Нил Гейман - Интермир. Серебряная греза Страница 22

– Что называется, с ходу взяли препятствие, – сказал я, когда наша троица добралась до подножия горы.

– Самое приятное еще впереди, – проворчал Йозеф.

Джей/О отмолчался.

Я выглядывал Ежи, Жуакина и Джею. Наверное, и Джолиетта вот-вот появится.

– Ничего, у противника нет летунов.

– У нас тоже. Была одна летунья, и ту подстрелили.

– Точно, – поддакнул я, и вдруг меня осенило: – Джаи умеет планировать! Он уменьшит свой вес, и ты его подбросишь. Сможешь? – Йозеф кивнул. – Так мы получим фору. Да еще Джейкон отменно лазает. Значит, дождись их и зашвыривай. Как можно выше. А мы с Джей/О карабкаемся самостоятельно.

Йозеф снова кивнул, явно обрадовавшись, что не придется лезть в гору. Здоровяку не хотелось проверять, посыплются ли камни под его тушей.

– Ну давай, Джей/О! – Я попытался воодушевить напарника и снова будто наткнулся на стену. Чего он бесится?

– Вот сам и давай. Я-то лазаю получше тебя. – На секунду возник прежний задиристый Джей/О, но все равно я видел, что с ним что-то не так.

– Послушай, что случилось? – спросил я, когда мы отошли от Йозефа. Тропа быстро закончилась, и вскоре мы, выискивая впадины и выступы, карабкались по скале, которая становилась все отвеснее.

– Ничего, – искоса зыркнул Джей/О. – С чего ты взял?

Я не успел ответить, потому что он резко вскинул голову и сообщил:

– Впереди Джея.

– Ага. Тогда иди первым. Тебя не проймут ее сладкоголосые фокусы.

Джей/О кивнул и молча полез вверх. Послышалась дивная песня (в исполнении Джеи всякая песня звучала дивно), потом оборвалась. Приличное расстояние уберегло меня от чар ее голоса, но уже захотелось слушать его еще и еще.

Я снова полез вверх. Диск в кармане запульсировал чаще. До вершины оставалось уже недалеко, и тут я заметил какие-то ниши в скале. Может, флаг спрятан не на макушке горы, а в одной из этих пещер?

Я задумался. Выдавать себя не хотелось. Наверное, Джей/О уже как-то обезвредил Джею – пения больше не слышалось. Но флага-то он не нашел.

– Джей/О! – окликнул я. Тишина.

Я подтянулся на большой, почти плоский выступ. Ага! Впереди была маленькая пещера – проем чуть больше моего роста. Я разглядел, что пещера пуста, но ее можно обойти и подняться чуть выше. Едва я шагнул, как шестое чувство рявкнуло «пригнись!», и удар ногой распорол воздух у меня над головой. Я обернулся – возле ноздреватого камня стоял Ежи.

– Я прямо заждался! – Взъерошив перья, он принял боевую стойку.

– Сказано же, даем вам фору! – В выпаде я нанес удар кулаком. Ежи легко уклонился и заплясал по кругу.

Покачиваясь на носках, я чувствовал прилив адреналина. Ежи – классный партнер для спарринга – в моем весе, легкий и резкий, всегда готовый дать сдачи. На ринге он не выясняет отношения, но соревнуется в силе и ловкости.

– Что ж ты за флагом послал новичка? – поддразнил я и, уклонившись от очередного джеба, нанес хук правой.

– Он сам пожелал. – Ежи резво отскочил и чуть сместился влево. – Его спасли, и теперь он хочет себя показать. Кого-то он мне напоминает…

– Я-то сам всех спас. – Нырок, защита, апперкот, уклон, глухая защита. Атака Ежи прижала меня к скале, но в нырке я вырвался на середину площадки.

– Только сперва тебя выкинули, – съязвил Ежи. Я ответил ему удачным кроссом в челюсть. Ежи тряхнул головой и, рассмеявшись, коленом заехал мне в ребра. Мы не вкладывались в удары, но все равно было чувствительно. Я тоже засмеялся и отскочил в сторону.

– Однако недели не прошло, как я вернулся… Я бы уж давно нашел флаг, а твой новичок – копуша.

Ежи глянул на вершину и чуть нахмурился. Руки его слегка опустились, но я этим не воспользовался.

– Похоже, ты прав. – Он ковшиком приложил ладонь ко рту и крикнул: – Эй, Жуакин! Поторопись! Они уже близко.

Ежи стоял чуть выше и прежде меня увидел моих соратников. Джо преследовала Джолиетту, повторявшую мой путь по скале. Под обстрелом Йоренсена Джаи бежал к горе – заряды рикошетили от его защитного силового поля. Йозеф мне помахал, а затем одной рукой подбросил Джейкон; в другой его руке болталась и шипела Джено, которую он держал за шкирку.

– Мы уже здесь, – поправил я Ежи.

Все еще хмурясь, он хотел что-то сказать, но его перебил грохот.

Мы одновременно взглянули на вершину. Там снова грохнуло, а потом раз пять-шесть хлопнуло, точно петарды. Через секунду раздался гул, и на горе возникла пыльная туча, из которой градом посыпались камни.

– Что за… – начал я, но за грохотом себя не услышал. Я смотрел на грозную тучу и отмечал свои спокойные мысли, словно все это происходило не со мной: камнепад… бежать некуда… склон не укроет… вниз не прыгнешь – высоко… какие здоровенные камни…

Ежи очнулся первым и подтащил меня к краю обрыва. Единственный выход – прыгать…

Пещера! Я вцепился в Ежи. Валун размером с папину машину грохнулся на наш выступ, надвое его расколов. Я упал и выпустил руку товарища. Я задыхался в непроглядной пыли, но упрямо таращил глаза, стараясь разглядеть Ежи и затащить его в пещеру.

Чиркнув меня по плечу, рядом грохнулся камень. От боли я опрокинулся навзничь. И очень вовремя – в то место, где я только что стоял, врезался очередной валун. Я безотчетно пятился в кромешной пыльной тьме, поглотившей солнце.

Ноги не держали, я ползком добрался до скалы и ощупью отыскал прогал пещеры. Точно краб, забрался внутрь, всем сердцем надеясь, что найду здесь Ежи.

Но его не было. Потом что-то невыносимо грохнуло, мир качнулся, и я обеспамятел.

Потом я услышал чьи-то голоса, только не узнал их. Тьма перед закрытыми глазами чуть рассеялась – так бывает, когда в комнате включили свет, но ты еще не разлепил веки. Душу терзало неуютное чувство, словно уснул на чужой кровати и, пробудившись, никак не сообразишь, где ты.

Кажется, я расслышал стоны. Кто-то взял меня за руку. Строгий голос, похожий на папин, отдал распоряжения. Меня о чем-то спросили.

Я не мог вдохнуть и будто ослеп. Пытался ответить, но слова застревали в горле. Я хотел сказать, что Ежи не добрался до флага. Он бы выиграл, если б я не утянул его в пещеру. Я хотел рассказать о том, что было до камнепада. Только не удавалось вспомнить.

– …останется хромым, хотя вряд ли, – говорил кто-то. – Переломы, множественные ушибы, тринадцать швов, но состояние стабильное.

– Что с этим?

– Раздроблена ключица, смещение челюсти, растяжение запястья.

– А с этой? – методично спрашивал бесстрастный голос. Он уже не походил на папин.