Елена Горбачевская - Другая проекция Страница 21

Я наконец-то смогла закрыть рот. Что это было? Может, семена странного гиганта? Или следствие какого-то симбиоза? Как обычно, число вопросов значительно превышало число ответов. Я решила повнимательнее изучить розового гиганта и стала обходить кругом него. Время от времени я дотрагивалась до его теплой и упругой коры или кожи, ощущая, как с каждым прикосновением в меня вливается его потрясающая жизненная сила. В другом месте я снова обнаружила созревающий пузырь, правда, немного повыше, и снова залюбовалась веселыми шариками. А потом пузырь я уже не успела увидеть, зато прямо перед самым моим носом выскочила новая стайка прозрачных шалунишек. Это, наверное, постоянное явление, просто, будучи в отключке, я его не видела. Здорово-то как!

Пройдя уже где-то две трети окружности гиганта, я снова вынуждена была раззявить рот от удивления. С этой стороны розовый колосс был совершенно другим! Огромная щель, можно даже сказать ущелье, пересекало его вдоль сверху донизу. А по этой щели, клубясь и разбиваясь брызгами на многочисленных уступах, изливался вниз поток хрустальной чистоты. Так как гигант внизу был уже, чем сверху, поток падал водопадом на песок, образуя у подножия абсолютно прозрачное озерцо с краешком более темного мокрого песка. Выхода у озерца не было. По-видимому, жидкость просто просачивалась сквозь песок. Мои приобретенные в последнее время ощущения подсказывали, что никакой угрозы нет, энергетика у всего этого положительная, следовательно, для меня только полезная, поэтому я рискнула зайти в озерцо. Вода — а похоже, что это была именно хрустально чистая вода — была прохладной, свежей, бодрящей.

С огромным удовольствием я залезла под водопад, резонно рассудив, что даже такое пестрое и разноцветное тело, какое было у меня, следует иногда помыть, тем более, что на прозрачной шкурке грязь видна значительно лучше. Да и есть шанс, что после водных процедур удастся совладать с моей прической, а поскольку здесь вроде как что-то живое водится, и уж если мне суждено предстать перед здешними обитателями обнаженной, то не обязательно при этом быть грязной и лохматой. Тугие струи ласкали спину, руки, лицо, наполняя силой и энергией все мое существо. Да вот, вспомнила. Зубы-то я тоже давно не чистила. По всей видимости со щеткой и пастой тут напряженка, но ведь прополоскать можно. Я подставила разинутый рот под струю. Точно, обыкновенная вода, по определению из учебника химии прозрачная жидкость без вкуса и запаха. Хотя это определение редко бывает применимо к жидкости, бегущей из водопроводного крана в среднестатистической квартире. А здесь — другое дело! Свежая ключевая, необыкновенно вкусная водичка!

Ой, мама… Так я ведь и вкус уже различаю! Снова со мной какие-то метаморфозы происходят! От удивления я проглотила воду, которая была у меня во рту. И она живительной влагой тотчас же растеклась по всем сосудам, по всем клеточкам, и меня уже не удивило, что я, оказывается, ужасно, смертельно, нечеловечески хочу пить. Я пила эту чистейшую и вкуснейшую воду, наслаждаясь каждым глотком и не задумываясь о том, что будет дальше, пока мой желудок, продолжавший сверкать перламутровой ракушкой, не раздулся до размеров всей брюшной полости. Довольно забавное зрелище.

Вволю наплескавшись и напившись, я, отдуваясь, выползла на бережок. И жизнь хороша, и жить хорошо! А хорошо жить, конечно, еще лучше, но и так неплохо, рассудила я, поглаживая себя по налитому водой животу, болтавшемуся и булькавшему, словно медуза. Да уж, с таким грузом вряд ли удастся в ближайшее время сделать в воздухе парочку «бочек» или «мертвых» петель, но зато как приятно во всем организме! Пока не просохли волосы, я стала за неимением расчески с помощью собственной пятерни приводить свой непослушный «ежик» в больший или меньший порядок. Что-то было странное в моих ощущениях. Никак не могу понять, что. А, дошло. Руки почти вернули ту нормальную плотность, которая была при жизни. Точно! Пальцы уже не проскакивали друг в друга, и, похоже, я скоро лишусь возможности поковырять в желудке, поскольку именно оттуда, из желудка, наполненного водой, нормальная плотность распространялась по всему организму. Видно, это была не просто вкусненькая водичка. Возможно, здесь она выполняла функции универсального энергоносителя.

Мое раздутое брюшко быстро спадало в объеме, жидкость рассасывалась по всему организму, придавая тканям практически привычную плотность, но тем не менее не лишая их прозрачности и разноцветности. В принципе повышение плотности — это не плохо, поскольку не смогу, забывшись, просочиться куда-нибудь, как это было когда-то, пару веков назад, в маленькой серой сферке.

Жидкость полностью рассосалась в организме, желудок сверкал точно так же, как раньше, и точно так же был пуст. Забавно, что при этом совершенно не было желания облегчиться. Похоже, я перешла на безотходное производство. Все тело было наполнено энергией, казалось, горы смогу свернуть.

Не потеряла ли я свои недавно приобретенные способности, в частности, умение летать? Раскинув руки, я старательно оттолкнулась. О-о-о-ой! Я взмыла вверх наподобие баллистической ракеты, едва успев увернуться, чтобы не задеть головой розовый «зонтик». Такой прыти я от себя не ожидала! Как приятно ощущать такую власть над собственным телом! Утворив несколько петель Нестерова и «горок», я спикировала вниз, позволила себе погоняться за прозрачными мохнатыми хохотунчиками. Хорошо! Заодно бы посмотреть, что представляет собой розовый гигант в верхней его части. Я стала подниматься по спирали вокруг него, делая все более широкие круги. Я даже не сразу заметила, что постепенно стала меняться его структура. Вроде бы она становилась чем выше, тем менее плотной, воздушной. Потрогать бы! А как это сделать, если в данный момент руки служат не средством хватания и трогания, а исключительно средством летания? Только и оставалось позавидовать всяким там древним археоптериксам, у которых на крыльях были когти. Ладно, попробуем. Изловчившись, я прилепилась к колоссу наподобие летучей мыши, пытаясь непонятно каким образом висеть и в то же время потыкать пальчиком в его поверхность. Точно, совсем какая-то рыхлая структура, установила я прежде, чем рухнула вниз. Выйдя из пике, я стала подниматься еще выше, стараясь все-таки обнаружить верхнюю границу гиганта. При этом мне приходилось почти все время лететь как бы под розовым потолком, цвет которого становился все более прозрачным, а структура все менее плотной. Наконец, просто перестала ощущаться граница между розовым колоссом и серебристым небом. Сверху гигант представлял собой что-то вроде облака или плотного тумана.