Андрей Шевченко - Герои должны умирать Страница 21

Взвод зашагал… кто вправо, кто влево, в итоге строй моментально рассыпался. Кисс рассвирепел:

– Тупицы! Я же сказал "левое плечо вперёд"! Вы не отличаете правую сторону от левой? Понабрали валшахских баранов на мою голову! Запомните: при выполнении данной поясняющей команды солдат должен повернуть направо, выполняя захождение левым плечом вперёд. Поняли? Не поняли? Всё с вами ясно. Что ж, сегодня в свободное время будем учить строевой Устав. Равняйсь! Смирна-а! Шагом марш!

Взвод, дружно топая, правда, невпопад, пошел за Киссом. Каждые три секунды слышались его окрики "Подровняйся! Смотреть вперед! Разговорчики в строю!" и тому подобные. Оказалось, что замкомвзвода их привел на склад. Начальник склада, жирный прапорщик с громадными обвислыми усами и не менее громадным обвислым животом, хмуро оглядел новоприбывших.

– Встать в очередь к этому окну, а затем по одному в эту дверь!

Курсанты выстроились в очередь. В окошке оказался обычный считыватель, который идентифицировал личность. А за дверью оказался склад, где их обмеряли и тут же выдавали несколько комплектов формы, упакованные в коричневый хрустящий пластик.

Лин, глядя на то, как быстро убывает стоящая очередь, шепнул Петру на ухо:

– Надо отдать должное – эта процедура у них поставлена хорошо.

Процедура была, и в самом деле, отлажена до автоматизма. Здоровенный сержант с ловкостью карточного шулера обмерял курсантов и пихал их дальше с листочком в руке, где указывались размеры головы, шеи и прочих частей тела. Жирный прапорщик рыкал, как заведенный: "Давай лист! Прямо и налево!" Создавалось отчётливое впечатление, что других слов он просто не знает, но, как выяснилось, словарный запас складского работника не ограничивался только пятью словами. Когда щуплый курсант хотел спросить что-то у начальника склада, в ответ раздался поток отборной брани, а в конце послышалось традиционное "Давай лист! Прямо и налево!" Обработанный таким образом взвод, пройдя "прямо и налево", оказался в большой комнате, где курсантам предстояло облачиться в новенькое обмундирование.

Кисс, глядя на подчинённых, неумело примеряющих форму, опять разошелся:

– Быстро снимаем гражданское тряпье! Каждый подходит сюда и ложит свои вещи вот в такую коробку.

– Кладёт, сэр! – поправил Кисса кто-то.

Он обернулся, ожёг свирепым взглядом курсантов, но те молча ели его глазами.

– А я что сказал? Разве непонятно? Значит, ложите вещи в коробку, после чего пишете свое имя на верхней крышке. Ваши гражданские вещи будут храниться дома, туда их пошлет интендантская служба. Если у кого-то имеется драгоценное и неёмкое имущество, можете сдать на хранение, опять же в интендантскую.

– Зачем подписывать, если можно наклеить идентификационную карточку? – послышался новый вопрос.

Кисс, к удивлению присутствующих, на этот раз даже не рассердился, а снисходительно пояснил:

– Маркер дешевле идентификационной карточки. К тому же, какая разница, подписаны посылки или на них карточки, если половина до назначения не дойдёт?

– Да вы что! – возмутился щеголеватого вида парень. – Я за этот костюм сто тридцать кредиток отдал!

– Тем более не дойдёт, – хладнокровно заявил Кисс.

Когда "гражданское тряпье" было упаковано, а коробки подписаны и сданы на склад, курсанты принялись облачаться в военную форму. Форма была удобной: высокие ботинки из прочной, пористой пластмассы, брюки и куртка с великим множеством карманов, несколько ремней и берет. Кисс продолжал лекцию, попутно давая наставления:

– Всем надеть первый комплект формы. В нем вы будете одеты все время, пока будете учиться здесь, Это ваша основная одежда. Курсант, как фамилия?

– Курсант Браухшвайгер, сэр! – чётко отрапортовал щуплый парнишка.

– Браух… как?

– Браухшвайгер. Это очень древняя фамилия…

– Молчать! Меня не интересует твоя родословная. Я бы хотел обратить ваше внимание на курсанта Бр… на этого курсанта. Если вы желаете знать, как НЕ следует надевать форму, то можете посмотреть на него. Это ремень предназначен для поддержания брюк, а на этот – вешаются штык-нож, фляга, патронташ и прочее оборудование. Курсант, для чего вы нацепили два ремня на талию? Два наряда на работу.

– Угу, – подтвердил Браухшвайгер.

– Не "угу", а "так точно, сэр!" Еще три часа строевой подготовки в личное время!

– Так точно, сэр! – выпалил несчастный.

– Так – то лучше, – смягчился Кисс. – Теперь второй комплект. Он предназначен для ношения, когда первый находится в чистке. Чистить, разумеется, будете вы сами. Нет, в части, конечно, есть прачечная… для офицеров, прапорщиков и сержантского состава. Так вот, это так называемая "подменка". Эти два комплекта выдаются вам сроком на шесть земных месяцев. Теперь третий комплект – парадная форма одежды. Она выдается на пять земных лет, потому что вам не придется слишком часто ей пользоваться, уж будьте уверены! Если оденете ее раза три – это будет много. В основном вы будете ползать в грязи, снеге и прочих погодных атрибутах. Так, кажется, я неправильно выразился.

– Так точно, сэр! – радостно заявил курсант, стоявший навытяжку перед сержантом и одетый точно по Уставу.

– Первую заповедь помнишь?

– Так точно, сэр. Командир всегда прав.

– Ну вот, а ты говоришь обратное. Два наряда на работу. – Кисс поразмышлял пару секунд и добавил: – В сортире.

Он критически оглядел новичков – только несколько человек выглядели похожими на настоящих солдат.

– Ну, ничего, – пробормотал Кисс себе под нос. – Мы из вас сделаем первоклассных десантников. Взвод, строиться выходи! Пошевеливайтесь, позади ждут другие!

Грег только недавно понял, насколько это замечательно – когда ты просто лежишь и тебя никто не тревожит. Пусть даже лежишь ты на жесткой пластиковой наре гауптвахты. До сих пор он как-то не придавал значения такой вещи, как элементарный отдых. По натуре активный и деятельный, он мотался с планеты на планету, тем более, что выбранная им профессия другого выбора и не оставляла: засидишься – моментально арестуют. Но даже в постоянных переездах он находил приятные моменты: всё-таки новые впечатления, новые знакомства… За последние десять лет Грег практически не отдыхал, спеша "обработать" как можно больше "зажравшихся буржуев".

И даже приключение на Коррине, едва не закончившееся для него "вышкой", не заставило Шумского потерять вкус к жизни. Зато за последние три недели Грег начал всерьёз подумывать об умерщвлении плоти. Не своей, конечно, а плоти сержанта Упыря.

– Надо было его вообще прибить, – пробормотал Грег, растирая занемевшую спину. – Вот же настоящий упырь!