Рамез Наам - Нексус Страница 20

Общественное недовольство всеми этими событиями привело к резкому падению популярности президента Оуэна Эшера и значительному росту общественной поддержки законов, ограничивающих исследования в области генетики, клонирования, нанотехнологии, искусственного интеллекта и любых попыток создания «сверхчеловеческих» существ.

Реакция общественности привела к проведению слушаний в Комитете Чэндлера в 2030–2031 годах, принятию Акта Чэндлера и созданию УПВР. Эти события также сыграли свою роль в президентской кампании 2032 года, внесли свой вклад в избрание губернатора Майлза Джемсона президентом и сенатора (ныне президента) Джона Стоктона вице-президентом, а в 2035 году — составление проекта Копенгагенских соглашений по глобальным технологическим угрозам.

«История новейших технологических угроз».

Библиотечная серия УПВР, 2039. [Рассекречено]

А если он согласится для них шпионить? Если согласится, то, вероятно, поможет УПВР прижать какого-то ученого, который ни в чем не виноват. Он должен присягнуть организации, которая идеологически является для него почти полной противоположностью.

Но у меня появится возможность выбора, думал он про себя. Я не окажусь в тюрьме. Я буду работать на них за границей. Я смогу найти способ выбраться…

Я стану частью той системы, которую ненавижу.

Он подумал о своих родителях. Денни и Черил Лейн были учеными, специалистами по физике высоких энергий и по биологии — до того момента, когда в конце прошлого года их жизнь оборвала автомобильная катастрофа. Он мог бы воспользоваться их советом. Что бы они сказали, если бы сейчас здесь находились?

Ученый отвечает за последствия своей работы — отец снова и снова вбивал ему это в голову.

Последствия моей работы — это тюрьма для десятков моих друзей. Если только я не сделаю то, что хочет УПВР.

Целый час его мысль бегала по кругу. Независимо от того, как он это расценивает, находиться на свободе и спасти от тюрьмы друзей все же лучше, чем всех закрыть. Он не выдержит, если на его совести будет столько погубленных жизней. Он должен поплатиться за то, что причинил неприятности стольким людям. Он принял решение. И пусть оно кажется отвратительным — да будет по сему.

6

ВНЕШНИЕ УСЛОВИЯ

— Я это сделаю, — сказал им Кейд.

— Хорошо, — кивнул Беккер. — Вы сделали правильный выбор.

— Так за кем я должен шпионить?

Беккер нажал на экран своего планшета, и к жизни пробудился настенный экран.

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: НИЖЕСЛЕДУЮЩИЙ МАТЕРИАЛ ЯВЛЯЕТСЯ СЕКРЕТНЫМ:

СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО, ЦИТАДЕЛЬ ЧЕТЫРЕ

РАЗГЛАШЕНИЕ ЭТОГО МАТЕРИАЛА ЛИЦАМ, НЕ ИМЕЮЩИМ СООТВЕТСТВУЮЩЕГО ДОПУСКА, ЯВЛЯЕТСЯ НАРУШЕНИЕМ ФЕДЕРАЛЬНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА, НАКАЗЫВАЕМЫМ ВПЛОТЬ ДО ТРИДЦАТИ ЛЕТ ЛИШЕНИЯ СВОБОДЫ.

По обеим сторонам предупреждения красовались эмблемы Министерства внутренней безопасности и Управления по противодействию возникающим рискам.

— Вы сейчас должны получить совершенно секретную информацию. Вы понимаете, что разглашение этой информации кому бы то ни было является преступлением, влекущим за собой суровое наказание?

Кейд сглотнул.

— Да.

— Хорошо, — сказал Беккер и нажал пальцем на планшет.

На настенном экране появился следующий слайд. Это был снимок высокой, элегантной азиатки сорока с небольшим лет, смотревшей в сторону и тепло улыбавшейся кому- то, не попавшему в кадр. Кейд уже видел это лицо.

— Ее зовут Су-Йонг Шу, — сказал Беккер. — Вероятно, вы о ней слышали.

Кейд сразу онемел. Су-Йонг Шу? Убийца?

Су-Йонг Шу была, возможно, ведущим специалистом в области нейробиологии. Если бы Кейда попросили выбрать исследователя, который в один прекрасный день получит Нобелевскую премию, он назвал бы именно ее. Для расшифровки нейронной кодировки абстрактного мышления, убеждений, мотиваций и знаний она сделала больше, чем кто-либо из ныне живущих ученых. В своей работе Кейд использовал статистические методы, наложенные на модели, разработанные лабораторией Су-Йонг Шу. Вместе со своими учениками она просто фонтанировала первоклассными публикациями, являясь одним из самых уважаемых нейробиологов современности.

— И вы называете Су-Йонг Шу убийцей? — спросил Кейд. — Да вы хоть имеете представление, о чем говорите? У вас есть хоть какие-нибудь доказательства?

Беккер коснулся своего планшета, и экран снова изменился. Теперь на нем был изображен мужчина в оранжевом одеянии буддистского монаха, стоявший на коленях вроде бы в каком-то выложенном камнем внутреннем дворике, бритая голова была наклонена вперед.

— Это снимок из досье Лобсанга Тулку, буддистского монаха, который застрелил далай-ламу и двух его телохранителей в Дхарамсале в 2037 году, а затем покончил с собой.

Кейд кивнул.

— Я помню. В один прекрасный день он просто спятил, разве не так?

— Это официальная версия, — сказал Беккер. — У нас есть основания полагать, что на самом деле все было не так. Напротив, мы считаем, что кто-то превратил этого человека в некое подобие марионетки и использовал его для совершения политического убийства.

Беккер снова продолжил презентацию. На настенном экране появилось изображение молодого человека азиатской внешности в возрасте двадцати с небольшим лет, лежавшего в луже крови с двумя огнестрельными ранениями в голову. Далай-лама. Кейда затошнило.

— До этого Лобсанг не владел огнестрельным оружием и не пользовался им, — сказал Беккер. — Насколько нам известно, он впервые притронулся к нему за неделю до этого события. Тем не менее он оказался превосходным стрелком. Он выстрелил шесть раз, по два раза в каждого из телохранителей и два раза в далай-ламу. Каждый раз он стрелял в голову. И ни разу не промахнулся.

Хольцман задумчиво посмотрел на Кейда.

— Вы разве не можете сделать что-нибудь подобное? Превратить человека в робота?

Кейд пристально смотрел на фотографию. Теоретически… Если будет достаточно времени…

Он ничего не ответил.

Хольцман секунду смотрел на него, затем кивнул.

Кейд откашлялся, по-прежнему цепляясь за свой скептицизм.

— Возможно, есть вещи, которые вы о нем не знаете. Возможно, кто-то его готовил или внедрил.

Беккер склонил голову набок.

— Лобсанг был ближайшим сотрудником далай-ламы. Они выросли вместе. Он был преданным последователем и другом далай-ламы, борцом за свободу Тибета — до того самого дня, когда решил убить человека, с которым дружил всю жизнь, и сделал это с мастерством профессионального убийцы.