Валентин Иванов - В карстовых пещерах Страница 20

Снизу сказал спокойный и самый обычный голос Царева:

- Вы поторопитесь... чтобы не опоздать...

Карнаухов ответил прямо в ухо Новгородцеву:

- Торопимся! А, ну? Потянули! Перехватывай! Еще! Опять потянули!

...Подземные путешественники так устали, что привал на ночь был устроен вблизи от тупика. Все быстро заснули, и только Андрей Карнаухов долго лежал без сна, стараясь не шевелиться, чтобы не беспокоить Новгородцева. Тот вздрагивал во сне и иногда неразборчиво бредил.

Молодой геолог думал о том, что может ждать экспедицию. Перед ним больше не было того прекрасного неизвестного, которое он любил больше всего в жизни. Да, не было... Нужно идти назад. И только что едва не погиб Михаил. Если бы не Новгородцев... Есть, видно, и в этом человеке здоровая ткань под канцелярским наносом. Обстановка осложнилась. И подземное наводнение было грозным предупреждением. Карст показывает зубы... Да. Золотые зубы с платиновыми прослойками, с алмазами... пусть показывает.

Андрей иногда любил пошутить сам с собой, наедине. Но сейчас руководитель экспедиции не был спокоен, и шутка не получалась. Андрей чувствовал сзади себя черную бездну, залитую водой. Над водой стояли густые, ядовитые газы...

ГЛAВA ДЕСЯТAЯ СЕДAЯ ДРЕВНОСТЬ

1

На обратном пути Карнаухов остановил группу у входа в узкий тоннель, пропустивший вчера подземное наводнение.

- Вот что, товарищи! - сказал вожак экспедиции. - Откровенно говоря, у меня есть большие сомнения о проходимости нашей золотой бездны. Там трудно дышать. Если и вода еще стоит, следы скрыты. Я не отдаю себе отчета в том направлении, по которому мы пересекли бездну. Где вход в нее? Как найти его? Все это меня бы не смущало, если бы там можно было свободно дышать. А не исследовать ли нам эго разветвление? Ты что на это скажешь, Миша?

Царев ответил:

- Я тоже все время думаю о том, что ты сказал. Вода прорвалась с поверхности, что тут говорить. Но наводнение прервалось вдруг. Это-то мне и не понравилось. Создалось впечатление, что прорвавшуюся реку остановил обвал. Пещера заткнулась, как пробкой. Почему? Естественный ответ: часть свода была в неустойчивом положении, и вода разрушила его окончательно. Тогда и мы не пройдем...

- Такие же мысли и у меня, - сказал Андрей. - Я твердо уверен, что не этой щелью прошли пугачевцы. И сейчас уверен, что не ошибаюсь.

- Так как же быть? Пройдем старой дорогой, через бездну?

- A по-моему, вы оба можете ошибиться! - вмешалась Елена. - Почему?

- Слушайте! Пещера совсем сухая. Неужели через обвал не может пройти вода? Хоть немного? А ее нет совсем. Почему бы река не нашла себе попросту другой ход?

- А не права ли ты, Ленок? - и брат ласково обнял сестру. Ободренная девушка продолжала настаивать:

- Все видели, какие большие ветки тащила вода. Неужели мы не сумеем протиснуться?

Карнаухов не хотел признаться в том, что перспектива перехода через золотую бездну сейчас, когда нужно было окончательно решиться, внушала ему страх. Его живое воображение подсказывало массу трудностей. К тому же, не активизировались ли ядовитые испарения от контакта с водой? Хорошо... пусть это будет только отсрочкой... время идет... вода в бездне должна спадать... только бы можно было рассмотреть следы... Точно читая мысли Андрея, девушка продолжала настаивать:

-Нечего бояться. Что у нас, сил не хватит? Я знаю... Продовольствие можно растянуть. И не обязательно, чтобы все мы расходовали батарейки. Светить может только передний. Этого хватит.

- Я могу есть в три раза меньше и идти в темноте! - храбро поддержал девушку Новгородцев.

- Вы, Андрюша, должны слушать меня и Петра Петровича! Мы с ним представляем голос масс! - и девушка ласково улыбнулась Новгородцеву.

- В самом крайнем случае, мы сможем дождаться помощи со стройки, - добавил Новгородцев. Со вчерашнего дня в нем произошла перемена.

- Решено! - утвердил руководитель экспедиции.

2

Но беспокойство не оставляло Карнаухова. После того как едва не погиб Михаил, ведь он был спасен только неожиданным мужеством Новгородцева, Карнаухов впервые в жизни начал познавать бремя большой, настоящей ответственности. Пусть он и пытался подшучивать над собой, но это было так. До сих пор молодой человек знавал тревоги зачетов и экзаменов, случалось ему неудачно выступать на собраниях, были неуспехи на работе. Но тогда он бывал один. A одна не болит голова, а коль болит, то все одна! - так говорит старая русская поговорка.

И настоящую ответственность, ответственность за жизнь руководимых людей и за успех порученного дела молодой геолог испытывал впервые. Есть положения, в которых мы делаемся в недолгий срок старше на годы.

Только накопленный жизненный опыт позволяет заранее взвесить результаты действия. В начале же жизни лишь после осуществления намеченного человек может отдать себе правильный отчет в значении совершенного им и, оглядываясь назад, оценивает свои поступки точной мерой и весом.

Еще вчера Карнаухов был уверен в своей правоте, но теперь он сомневался. А не действовал ли он под впечатлением минуты? Не нужно ли было ограничиться находкой золотой бездны? Где было правильное решение и где было увлечение успехом, горячность, необдуманность?

Группу вел Царев. Проникнув в узкий тоннель, они не производили съемки пути, чтобы сократить время, и только показания шагомером должны были сказать о размерах пройденного расстояния. Задумавшись, Андрей не отдавал себе отчета, как долго он идет по новому тоннелю. Он остановился, когда остановился Царев.

Пещера поворачивала и суживалась. Проход почти на высоту человеческого роста был забит кусками дерева и ветвями. Михаил взобрался наверх и поднял фонарь. Он увидел впадину в стене, порог и за ним большое, почти круглое отверстие. Новгородцев ловко забрался к Михаилу, оперся о стену руками и подставил спину.

Царев немного подтянулся на руках, стал товарищу на плечи, поставил колено на каменный порог и скрылся в черной дыре. Почти тут же он позвал:

- Забирайтесь сюда все!

3

Вход был низким! Проникать в него приходилось, согнувшись почти до полу. Но дальше можно было выпрямиться.

Пещера не казалась большой. В глубину - не больше двадцати шагов и значительно уже в ширину. Здесь свод не нависал над головой. Стены уходили вверх. Они постепенно сужались, и где-то, как казалось, очень высоко, виднелась светлая точка. Подземные путешественники поняли сразу, что это был дневной свет.

Только у входа был виден каменный пол пещеры, он казался сглаженным, отшлифованным. Внутрь уровень повышался. Неровная плотная масса состояла из пепла, в котором можно было рассмотреть куски сгнившего дерева, кости, острые смолистые сучки. У стен возвышались кучи костей. Можно было различить толстые, изогнутые черно-коричневые бивни.