Джеймс Роллинс - Алтарь Эдема Страница 20

— Нам сюда. — Он показал пальцем. — Байу-Кук. Радируй на аэроглиссеры — сообщи, что мы меняем планы. Направляемся прямо сюда.

— Слушаюсь, сэр.

С картой в руке Джек вернулся.

— А что там — в Байу-Кук? — спросила Лорна.

— Туристический центр. Туда круглый год съезжаются туристы, в основном с круизных лайнеров, которые заходят в Новый Орлеан. Вас катают по плавням на аэроглиссере, а конец маршрута здесь — в Байу-Кук.

— И что там?

Джек уставился прямо ей в глаза.

— Крокодилья ферма дядюшки Джо.

Глава 13

Дядюшка Джо не очень любил детей, но, когда их привозили группами, это давало ему немалые деньги. Он стоял на переднем крыльце своего дома, а на перильцах блестела высокая запотевшая бутылка «Будвайзера». Казалось, с заходом солнца жара и влажность только усилились — такой уж тут был климат. В первый час после заката жар словно не торопился уходить, как бессовестно засидевшийся гость, но постепенно с наступлением вечера духота отступала, дышать становилось легче.

Ему нравилось это время. Ну и пиво, конечно, тоже помогало.

Он сделал большой глоток и обозрел тридцать акров своей собственности. В дальнем конце был разбит новый палаточный лагерь — для этого пришлось вырубить площадку в старом кипарисовом лесу. Сейчас там разместился отряд бойскаутов из Батон-Ружа — они заранее заказали себе место на целую неделю. Среди палаток горели костры, повсюду висели гирлянды лампочек. Под аккомпанемент лягушачьего кваканья, редких уханий сов и рева аллигаторов в воздухе раннего вечера звучали песни.

Между бревенчатым домом Джо и лагерем лежали восемь прудов и гнезд крокодильей фермы. Еще у него был рысий питомник и мелкий прудик, в котором обитал Джиппер — гигантская каймановая черепаха. Во всех направлениях ферму пересекали приподнятые деревянные мостки, здесь и там возвышались смотровые площадки.

Джо мог взирать на дело своих рук с гордостью. Расширить участок от одного пруда с несколькими племенными аллигаторами до нынешнего уникального аттракциона стоило полмиллиона, но только за последний год его доход в три раза превысил эти вложения.

Конечно, часть этих денег утаивалась от налогообложения. Будучи членом комитета по охране природы, Джо не должен был продавать аллигаторов на шкуры или мясо, но местные инспектора за небольшую сумму соглашались закрывать глаза на подобные махинации. А некоторые богатенькие рыбаки считали, что недавно вылупившиеся аллигаторы — лучшая наживка на окуня.

По мосткам прогуливались двое дежурных с ружьями на плечах. Это были ребята из местной милиции — он нанял их сегодня днем, когда дошли слухи о какой-то большой кошке, замеченной на берегу. По рации ему сообщили, что он должен эвакуировать лагерь, но залив отсюда был далеко, а если он вывезет один только этот отряд бойскаутов, то потеряет не одну тысячу на депозитах и аренде лагеря.

А потом, это ведь был не приказ, а просто сообщение. Он даже «Катрины» не испугался — остался на своем месте, что же теперь пасовать перед какой-то кошкой? Чтобы оправдать свое решение, Джо нанял четырех человек из департамента шерифа, избранного приходом. В такие трудные времена никто не отказывался от дополнительных заработков.

За его спиной раздались шаги.

— Папа, я пойду покормлю Элвиса.

Он посмотрел на дочь, которая прошла по крыльцу, держа поднос с куриными тушками.

— Только не перекармливай. У нас на утро запланировано шоу для ребят. Я хочу, чтобы у него был хороший аппетит.

— Нельзя же мучить старика голодом, — мягко упрекнула она.

Он махнул ей рукой — иди, мол, и его захлестнула волна любви и гордости за единственное чадо. В двадцать два года Стелла поступила в бизнес-школу в Тулейнском университете — первой в семье. Она нацеливалась на ученую степень в бизнес-администрировании, но при этом посещала лекции по экологическому законодательству. Если Джо участвовал в деятельности по охране природы ради выгоды, то Стелла была экологом по зову сердца. Она знала о нелегальных сделках отца, но понимала: они живут в Луизиане, а здесь ничего не делается без каких-либо закулисных махинаций. И потом, немалая часть его незаконной прибыли уходила на работы по ферме и многочисленные экологические программы.

Девушка спустилась по ступенькам на первый из мостков, проложенных над прудом. За спиной Джо снова раздались шаги, сопровождаемые легким подрагиванием настила. К нему присоединилась жена, вытиравшая пухлые руки кухонным полотенцем. Она взяла банку с пивом, встряхнула, чтобы определить, сколько осталось, вытащила новую из кармана передника и протянула мужу.

— Спасибо, Пег.

Она устроилась рядом с ним, оперлась локтем о перила и допила остатки его пива. Жена была крупной женщиной, но Джо это нравилось. Он и сам не отличался худобой — живот с каждым годом все больше и больше нависал над пряжкой, а линия волос под шапочкой Луизианского университета отступала с такой же скоростью.

— Не нужно бы ей так заголяться, — сказала жена.

Он посмотрел на Стеллу, которая шла к центральному пруду, и согласился с женой. На дочери были драные шорты и рубашка, завязанная на пупке, но оставлявшая живот открытым. И она явно не унаследовала от них склонности к полноте. Сплошные мышцы и округлости, светлые волосы — настоящая Венера дельты. И Джо прекрасно видел, какое впечатление Стелла производит на местных парней, хотя она сама их вроде как и не замечала.

Вообще-то говоря, шансов на то, что «дядюшка Джо» в названии фермы сменится на «дедушку Джо», было маловато. Он подозревал, что интересы Стеллы не распространяются на парней. Она много, очень много говорила о своей подружке в Тулейне, девушке по имени Сандра, которая носила мотоциклетную куртку и кожаные сапоги.

Но, может, это был просто такой период в ее жизни.

Он сделал большой глоток из банки. Если бы только она познакомилась с правильным парнем…

— Ну-ка, мальчик, как насчет того, чтобы перекусить перед сном?

Стелла стояла на смотровой площадке над самым большим прудом фермы. Освещалось это место только фонарем на столбе. Черная вода внизу отражала свет, пряча то, что находилось под ее поверхностью. Одной рукой девушка отодвинула защелку на калитке, в другой удерживая поднос с куриными тушками. Она сама только что забила четырех курочек, и еще теплая кровь стекала с подноса по ее руке.

Поморщившись, Стелла двинулась на голую доску, нависавшую над прудом, как трамплин для прыжков; дойдя до конца, она наклонилась над водой, чтобы увидеть свое отражение.