Алексей Корепанов - Рулевой с Пинты Страница 2

- Согласен. Только уточню: мы видим нечто, похожее на человека в белом, сидящего на обшивке лицом...

- Ну да, я это и имею в виду, - перебил Бойко. - Повторяю: четыре часа нам не высидеть. Значит, попробуем затащить это нечто манипулятором в грузовой отсек - если нет там, на обшивке, ничего - значит, нет, - а при связи докладываем и пусть медики собираются и дают свои добрые советы. Или консультируются с патриархом. Согласен?

Рогожин вновь принялся за подбородок.

- В общем... попробовать можно. Не исключено, что в результате нашей возни галлюцинация исчезнет. Так что есть смысл.

- Тогда готовь манипулятор, - бодро скомандовал Бойко, - а я уточню ориентацию.

Они минут десять занимались своими делами в разных концах отсека, умышленно избегая смотреть на экран. Сухо позвякивал таймер на основном пульте, словно вздрагивая от какого-то предчувствия; шуршал и посапывал в полудремоте криогенный насос.

- Готово, - доложил Рогожин. - Открываю створки.

- Сидит, - вздохнул Бойко. - Давай, Сережа.

На экране было видно, как суставчатая конструкция, выскользнув из бока "Космозавра", протянулась в сторону вспомогательного двигателя, пошевеливая механическими пальцами, - и замерла на полпути, потому что Рогожин, словно обжегшись, отдернул руку от клавиш управления.

- Космический ангел покинул свой пост и движется прямо на телекамеру, - прокомментировал Бойко. - Ты то же самое видишь?

- Да. Если он постучит своим ключом от бездны по объективу и раскокает...

- Сережа, - мягко сказал Бойко и отрешенно опустился в кресло. Верни-ка манипулятор на место и оставайся сидеть, где сидишь. Будем ждать связи и пусть психологи...

Он вдруг попытался подняться, но не поднялся, только с металлическим звуком поскреб подошвами по полу, а Рогожин вновь издал невнятное восклицание.

- А теперь что ты видишь, Сережа? - слабым голосом спросил Бойко.

- Все-таки рулевой с каравеллы, - хмуро отозвался Рогожин, замолчал,

пощелкал клавишами, и только когда возле его локтя вспыхнул оранжевый индикатор, показывая, что манипулятор возвратился на место и створки закрылись, продолжил: - Вижу я нашего ангела здесь, в отсеке, в трех метрах от твоего кресла и метрах в пяти от моего. На нашем госте все та же бесформенная белая оболочка и стоит он неподвижно... вернее, парит, потому что между ним и полом зазор, - Рогожин нагнулся, всматриваясь, сантиметров в пятнадцать. Нисколько не удивлюсь, если он с нами заговорит. Похоже, мы с тобой попадем в историю не только как участники третьей марсианской. Представляешь, в настольной книге врача-психиатра: "эффект Бойко-Рогожина". Звучит?

- Звучит,- уныло ответил Бойко. - Только не эффект, а синдром. Или пароксизм. В общем, влипли. Как бы не завернули нам салазки, вот это действительно будет история: третья марсианская отменена из-за неудовлетворительного психического состояния двух страшно тренированных докторов наук, мастеров спорта, прошедших жесточайший отбор конкурсной комиссии и сподобившихся в небесах увидеть ангела. Может, за ним и другие пожалуют, и не только ангелы, а и черти с прочей братией? Все еще парит?

- Парит, - подтвердил Рогожин. - Ничего, Андрей, потерпим. Сто девяносто три осталось. Наука медицина нам поможет. В ЦУПе же сейчас светил, что звезд на небе - советников хватит. Разберутся, докопаются, устранят, вни...

- Ну вот и заговорил рулевой, - пробурчал Бойко. - Будем слушать. Ты его слышишь?

- Слышу, - со вздохом подтвердил Рогожин. - Приветствуем вас на борту "Космозавра".

Два космонавта в одинаковых белых комбинезонах застыли в креслах, причем Бойко сидел с закрытыми глазами, вытянув ноги и скрестив руки на груди, а Рогожин подался вперед, словно собираясь в любую секунду вскочить, и смотрел перед собой с некоторым изумлением и тревогой. Автоматическое хозяйство отсека управления жило своей обычной жизнью: все так же сухо позвякивал таймер, пыхтел криогенный насос, перемигивались индикаторы четырех пультов, отражаясь в экранчиках дисплеев, размеренно и обреченно ходила по кругу блестящая головка индукционного реле, медленно наливался густой синевой и так же медленно бледнел раскосый глаз табло резервного энергоблока, а на телеэкранах черно-искристыми залежами покоилась пустота. И пусто, пусто было на миллионы километров вокруг корабля. Сыпалось, сыпалось звяканье таймера...

Первым зашевелился открывший глаза Бойко. Согнул ноги в коленях, положил руки на подлокотники, выпрямился в кресле, оторвавшись от высокой вогнутой спинки. Рогожин, наоборот, словно обмяк и принял позу отдыхающего в шезлонге на пляже или, скорее, пораженного солнечным ударом. Бойко обвел отсек внимательным взглядом, тщательно изучил изображение на всех телеэкранах - видно было, что он ошеломлен и с трудом сохраняет спокойствие - и с облегчением произнес:

- Исчез... Космическая мышь ушла в космическую нору. Ну, бортинженер, что скажешь?

Последняя фраза прозвучала все-таки напряженно. Рогожин криво усмехнулся и кивнул.

- Да, рулевой вернулся на свою каравеллу...

Некоторое время они молчали, обмениваясь осторожными взглядами, и, казалось, вслушиваясь в рабочие шумы отсека. Командир первым прервал затянувшееся молчание, нарушив какое-то неловкое неустойчивое равновесие.

- Давай-давай, Сережа, мы же не глухонемые. Рассказывай, что слышал, о чем беседовал, а потом я расскажу или буду добавлять по ходу, если несовпадение...

- Есть, командир. Только сначала воспроизведем.

Рогожин сел ровно, прижал пальцем кнопку дистанционного управления.

- Ты что, успел врубить видео?

- Да, на всякий случай. Перед самой... беседой.

Черно-искристая пустота на одном из экранов растворилась в бледном свете, перечеркнутом темными подрагивающими полосками, - и тут же возникло изображение отсека управления. Два человека в белых комбинезонах сидели в креслах и смотрели перед собой, и выражение их лиц было таким же, каким, наверное, было выражение лица принца Датского при встрече с призраком.

"Парит, - раздался в динамиках чуть искаженный голос Рогожина. Ничего, Андрей, потерпим. Сто девяносто три осталось. Наука медицина нам поможет. В ЦУПе же сейчас светил, что звезд на небе - советчиков хватит. Разберутся, докопаются, устранят, вни..."

Рогожин на экране резко подался вперед, а Бойко откинулся на спинку кресла. Оба они смотрели в одну и ту же точку и словно прислушивались к чему-то.

"Ну вот и заговорил рулевой. Будем слушать. Ты его слышишь?"

Из динамиков донесся вздох и голос Рогожина произнес: "Слышу. Приветствуем вас на борту "Космозавра".

И наступила тишина. Изображения Рогожина и Бойко на экране застыли в изображениях кресел; Рогожин и Бойко в отсеке молча смотрели на экран. Экран показывал знакомый отсек управления со знакомым, изученным-переизученным оборудованием - и ничего незнакомого, необычного в отсеке не было.