Концерт Патриции Каас. 7. Неужели это возможно. Недалеко от Москвы, продолжение - Марк Михайлович Вевиоровский Страница 22

«Пойдем прямо сквозь группу. Скажешь мне, что скорее всего это русские – их всегда можно узнать …»

Эта пара в шортах и бейсболках не спеша шла вдоль набережной. На плече мужчины висел японский фотоаппарат, а женщина обхватила его руку и прижалась к нему.

– Дорогой, а это наверное русские. Их всегда легко узнать по громким крикам и такой немодной одежде … – проходя сквозь расступившуюся группу негромко сказала женщина.

– Слышали? – сказал худощавый черноволосый парень, когда пара уже отошла от группы. – Слышали, что сказала эта американка?

– Почему американка?

– И что же сказала эта герла?

– Так на английском языке говорят только настоящие американцы. Она сказала, что русских всегда можно узнать по крику и немодной одежде …

А Джон и Джай отошли к парапету, полюбовались на причаленные баржи.

– Извини, Тонечка.

#Полина? Прости, срочно.

#Привет, путешественник. Слушаю.

#Нужно срочно установить, где в данный момент находится Борис Сыромятников из группы профессора Шнурпа.

#Я правильно поняла – Шнурпа? Сейчас свяжусь.

#Привет, милая. Целуй Сему.

Рано утром начальнику первого отдела института позвонил его куратор из комитета.

– Я из машины. Выйди на проходную, я подъеду минут через десять.

Не оформляя пропуск и не предъявляя документы приехавший в сопровождении начальника первого отдела проследовал к нему в кабинет.

– Мне нужно поговорить с сотрудником вашей организации Борисом Сыромятниковым.

Оказалось, что данный сотрудник находится в отпуске, и даже в турпоездке в Хорватию.

– Он, что, не имеет допуска к материалам?

– Но это всего лишь Хорватия, да и в группе двое наших сотрудников!

– По возвращении их отчеты немедленно ко мне!

А ночью Свиридов «исчез» с супружеского ложа, извинившись перед Тоней.

Разыскать интересующего его молодого человека по фамилии Сыромятников было несложно, «прокрутить» время и заснять – хорошо японский фотоаппарат подвернулся кстати! – тоже труда не составляло.

Сложнее было отследить связи Сыромятникова и установить время контакта со связным, но оказалось, что это еще впереди.

И после того, как Сыромятников отлучившись в туалет и передав там кассету полному арабу, вернулся за столик к своим товарищам, араб уже не выпадал из поля зрения Свиридова.

Тоня спокойно читала книжку, охраняя сон мерно дышащего Свиридова.

А араб, покрутившись по городу, вернулся в посольство под звездно-полосатым флагом и собрался доложить резиденту о факте передачи информации, но …

Араба через некоторое время нашли мертвым, а кассеты при нем не было. Свиридов снял информацию из сознания араба. Кассета, помещенная в полиэтиленовый пакет, уже лежала в номере американцев Джона и Джай. А утром кассета оказалась на туалетном столике Мари с запиской «Спрячь до моего возвращения. Свиридов.»

А Джон проснулся и набросился на еду, заказанную в номер. И в этот день они тихо погуляли в парке неподалеку от отеля.

– Прости меня, Джай! Я не виноват, но все равно прости!

– Джон, дорогой, не забивай себе голову всякой ерундой! Дыши – здесь такой чистый воздух! Когда еще мы с тобой вот так спокойно сможем погулять … да еще по Парижу!

УЛИЦА ОДЕОН 12

– Послушай, Джай, дорогая. Вот что писал старина Хэм.

«В те дни у меня не было денег на покупку книг. Я брал книги на улице Одеон, 12, в книжной лавке Сильвии Бич «Шекспир и компания», которая одновременно была и библиотекой. После улицы, где гулял холодный ветер, эта библиотека с большой печкой, столами и книжными полками, с новыми книгами в витрине и фотографиями известных писателей, живых и умерших, казалась особенно теплой и уютной. Все фотографии были похожи на моментальные, и даже умершие писатели выглядели так, словно еще живы».

– Джон, что это? Вот эта улица!

– Конечно. Слушай дальше. «У Сильвии было подвижное, с четкими чертами лицо, карие глаза, быстрые, как у маленького зверька, и веселые, как у юной девушки, и волнистые каштановые волосы, отброшенные назад с чистого лба и подстриженные ниже ушей, на уровне воротника ее коричневого бархатного жакета. У нее были красивые ноги, она была добросердечна, весела, любознательна и любила шутить и болтать».

– Смотри, а магазин цел! Зайдем?

– Конечно. А у старика Хэма абзац заканчивается словами «И лучше нее ко мне никто никогда не относился.»

– Джон, да это «Праздник, который всегда с тобой»?! Зайдем?

– Зайдем!

Книжный магазинчик был небольшой и уютный, на стенах действительно висели портреты различных знаменитостей, а полки были плотно уставлены книгами. Юная девушка предложила им свои услуги, а затем отошла к небольшому прилавку.

«Спокойно!» передал Свиридов Тоне, протягивая руку.

На полке стояла книга, иллюстрированная Гришей – рядом с экземпляром на английском языке стояла книга на русском языке.

Джон взял книгу на английском и стал листать ее.

– Новинка. Я еще такой книги не видел!

– Смотри … какие интересные рисунки! Кто же этот художник?

Девушка услышала их разговор и подошла.

– Прошу прощения, художник, иллюстрировавший эту книгу – русский. Книга уникальная – вот, смотрите, эта же книга в русском переводе. И тот же художник, но какие разные рисунки!

Джай взяла с полки книгу на русском языке и стала рассматривать рисунки, и сравнивать с рисунками в книге, которую держал Джон.

– У нас есть первый альбом этого художника, изданный в Австрии. Вот, смотрите.

Альбом был скромный, всего около двадцати листов, но издано было с любовью.

На каждом листе было по два рисунка. В основном это были портреты и жанровые зарисовки, а подписи были выполнены на трех языках – на английском, на французском и на немецком.

– Джай, я думаю, нам стоит купить этот альбом.

– И книги тоже. Представляешь, у нас на полке будут стоять эти две книги!

– Слушай, может быть купим альбом в подарок Анриетте?

– Господа, это два последние экземпляры! Мы продали уже восемь экземпляров, и это последние.

Девушка завернула книги и в каждую вложила фирменную закладку магазина «Шекспир и Ко», улица Одеон, 12, Париж, Франция.

– Кто бы мог подумать – здесь, и эти книги!

– А здесь рядом должны быть места, где жил Хемингуэй?

ЛЕСОПИЛКА

– Хемингуэй со своей первой женой Хэдли и сыном Бамби жили над лесопилкой на улице Нотр-Дам-де-Шан, а потом они жили на улице кардинала Лемуана. Он писал, что к реке можно было спуститься прямо вниз по крутой улице, и в конце она выводила на продуваемый ветрами участок набережной Сены.

– На той стороне рукава Сены, – продолжал Джон, – лежит остров Сен-Луи с узенькими улочками и старинными высокими красивыми домами. Можно было по Турнельскому