Вячеслав Морочко - Пыль Страница 2

"Гляди, - поразился Мудрый, - он еще рассуждает!"

В это время люльки остановились, и палеонтолог, ступив на платформу лабораторной гондолы, скомандовал Дятлову:

- Выходи!

Тот, вцепившись в поручни люльки, не осмеливался перешагнуть неширокую щель.

- Да иди же! - смеялся хозяин. - О господи, руку, руку давай! Ну, смелее! Вперед! Вот и все.

Почувствовав под ногами твердь, теоретик вздохнул, осмотрелся. Мрак был более плотней, чем внизу. Как всегда в темноте, его обступили тоскливые мысли о смерти. Он искал оправдания: "Мне нельзя рисковать - я живу теперь ради других". И тут же себя уличал: "Это ложь! Скажи: просто хочется жить - наслаждаться дыханием, пищей, работой... А если уж честно ты даже согласен не знать наслаждения... только бы жить! Но когда-нибудь все равно это кончится!"

Он всегда растравлял себя горькими мыслями, из-за этого в свое время даже начал курить, прибавив дурную привычку к прочим нелепостям своей жизни.

Лаборатория представляла собой анфиладу лоджий, где стояли приборы и хранились пронумерованные пробы породы. На стене, по которой все это медленно перемещалось, фосфоресцировали номера, указывая, в каком месте какой образец добыт. Дятлова усадили перед комбайном-исследователем. В бункер прибора ввели образцы, и Дятлов приник к окулярам. Комбайн выполнял по программе тончайшие срезы, мгновенно делая анализы, позволял разбираться в деталях мельчайших структур.

Задавая порядок исследований, теоретик разволновался, путал штурвальчики, кнопки и рукоятки на пульте.

Мудрый ворчал:

- Послушай, ты мне сломаешь комбайн! В шахте - рудничный газ, а из тебя уже сыпятся искры! Хочешь пустить всех на воздух?

- Немыслимо! Это фантастика! - бормотал теоретик, не слушая Мудрого. - Я ведь предвидел, но даже подумать не смел, что увижу своими глазами так скоро!

- Не веришь глазам?! Открой их пошире! - советовал Мудрый.

Одним из решающих доводов в пользу естественного происхождения жизни считалась способность аминокислот образовывать студенистые массы коацерватов - собирателей белковых веществ. Отсюда уже вполне мог взять начало природный отбор. Полагали, что именно так на стыке двух древних геологических эр - архейской и протерозойской (каких-нибудь три миллиарда лет назад) зародилась первая жизнь. Но если ученые только еще допускали, что известняк и графит архея - результат деятельности живых организмов, то найденные в отложениях протерозоя остатки сине-зеленых водорослей ни у кого не вызывали сомнений.

Лаборатория медленно двигалась по стене, и в комбайн поступали все новые порции проб.

- Это фантастика! - повторял теоретик, не отрываясь от окуляров. Господи, как вы наткнулись на эти пласты?

- Сначала "наткнулись" на монографию Дятлова, - скромничал Мудрый. Ты ведь сам показал, что может остаться от первых коацерватов. А когда знаешь, что ищешь, уже проще найти.

Корифей теперь собственноручно брал пробы породы и, загружая прибор, изучал поразительным образом сохранившиеся следы протожизни. До этого дня в его практике не было случая, чтобы прогнозы сбывались так полно.

- Нет слов! Это просто чудо! - бормотал он.

- Слов и не нужно. Скорее заканчивай! - торопил Мудрый. - Будет достаточно одного росчерка твоего пера!

- Еще одну пробу! - в который раз умолял теоретик, прильнув к окулярам.

Прошло около четырех часов, и хозяин чувствовал себя до предела измотанным "цыплячьими поисками" гостя.

- Все! Конец! - Палеонтолог решительно повернул выключатель. - Мы возвращаемся в галерею. Требуются некоторые формальности для того, чтобы засвидетельствовать открытие. В салоне ждет протокол, который мы вместе должны подписать.

- Я готов. - Гость не спорил. Он был возбужден, счастлив. И даже новая пытка в подъемнике не могла омрачить его радость.

Мудрый стал разговорчивей - сыпал словами, рассказывал, как мучительно формировался его коллектив, каких колоссальных усилий, скольких бессонных ночей им стоила эта победа. Говоря о коллегах, о "доблестных рыцарях истины", он поднимался до пафоса. Корифей хорошо представлял себе трудности поиска, а в том, что выспренность главного палеонтолога шахты казалась ему неестественной, винил самого себя: "Видно, я не могу всей душой, без оглядки, порадоваться чужому успеху".

Хозяин шел рядом и дружелюбно похлопывал гостя по тощей спине: теперь он был уверен, что "этот слюнтяй" не намерен инспектировать их по всей форме и, следовательно, страшен не больше, чем старый закормленный шпиц.

Когда они выбрались на галерею и укладывали маски в пазухи халатов, неожиданно в брючном кармане Дятлов нащупал маленький гладкий предмет и понял, что, сдавая в проходной сигареты, забыл оставить там зажигалку. Она напомнила о куреве, и Дятлов уже предвкушал удовольствие: он только подпишет бумагу и умчится на лифте к своему портсигару. А пока что он наблюдал, как победное настроение, безопасный очищенный воздух и свет галереи преображали Мудрого, залюбовался его мощной фигурой, крупным красивым лицом, на котором линия носа почти без излома продолжала линию лба. В этом профиле было что-то античное.

- Каких только ложных гипотез нам не пытались навязать! - гремел Мудрый. - Одни утверждали, что жизнь занесена на Землю метеоритами! Другие брались доказывать, что люди - потомки инопланетных гостей! Третьи осмеливались говорить, будто бы информацию для сотворения жизни доставил на Землю какой-то паршивый луч из неизвестной галактики! Довольно! Наслушались болтунов! Наука решительно сделала выбор в пользу естественного происхождения жизни! И цель науки сегодня - отстаивать истину, отметая любителей жевать жвачку сомнений!

- Но сомнения стимулируют поиски, - возразил гость.

- Поиски?! - удивился хозяин. - Мы не в прятки играем! Чтобы истина торжествовала, ей нужен верный защитник. Наш общий долг - обеспечить ее безопасность! На все времена!

Громыхая на стыках, мимо шли вагонетки с породой. Бас Мудрого перекрывал этот шум:

- Всевозможные поводы для кривотолков, любая дискуссия или попытка ревизии истины действуют разлагающе и, подмывая доверие к правильным взглядам, рождают опасность отхода от магистральных путей! Чтобы двигаться верной дорогой, нужен решительный авторитет! Учение не будет всесильным, если в него не поверят безоговорочно! Поиском ничего не добьешься. Необходимы наглядные доказательства.

Внезапно за поворотом что-то загрохотало, заскребло по земле. Воздух, разорванный эхом, метнулся по галерее, а вдоль состава с породой прокатился удар. Поезд замер. Хозяин ругался.

- Опять вагонетку свалили! Дубины! Железяки безмозглые! Я им сейчас покажу! Вот что, - он обратился к гостю, - ты обожди в салоне. Я буду минут через десять. Иди по направлению к лифту, слева - первая дверь. Там - наш салон.