Разум и Бездна - Павел Вячеславович Славин Страница 22

Он повернулся спиной ко всем сидящим и быстрым шагом вышел из помещения.

–Иосиф нестабилен, – услышал Юлий тихий голос Отца; тот обращался к нему конфиденциально, так, чтобы не слышали остальные. – Я отслеживал электроактивность его нервной системы. Он в панике. Возможны непродуманные агрессивные действия.

В полнейшей растерянности, Юлий переводил взгляд с одного собеседника на другого. Он оказался не готов к такому активному противодействию со стороны Иосифа, всегда бывшего ему другом и младшим товарищем.

–А ты, дорогая? – мягко спросила Вера, обращаясь к Анне. Все время, пока шло выяснение отношений с Иосифом, Анна неподвижно сидела, прикрыв рукой глаза и время от времени глубоко вздыхая.

Услышав вопрос Веры, она медленно опустила руку, и все увидели, что ее глаза полны слез.

–Я думаю, что поняла, – прошептала она.

–О чем ты? – не поняла Вера.

–Я поняла то, что вы пока не понимаете. Поняла, что вообще здесь происходит.

–Так скажи нам, – немного помолчав, отозвалась Вера, быстро переглянувшись с Яном и Юлией.

Заметив их настороженное переглядывание, Анна печально, но беззлобно улыбнулась.

–Вы смешные… – протянула она странным тонким голосом, словно маленькая девочка, обращающаяся к подружкам на детской площадке.

“Войд! Ее разум не выдерживает!” – пронеслось в мозгу у Юлия.

–Вера, подружка, пойдем со мной в мастерскую, там я тебе скажу. Одной тебе, ты всегда была моей самой близкой…

–Почему в мастерскую?

–Пойдем, пойдем, – снова протянула Анна, вставая из-за стола. Она быстро подошла к Вере и потянула ее за рукав. Пожав плечами, та тоже поднялась и позволила увлекать себя к выходу.

За столом остались, сидя напротив друг друга, Ян и Юлий.

–Ну что же, – спокойно сказал Ян. – Судя по всему, экипаж начинает ментально распадаться. Еще максимум пара дней – и мы впадем в бесконтрольный психоз. Придется либо постоянно вводить психотропные средства – что тоже не гарантирует эффекта, так как не устраняет внешнюю причину – либо срочно разрабатывать новую нейроиллюзию.

–Что ты думаешь насчет этого Соединения… или как там его называет…Кашалот? – осторожно спросил Юлий.

–Я не склонен думать, что этот разум способен лгать. У него просто нет мотивации для такого поведения. Ложь – следствие человеческой хрупкой природы и несовершенства психики…

–Значит, мы и вправду вблизи какой-то… горловины Вселенной? Выхода в иное пространство-время? Ведь и на Земле говорили о чем-то подобном…

–Мы ничего не узнаем наверняка, пока не исследуем этот феномен. Если, конечно, наши возможности позволяют узнать хоть что-то, – ответил Ян.

–Эмоциональное состояние Анны лабильное, – вдруг проговорил Отец прямо у уха Юлия. – Резкие смены настроения с высокой амплитудой. Возникновение стойких алогичных доминант…

–Где она? Вера с ней? – приподнялся Юлий.

–Да, с ней. Они заходят в мастерскую Анны. Разговаривают обо мне. О сомнениях насчет реальности ощущений. Я думаю, налицо прогресс психического…

–Подожди, Отец, не произноси вердиктов, – выпалил Юлий, вставая из-за стола и направляясь следом за вышедшими Анной и Верой. В комнате остался только Ян – он, словно утратив интерес ко всему происходящему, неотрывно смотрел сквозь иллюминатор на висящего в пустоте разумного бесплотного чужака.

Оказавшись в пустом изогнутом коридоре, ярко освещенном кольцевыми диодными лампами, Юлий оперся рукой о мягкую обшивку и застыл, прижав вторую руку ко лбу. Его мысли расплывались в нарастающей давящей тревоге. Собственные впечатления, воспоминания и выводы сплетались с информацией, переданной Кашалотом и с эмоциональными отпечатками, оставшимися после синхронизации с остальными членами экипажа. Озлобленная смелость Иосифа, отчаяние Анны, научный педантизм Яна… их характеры и эмоции были понятны Юлию, но его собственный ментальный образ отторгал их настроение. А массив информации, переданный Кашалотом, было еще сложнее удерживать и осознавать – это знание не растворялось в его собственном опыте, а существовало как нечто отдельное – как чуждый, холодный и бесстрастный текст.

Напластование слов, образов и эмоций, давило на Юлия и мешало принимать решения. Постепенно нарастала тупая боль в висках, и неприятным стуком отдавался в голове собственный пульс. Однако, сейчас он уже не чувствовал того тошнотворного Страха, который посещал его во время обитания в Доме. "Может быть, это оттого, что чувство ответственности за экипаж пересилило личные инстинкты", – подумал он. – "А может быть… Может быть, я уже впадаю в безумие и просто не способен критически оценивать собственное состояние"…

До того, как агрессивное выступление Иосифа поставило под сомнение миролюбивые намерения Кашалота, Юлий даже не задумывался над тем, достоверна ли переданная этим существом информация. Теперь на него внезапно нахлынули сомнения. А что если чуждый разум на самом деле лгал им, играл в какую-то хищную логическую игру, пытаясь заставить добровольно отправиться в его нутро… так, как это произошло с Германом? Может быть, понятие правды и неправды вообще были для этого существа неразличимы, и правдой оно считало только то, что могло послужить его интересам?… Оно говорило, что “Атлантида” неспособна выйти из центральных областей Войда, и теперь им нужно выбирать между безрадостным дрейфом в капкане тьмы…и добровольным погружением в некую вселенскую горловину, в которой, скорее всего, их ожидала смерть, пусть даже и после момента экзистенциального знания. Но что если Кашалот просто-напросто ошибается в оценке возможностей их корабля? Что это призрачное существо может знать о технологии надпространственного гиперсветового скачка? Как он, Юлий, начальник экспедиции научного Института, может принимать слова чужака на веру?…

–Юлий, обстановка обостряется, – произнес над его ухом голос Отца. Юлий, вдрогнув, выпрямился и огляделся по сторонам.

–Что? Что случилось?

–Анна вывела стюардов и заперла входную дверь в сектор снабжения. Она сейчас в мастерской химического синтеза. Вместе с Верой.

–И?

–Они вошли в капсулу карантина. Я не слышу их разговор.

Капсулой карантина называлось небольшое помещение, соединенное с внешним шлюзом и предназначенное для опасных объектов. Оно ни разу не использовалось во время экспедиции – по той простой причине, что в Войде ни разу не были обнаружены какие-либо радиоактивные вещества или биологические угрозы. Но Юлий знал, что при включении капсулы внутри генерировалось экранное электро-гравитационное сферическое поле, которое не пропускало ни вещества, ни излучений.

–Зачем они туда пошли?

–Мне неизвестно.

–Я иду туда! Отопри дверь в сектор, – велел Юлий, почти бегом устремляясь по коридору к ближайшему лифту. Чувство тревоги внутри него нарастало с каждой секундой.

–Дверь запечатана личным паролем Анны, ответственного сотрудника по сектору. Я не имею права отменять ее решения без официального отстранения ее от должности начальником экспедиции.

–Я временно отстраняю Анну! – крикнул Юлий.

–Основание?

–Подозрение в психических отклонениях вследствие внешнего воздействия среды Войда!

–Принято. Вызываю стюардов для разблокировки сектора.

Юлий подбежал к лифту,