Аластер Рейнольдс - Звездный лед Страница 20

Она реагировала по-своему. Конечно, о медицинском статусе Такахаси можно было спорить, но в глубине души капитан верила – это настоящая, необратимая смерть. И относилась к ней соответственно. Она написала письма соболезнования, пытаясь сбалансировать обычную формальную вежливость и искренность. Добиться этого не так уж трудно, ведь у Такахаси не было семьи – лишь дальние родственники и друзья. Писать семье гораздо тяжелее.

Иногда, составляя такие письма, Белла задумывалась: а кому в случае чего напишут о ее гибели? Она знала, каково получать соболезнования. Тогда Белла ожидала звонка. Гаррисона должны были отправить домой с Марса. А вместо того ей позвонили, чтобы сообщить: шаттл Гаррисона разметало по доброй половине Плато Синай. Отказали маневровые движки. Он тогда возвращался с Деймоса.

Несчастливая чертова дюжина: 13.03.36. Дата клеймом выжжена в ее памяти.

Люди считали, что ей не нужен возлюбленный, – будто вызванная необходимостью холодная безжалостность ее решений подразумевала холодность и бесчувственность ее самой. Но кое-кто понимал. Светлана, Чисхолм, Перри, Эксфорд. Конечно, они не знали всего. Белла и не хотела, чтобы узнали. Даже Светлана не подозревала о ссоре Беллы с Гаррисоном прямо перед тем, как он отправился на свое последнее задание. Если бы только они помирились перед обрывом связи, перед последним рейсом Гаррисона. Конечно, это не прибавило бы ему шансов, но у Беллы не осталось бы жуткого ощущения неправильности, чего-то незавершенного – словно проклятый разговор все еще ожидал финала, болтаясь между Землей и Марсом.

Белла остановила себя до того, как ее мысли полетели вниз по привычной отравленной спирали. Конечно, прошлое не отменить. Но всякий раз, когда уже казалось, что оно пережито и забыто, оно возвращалось и принималось терзать с прежней силой. Надо привыкнуть, ведь, скорее всего, боль не пройдет никогда. Лишь работа помогала забыться, отвлечься, не думать о том, что могло бы быть, а не о произошедшем на самом деле.

Но сегодня отвлечься не удастся.

Она закончила письма дальним родственникам Такахаси – и вдруг заметила только что прибывшее послание от «Глубокой шахты», адресованное ей. Оно касалось запроса Светланы насчет давления в баках. Несчастный случай с Майком почти заставил Беллу забыть о просьбе подруги. Капитан пробежала глазами документ, затем позвонила Свете и сказала, что полученный доклад выглядит очень основательным и, вне сомнений, развеет все страхи.

– Страхи? – переспросила Светлана.

– Я пересылаю доклад на твой флекси. Из аннотации его суть практически ясна.

– Практически ясна. – Света скривилась. – Какое облегчение.

– Тут никакой проблемы и загадки нет. Есть системная ошибка в показаниях датчиков, плюс к тому установки обрабатывающих данные программ такие, что гарантированно сгладят всплеск от удара толкача. Хорошие новости в том, что беспокоиться не о чем. И бояться нечего.

– В самом деле? Совсем нечего?

– Симуляции показывают, что удар не привел к появлению какого-либо структурного напряжения в конструкции баков.

– Но ведь абсолютно всякое соударение обязательно приводит к появлению напряжений!

– Думаю, с этими напряжениями мы прекрасно уживемся.

– Белла, знаешь, меня это не слишком успокаивает.

– Можешь не успокаиваться. Я только хочу, чтобы ты перестала копаться в данных и тревожиться попусту. Если что-то бы и случилось, то мы, скорее, переоценили бы эффект, а совсем не наоборот. Зачем тебе так цепляться за идею, что кто-то скрывает что-то от нас?

– Зови меня циничной, если хочешь, но тебе не кажется, что «Глубокая шахта» очень бы не хотела нашего разворота прямо сейчас?

– Но они хотели бы и привести корабль домой в целости и сохранности.

– Только после того, как мы посетим Янус.

– Света, уж я-то теперь должна лучше знать, как думаешь? – попробовала в последний раз Белла перед тем, как сдаться.

– Так ты и узнаешь, – пообещала Света.

Светлана вышла за Перри через шлюз на огромную несущую колонну корабля. Двигательный отсек выглядел пугающе далеким, гораздо дальше, чем при свободном дрейфе «Хохлатого пингвина». При взгляде в пропасть кружилась голова. Перри закрепил один конец леера на карабине в корпусе, второй прицепил к страховочному карабину на скафандре Светланы. Она полезла по лестнице, идущей параллельно шахте лифта. Сперва от каждого шага в груди стреляло болью, но потом Света приноровилась двигаться так, чтобы треснувшее ребро не отзывалось очень уж сильно.

Спустившись на сотню метров, она остановилась, застраховалась на ближайший карабин и подождала Перри. Тот подошел, застраховался на новую точку и полез вниз. На полпути они поравнялись с бригадой, ремонтирующей лифт. Вокруг суетились роботы, мелькали лезвия резаков. Света ожидала от рабочих хоть какого-то интереса, но те лишь махали руками, и то едва заметно, и снова принимались за работу.

Пара спускалась до тех пор, пока не достигла места, где умер Такахаси, и приблизилась к массивному шлюзу, открывавшему доступ в реакторный отсек. Зайдя внутрь и задраив дверь шлюза, оба разгерметизировали шлемы и подняли визоры. Дыхание вырывалось облаками белого пара. После инцидента с толкачом никто еще не заходил в технические отсеки у реактора, и система климатического контроля охладила отсек ради экономии.

Изогнутые зеленые стены отсека усеивали дисплеи, пульты, наблюдательные приборы, похожие на телескопы, и темные дыры-порты. По стенам, приклеенные гекофлексом, висели ламинированные пластиком распечатки, испещренные нанесенными фломастером каракулями. Тут были предупреждения насчет техники безопасности и скверно намалеванные карикатуры вроде нервного ученого, копающегося в чем-то похожем на атомную бомбу, в то время как его коллега подкрадывался сзади с огромной хлопушкой. Эту картинку Светлана сорвала, скомкала и сунула в карман. Сейчас подобный юмор был совсем не уместен.

– Можно говорить спокойно. Я отсоединила камеру, на остальной корабль не транслируется ничего.

– Тебе не кажется, что это чересчур?

– Совсем нет. Мы же потеряли часть линий. Падающий толкач повредил кабели вдоль колонны. А я пытаюсь задействовать оставшуюся часть максимально эффективным образом.

– Сомневаюсь, чтобы от одной камеры было много выгоды. Правда, я жаловаться не собираюсь.

– Как разумно с твоей стороны, – похвалила Света, вытягивая флекси из кармана в нагрудном ранце. – Собираешься ждать здесь и дышать мне в затылок или, может, чем-нибудь займешься снаружи в следующие полчаса?

– И чем же?

– Да не знаю. Хоть слушай Хаулина Вулфа. На звезды смотри и что-нибудь в этом роде.

– Лучше я останусь и присмотрю за тобой.

– Не бойся, я беды тут не наделаю.

– Ты уже наделала. И я. Если только Белла выяснит, что я подделал подпись Аша на форме выдачи скафандра…

– Аш мне обязан, – напомнила Света. – Когда он вернется на вахту, я напомню, что не стала вносить в логи жалобу на то маленькое отключение питания у кометы. А там уже и посмотрим, как громко он завизжит от подделанной подписи.

– Ты могла бы давать уроки интриг самому Макиавелли.

– Я и давала. А он их прогуливал.

Светлана отсоединила перчатки и повесила на пояс, чтобы работать без помех с флекси. Процессор скафандра предупредит, если она забудет надеть перчатки в шлюзе. Она включила компьютер и пролистала документы до уснащенных множеством пояснений данных с датчиков давления. Затем подошла к утыканной инструментами стене и выдернула оптоволоконный кабель.

– Ты уже готова рассказать мне, что здесь к чему? – осведомился Перри, сложив руки на груди. – Чует мое сердце: тут все не по инструкции.

Светлана сунула кабель в гнездо снизу флекси и набрала команду загрузки новых данных.

– Мы послали инструкцию к чертям, когда пошли на половине g.

– Значит, дело в корабле? Ты боишься, что он развалится?

– Нет. У меня есть подозрение. Очень скверное. И я никак не могу отогнать его.

– Насчет чего?

– Насчет того, кто, возможно, гонит нам лютую пургу.

Она закрыла глаза, желая изо всех сил, чтобы флекси поскорее загрузила данные и доказала, что все в порядке.

– Я подумала, что баки могло повредить от удара.

– Разумная мысль.

– Я занялась проверкой. Когда лежала в медотсеке, я изучила данные по давлению в баках и поискала аномалии на отрезке времени вблизи инцидента.

– И нашла?

– Ничегошеньки. Даже крошечного всплеска. Ничего, указывающего на аварию.

– Наверняка есть какая-то причина, почему не осталось следов.

Флекси пискнул, закончив грузить данные. Светлана выдернула кабель, позволила ему втянуться в гнездо на стене.

– Я подумала об этом. И принялась выяснять. И не обнаружила никаких разумных причин исчезновения всплеска на данных по давлению.