Фёдор Чешко - В канун Рагнаради Страница 22

- Вот это да!.. - Виктор замотал головой от избытка чувств. Картина пробуждающегося мира привела его в состояние детского восторга - истового и бездумного. Наташа, колдовавшая над посудой, обернулась на его восклицание, улыбнулась мягко, ласково:

- Доброе утро, Вить. Чаю хочешь?

- Чаю? - Виктор даже опешил слегка от этой ласковости, показавшейся ему чрезмерной. - Спасибо, Наташенька, с удовольствием!

- Тогда принеси воды, вскипяти, завари и пей на здоровье. - Наташа запустила в его сторону пустым котелком. - Только, Вить... Это, конечно, твое личное дело, но если ты так и пойдешь на четвереньках, то котелок нести очень-очень неудобно будет. Так что, может быть, все-таки встанешь на задние конечности?

Вода в реке была холодная и изумительно прозрачная. Виктор отчетливо видел укатанную гальку дна, зацепившиеся за нее темные струйки водорослей, из последних сил сопротивляющиеся стремительному течению; видел, хотя глубина в этом месте была больше метра. Потом он заметил серую пятнистую рыбу, медленно и с трудом пробирающуюся навстречу неудержимо мчащимся массам ледяной воды, и засмотрелся на нее, забыв о котелке.

А потом сзади чуть слышно хрустнули камешки, и Виктор осознал наличие азартного, изо всех сил сдерживаемого сопения за спиной. Он чуть выждал и резко, не выпрямляясь, метнулся в сторону. Толик, пытавшийся напялить ему на голову чехол от палатки, промахнулся и с плеском влетел в воду.

Подошел с полотенцем через плечо Антон. Рыжие локоны аккуратно расчесаны, огненная борода - тоже... Интересно, а эту медную проволоку, которой так обильно курчавится его могучая грудь, он тоже расчесывает?

Некоторое время Антон слушал, как выбирающийся на берег Толик яркими сочными красками живописует поведение Виктора, температуру воды и свою печальную судьбу (необходимость ограничивать палитру ввиду присутствия невдалеке дамы Толик компенсировал поистине виртуозным использованием доступных ему средств). Лицо Антона выразило высшую степень восхищения:

- А я-то думал, что ты весь из себя злобный археолог. А у тебя, оказывается, душа поэта!

Над обрывом показалась склонившаяся в изящном полупоклоне фигурка Наташи с перекинутой через согнутую руку викторовой портянкой, очевидно, изображающей салфетку:

- Джентльмены, имею честь уведомить: кушать подано! Валите лопать.

Антон старательно облизал ложку, заглянул с надеждой в котелок, жалобно вздохнул:

- Пусто...

Толик потянулся привольно и хрустко:

- Завтрак успешно завершился, теперь начнем поиски.

Он подумал с минуту, и уточнил, развалившись на траве:

- Непременно начнем поиски. Часа через два...

- Слушай, - Антон окинул его раздумчивым взглядом, - а ведь ты, наверное, от камбалы произошел. Или от медузы. Просто обалденная у тебя способность растекаться в горизонтальном положении до совершенно плоского состояния. И складки местности умело используешь. Это у тебя генетическое, не иначе. Врожденное.

Толик лениво разлепил пухлые губы, произнес ласково и напевно:

- Заткнись, зараза бородатая...

- Грубый ты все-таки, - заметил Антон неодобрительно.

- Ага, - самодовольно согласился Толик и смежил веки. Не прикрыл, а именно смежил - бережно, сладостно.

Виктор хлопнул себя по коленям, встал, подошел к Толику:

- Слышь, ты, искатель! Может быть, наконец, объяснишь толком, где ты собираешься искать? И, заодно, что именно ты собираешься искать? Давай, вставай и колись. И желательно подробнее.

- И кстати, - Наташа складывала опустошенные миски в котелок, - прошу учесть, что участвовать в обеде будут только участвовавшие в мытье посуды. Так что я вам очень-очень советую работу языком совместить с работой руками.

- Изверги, - сказал Толик и сел.

Деликатное покашливание заставило обернуться всех четверых. Рядом стоял человек внешности совершенно обычной и заурядной. Настолько заурядной, что лишь секунд через пять ее созерцания до созерцателей вдруг дошло, что эта самая заурядность была бы таковой где-нибудь в трамвае, или, скажем, в очереди за мороженым. А в восьмидесяти километрах от ближайшего (по мнению Толика и его карты) населенного пункта этот потрепанный, но довольно опрятный костюм, галстук и остроносые лакированные туфли выглядели диковато.

- Здравствуйте, - произнес странный визитер с легкой застенчивостью.

- Здра-а-сьте... - настороженно протянул Виктор. Антон же, неясностей и неразрешенных загадок не приемлющий, спросил прямо:

- Я извиняюсь, вы уругвайский шпион или пришелец?

Гость почему-то понял, что это шутка, тем не менее застенчивость его стала ощутимее.

- Да не могу я пришельцем быть: не пришел ведь, приехал... - он кивнул на прислоненный к недальней сосне велосипед. - А вы, я тоже извиняюсь, не геологи будете?

- Нет, - Антон с сожалением покачал головой. - Мы будем два химика, археолог и биолог женского рода. Документы вам как предъявлять, по очереди, или оптом?

Смущение незнакомца достигло апогея. Он развел руками, замямлил, пятясь поближе к своему велосипеду:

- Да зачем мне?.. Я ж не для этого... Да и правами такими не уполномочен...

- Не обращайте вы на этого балабона внимания, - Виктор дернул Антона за бороду. - У него мозги вдвое короче языка. Присаживайтесь. Наташ, у нас чай остался?

- Простите, пожалуйста, а вы здесь откуда? - длинный нос Толика трепетал от любопытства.

- Я-то, - гость уже умащивался на траве, стесненно, но не без благосклонности поглядывал на большую эмалированную кружку, в которую Наташа наливала дымящуюся заварку. - Я с комплекса, откуда же мне быть?

- С какого?

- То есть как - с какого? - гость изумился. - Не с Боровского же! Стал бы я в такую даль на велосипеде, да еще через лес, ежели туда автобус ходит. Спортсмен я, что ли?

Он отхлебнул чаю, зажмурился, помотал головой - горячо. Потом спросил осторожно:

- А вы, я гляжу, нездешние вроде. Издалека будете?

- Издалека, - ответил Виктор, поскольку Толик от беседы отключился. Известие о загадочном комплексе, Боровском и ходящем туда из неведомых мест автобусе повергло его в лихорадочное изучение карты.

Антон склонился к толиковому уху и произнес тихонько, но весьма внятно:

- Или твоя настоящая фамилия Сусанин, или вечером я тебе покажу, для чего сделана твоя карта. Правда, она на жесткой бумаге напечатана, но я уж приму муку сию, дабы постигло ее справедливое возмездие за лживость...

Гость, между тем, продолжал удовлетворять жажду и любопытство:

- Путешествуете, значит... Просто отдыха ради, или цель какую имеете?

- Отдыха ради, но и цель имеем, - Виктор угостил гостя сигаретой, закурил сам. - Тут где-то языческое святилище должно быть. Толик (вот этот, с носом, он археолог) по старинным летописям его вычислил. Вот, ищем. Может, сохранилось...