, иномарке и поездках по странам мира говорить не приходится. Он только тем и занимался, что успешно проводил операции, став правой рукой Айваза, получал доход и тратил деньги. Не забывал пополнять счёт в швейцарском банке.

Его постоянно одолевала мысль о Михасе. Он, как-никак, являлся камнем преткновения в его житии-бытии. Он тоже зарабатывал, и у него была своя вотчина, богатства, не меньше, чем у Баласана, но всё это было как-то скрыто. Его волновала тайная сторона Михася, скрывающая подлинную историю этого необычайного фантастического явления. Эти вопросы не давали Баласану покоя. Но главный вопрос, который сводил его с ума, был: что, если юного математика не будет, случится что-то с ним?.. Механизм перестанет действовать? Он взвешивал все за и против и пришёл к выводу, что сам сумеет справиться со всем этим.

В потоке азартных дел прошли ещё несколько месяцев. Баласан сказочно разбогател. Все близкие с опаской поглядывали на него. Он вместе с Айвазом практически купил всю правоохранительную систему, чтобы они не совались в их бизнес. У него с Айвазом было прикрытие бешеных доходов. Они создали несколько фирм, приносящие официальную прибыль. Открыли сеть ресторанов в разных местах. Даже отгрохали отель. Построили яхт-клубы. Всего не перечислишь. У них был огромный арсенал специалистов, компаньоны среди крупных бизнесменов, которые блекли перед ними. Друзья стали закупать острова. Баласан ощущал себя на вершине мира.

— Весь мир в кармане, — молвил он когда-то небрежно брошенную им фразу и взглянул на звёзды. Теперь это всё было реально. — Я — властелин мира. И мне никто не нужен. — Он вспомнил Михася. «Завтра же разберусь с ним», — подумал он, но, поняв, что ему всё равно не уснуть, отправился к математику домой, прихватив компактный чемоданчик.

Дом Михася находился в престижном квартале. Это был двухэтажный особняк, со флигелем, гаражом и большим подвальным помещением. Михась не спал и вовсе не удивился внеочередному визиту Баласана.

— Ты всё мечешься в поисках, — бросил он, входя в лабораторию уже признанного учёного.

— Ты тоже.

— Как успехи?

— Есть, — усмехнулся Михась, — у тебя в бизнесе, у меня в науке.

— Да ладно, не прибедняйся. Я столько сделал для тебя, а ты даже не соизволил рассказать мне о сущности процесса.

— Он носит строго научный характер. А ты не большой любитель учений. Зачем обременять себя ненужными познаниями. Для тебя главное — сторона материальная, и она у тебя есть.

— Кстати, о финансах. Я принёс их тебе. — Он положил на стол чемоданчик. — Здесь на три бруска. Айваз ждёт.

Михась повернулся к ультрамодернизированным дверям и открыл их с помощью спецкарты. Не успел он шагнуть внутрь, как в руке Баласана сверкнула игла, которая тут же вонзилась его юному другу в шею. Баласан впустил в него зеленоватую жидкость из шприца, и тот опустился на корточки, схватившись за живот. Баласан вошёл в спецотсек. Там мириады слитков-брусков околдовывали взор даже его, повидавшего на своём веку многое. Золотые слитки, словно по спирали, с неведомой высоты, плавно спускались вниз, на подвижную платформу, которая периодически скрывалась за автоматическими дверями с золотом и возвращалась пустой.

Баласан, по природе, был здоровым парнем. За период своей беспечной жизни он успел как следует подкачаться. Это позволило ему забрать четыре слитка, общий вес которых явно превышал сто килограмм. Он взял ключи от особняка, поскольку собирался вернуться — разобраться с телом учёного и периодически забирать слитки.

Когда днём он вернулся, то ему показалось, что слитки спускаются с несколько большей скоростью, чем ночью, а сама лаборатория стала более озарённой.

Через несколько дней его вызвал Айваз. Он только вернулся из Майами, где открыл очередной комплекс отелей на побережье.

— Где твой математик? — поспешно спросил он.

— Какой математик?