Евгений Загданский - Прыжок в бессмертие Страница 22

Игра почему-то пошла веселей. Блек стал подавать более резкие мячи, а Майкл ловко парировал удары и нередко сам переходил в атаки. А уголками глаз он все время следил за девушкой, в глубине души опасаясь, что она вот-вот повернется и уйдет.

Пропустив несколько мячей, Майкл подошел к металлической сетке и нагнулся, чтобы их поднять. Внезапно он выпрямился и в упор посмотрел в темные очки. Девушка поняла его маневр и улыбнулась насмешливо и задорно. "Вот что значит возбудить рефлекс цели,- подумал Майкл и побежал на подачу.- Ведь я не успокоюсь, пока не узнаю, кто написал мне записку".

Несколько минут Майкл сосредоточенно парировал удары Блека но вскоре снова стал играть рассеянно.

Девушка уселась на деревянную скамью и начала читать журнал "Сайентифик Америкен". Майкл почему-то решил, что это Медж Байлоу. Из всех его знакомых только она могла каким-то чудом узнать о его приезде в Буэнос-Айрес и позволить себе прислать ему в гостиницу записку, только она оригинальности ради может возле теннисного корта читать один из серьезных научных журналов Америки.

- Хелло, Медж! - весело крикнул Майкл.- Хотите сыграть партию в Мяч?

- Однако вы не слишком догадливы,- в том же тоне ответила ему Медж и Подчеркнуто изящным движением сняла темные очки.- Я провела здесь уже целую вечность...

- Вы сами виноваты,- Майкл оставил игру и подошел к низкому проволочному заборчику, ограждавшему среднюю часть корта,- вам же известно, что ни Шерлок Холмс, ни Д'Артаньян моими героями никогда не были...

- А разве Гаусс, Эйнштейн или Винер были менее проницательны?- Медж смеясь протянула руку Майклу.- Нет, в теннис мы сегодня играть не будем. Я слишком давно вас не видела...

Подошедший Блек учтиво поздоровался с Медж - они, оказывается, недавно познакомились,- и Блек предложил поехать ужинать в "Шорт-хорн Грилл". Он утверждал, что только там можно отведать подлинно аргентинские бифштексы и только там последнее время собираются самые интересные люди города.

Майкл готов был вместе с Медж уехать хоть на край света.

Он чувствовал, что теряет над собой контроль. В машине они сидели рядом, и юноша не сводил с Медж глаз. Ее узкое, худощавое лицо, большие желтоватого оттенка глаза и крупный, изящной формы нос казались Майклу необыкновенно красивыми. Тепло ее плеча обжигало Майкла. Он едва понимал, о чем она говорит, больше слушал ее низкий грудной голос.

- Сейчас всех занимают проблемы счастья народа и счастья человека,-говорила Медж.-Вопрос о счастье-это единственный вопрос, на который каждому из нас хотелось бы ответить без ошибок.

Майкл несколько раз перебивал Медж, но девушка отвечала ему односложно, настойчиво развивая избранную тему.

- Скажите, Майкл, что вы называете счастьем? - спросила она. Отвечать надо искренне и точно?

- Конечно...

- Тогда я должен подумать...

- Дорогой Майкл, вы сухарь. Или просто хитрите со мной. Попробую стать на вашу точку зрения. Фу, стать на точку зрения. Скажите, а как это вы будете думать о счастье?

- Думать - это прежде всего задавать себе вопросы, строить предположения, догадки...

- Ну, а если это не помогает?

- Тогда нужно воспользоваться формулой "утро вечера мудренее",неожиданно вставил слово сидевший рядом с шофером Блек.

- Да,- согласился Майкл,- попытаться решить задачу перед сном. Затем лечь спать, ввести в работу подсознание, и из глубин мозга можно получить ответ.

- Нет, господа,- со вздохом сказала Медж,- так нельзя судить о счастье. Вы, видно, никогда не любили.

Майкл не ответил, и в машине установилось неловкое молчание. Через несколько минут машина остановилась возле ресторана.

Весь вечер Медж была внимательна к Майклу. Они танцевали. Девушка расспрашивала его о жизни на острове; интересовалась, думают ли они с отцом переехать в ближайшее время на континент.

Близость Медж волновала Майкла. Ему хотелось без конца слушать ее голос, всегда вот так держать ее в объятиях и вместе с ней двигаться в медленном танце. "Только бы она,- думал Майкл,-отбросила свое стремление к вычурности и парадоксам. Только бы захотела быть простой и естественной".

Очередной танец Медж танцевала с Влеком, а Майкл, прислонившись спиной к колонне, наблюдал за ними. Они легко скользили по шахматным плитам: Медж держала от себя Блека на почтительном расстоянии. Майклу это понравилось.

Со стен ресторана на них смотрели прославленные на всю Аргентину быки-медалисты. На пестрых лентах, висевших на их шеях,-золотые и серебрянные медали-знаки уважения к их бычьей доблести.

В ресторане наступало время завсегдатаев. Вертящаяся стеклянная дверь поминутно вталкивала в зал новых и новых посетителей. Мужчины в черных костюмах гордо вводили женщин с алебастрово-белыми спинами. Майкл обратил внимание, что это сочетание черного с белым, видимо, считается здесь признаком хорошего тона.

Медж, закинув гордо голову, медленно плыла в танце.

Майкл задумался. Любит ли он Медж? Любовь... Что значит это слово? "Я где-то читал о том, что любовь диктуется подсознательным стремлением передать своему потомству недостающие тебе качества или же это стремление закрепить присущие тебе достоинства. Это и определяет выбор. Значит, в принципе можно составить формулу любви и дать ее решать электронным машинам... Чего недостает, например, мне? Прежде всего, я несколько робок и застенчив, а Медж ни на секунду не покидает чувство собственного достоинства. Я осторожен и рассудителен, а Медж вся во власти своего первого впечатления... Мне, кажется, недостает целеустремленности, собранности, но есть ли эти качества у Медж?"

Майкл не заметил, как Медж и Блек вернулись к столику.

Они пригласили его в глубину зала, где за большим столом а непринужденной позе сидел Роберт Байлоу и еще какой-то высокий, седеющий человек со значком последнего кинофестиваля.

При виде Майкла Байлоу скроил приветливую физиономию оказывается, он его не забыл. Да, да, он хорошо помнил. Года три или четыре тому назад они встречались в лаборатории Манджака. Байлоу был немногословен, жесты его плавны и неторопливы. Он словно наслаждался каждой минутой жизни, но иногда брезгливо поджимал губы и убирал со стола руки. "Точь в-точь кот, попавший лапами в воду",- подумал Майкл.

На эстраде в глубине зала появился небольшой негритянский симфонический джаз-оркестр и начал играть какую-то навязчивую песенку. Высокий женский голос четко выводил слова:

"Когда страх раскрыл мне глаза, я увидела, как ты прекрасен..."

Кривая усмешка пробежала от ноздрей Байлоу к тяжелому подбородку.

- Вам нравится эта песенка? - с достоинством спросил его человек с фестивальным значком.- Вы услышите ее в нашем новом фильме. Там она звучит лучше. Должен вам сказать, что идея этой песенки принадлежит вам. Не так давно мы прослушали вашу речь, записанную на пленку. И вот родилась эта песня... Но главное, вы помогли нам открыть новый тип человека второй половины XX века. Не удивляйтесь - супермены и сексбомбы уже отжили свое...

Байлоу и бровью не повел. Он, казалось, внимательно слушал музыку и смотрел на танцующие пары.

- Видите ли, мы сейчас приступим к формированию этого человека. Всеми имеющимися у нас средствами. Тематически мы назвали этот новый тип "высиживателем надежд", но в дальнейшем название будет заменено - упаковка должна быть нарядной и романтичной. Итак, "высиживатели надежд" всегда в ожидании... Зимой они ждут весны, весной - лета, летом начинают ждать золотой осени, а в осеннюю слякоть призывают зиму. Они гонят от себя время, пока не окажутся на краю могилы... С другой стороны, эти люди всю жизнь чего-нибудь боятся: в детстве они опасаются дифтерии и коклюша, в юношеские годы - туберкулеза и сифилиса, а в зрелом возрасте - гипертонии и инфаркта. "Высиживатели" все свои планы строят в надежде выиграть по лотерейному билету, получить бог весть откуда крупное наследство, найти на асфальте глиняный горшок с золотыми дукатами. Созданный Голливудом национальный герой Америки энергичный и предприимчивый молодой человек, смесь обаяния и нахальства - уже достаточно надоел зрителям. Его уже не воспринимают... Ваша речь натолкнула нас на мысль о новом герое. Вернее, о новом типе национального героя. Его характер мы составим из чувства осторожности и терпения, выдержки и... скромности. Свой первый фильм мы назовем "Бегство в посредственность". Мы постараемся доказать, что только на этом пути человек сможет найти свое счастье. Бегство в посредственность. Конечно, чтобы привести в действие всю гигантскую машину по штамповке человеческих сердец, нужны будут деньги...

Байлоу поморщился.

- А что по этому поводу думает наша маленькая Медж? - проскрипел он. Ему, как всегда, не удавались вежливые интонации.

- Предложение этого господина я могла бы поддержать только при одном условии,- низкий голос Медж заставлял себя слушать.- Мне бы хотелось услышать слова этой песни.