Игорь Байкалов - Область трансцендентности Страница 22

– Да, – ответил археолог, который всё ещё находился на линии. – Я считаю, что нам следует попытаться вступить с ним в контакт.

– Каким образом?

– Я поговорю с ним.

– Как? Вот так просто возьмёте и поговорите? – вступил в разговор Николаенко. Линия была общей.

– Да, просто возьму и поговорю, – с вызовом бросил археолог. – Между прочим, десять минут назад я говорил с ним!

На мостике воцарилось молчание. Даже Тара отвернулась от навигационных приборов и посмотрела на капитана. Фаррел выглядел не менее удивлённым, чем остальные члены экипажа. Археолог улыбнулся, явно довольный произведённым эффектом и ушёл со связи.

– Интересно, как он собирается говорить в безвоздушном пространстве? – наконец пришёл в себя Николаенко.

– Действительно, интересно… – почесал затылок Фаррел.

Как ни странно, но Белоусов тоже задался этим вопросом, когда связь с орбитой отключилась. На мгновение он пожалел, что погорячился, но решил: «Отступать уже некуда, нужно что-нибудь придумать». И ответ нашёл достаточно быстро: «Если нельзя сказать словами, попробуем азбукой Морзе». Археолог надеялся, что этот странный шар, раз он знает все языки мира, должен знать такую простую систему шифрования.

Белоусов приказал расчехлить лазер и настроить его на минимальную мощность. Такой луч был неспособен прожечь даже бумагу, но его было вполне достаточно, чтобы заметить. Морзянку знал пилот челнока, а потому он стал сигнальщиком. Остальные археологи собрались тут же. Для приёма использовались световые панели, которые чутко регистрировали скачки светимости в любом диапазоне.

– Передавай: «Приветствуем братьев по разуму».

Замигал передатчик. Белоусов смотрел на него и пытался заметить хоть малейшее изменение, но тщетно. Если будет ответ, то человеческий глаз его, скорее всего, не заметит. Вся надежда на аппаратуру.

– Может быть, он не понимает нас, – сказал Радненко.

– Геннадий Алексеевич, ваш скепсис не уместен.

– Нужно немного подождать, – поддержал начальника Нахуджинов.

– Передай: «Мы пришли с миром и просим прощения за невольное вторжение».

Снова потоки фотонов унесли сообщение. Все ждали ответа, но шар по-прежнему не реагировал.

– Возможно, он не может нам ответить?

– Передай ещё раз, – вместо ответа сказал Белоусов пилоту.

Тот повторил послание. Артефакт молчал.

– Может он ждёт чего-нибудь? – предположил Радненко. – Или кого-нибудь?

– Ждёт, что мы подойдём? – спросил руководитель экспедиции.

– Нет, я думаю, он хозяев ждёт.

Белоусов тут же вспомнил, что шар по какой-то причине назвал его и Нахуджинова соплеменниками. Что конкретно он имел виду, непонятно. К счастью, Сергей пока молчал, пребывая в постоянном удивлении, а он пока ещё не проговорился о деталях диалога с шаром – предусмотрительно.

«Интересно, как бы оно себя назвало?» – подумал археолог и сказал:

– Я подойду. Всем оставаться здесь. Если со мной что-нибудь случится, Радненко за главного.

Возражения были жёстко пресечены Белоусовым. Впрочем, он и не думал, что может пострадать. Сейчас главное, не упустить птицу удачи и сделать всё собственными руками. Такой шанс выпадает раз в жизни и то далеко не каждой!

Белоусов направился к шару. Поскольку тот висел довольно высоко, пришлось воспользоваться антигравом. Археолог оторвался от поверхности и стал медленно подниматься вверх. Всего пятьдесят метров отделяли его от цели. Белоусов уже ощущал блаженный трепет приоткрывающейся тайны! Сердце взволнованно колотилось. Осталось всего двадцать метров, и он стал понемногу тормозить своё приближение. Десять метров… Пять… Метр… Археолог протянул руку в предвкушении того величественного мига, который разделит его жизнь на «до» и «после»…

Шар исчез. Белоусов только успел рефлекторно дёрнуть рукой и пролетел мимо…

На мостике в это время внимательно следили за происходящим на планете и не вмешивались. На этот раз капитан Фаррел доверил работу Белоусову. Хотя он и недолюбливал этого высокомерного человека, но не собирался спорить с ним в профессионализме по вопросу говорящих артефактов.

Когда шар исчез, все невольно ахнули. Фаррел вскочил с кресла и только потом осознал произошедшее.

– Он быстро переместился? – спросил капитан.

– Нет, приборы не фиксировали перемещения, – ответила Тара и растеряно добавила. – Он пропал…

Капитан опустился в кресло, обдумывая возможные последствия происшедшего. Неизвестный разум не хотел идти на контакт, а причина могла лежать в широком диапазоне: от пренебрежения до враждебности. В какую сторону качнулся маятник, пока неизвестно.

– Нашла! – почти прокричала навигатор.

– Где он?

– …В десяти тысячах километрах от поверхности планеты, – ответила Тара и добавила. – Строго над лагерем.

– Что предпринимает?

– Ничего, никакого излишнего излучения. Еле заметен, почти сливается с фоновым.

– Связь с Николаенко, – потребовал Фаррел. Когда на мониторе показался капитан крейсера, передал местоположение артефакта.

– Что вы предлагаете?

– Давайте подождём. Будем держать эту линию связи открытой.

– Согласен. Ещё подождём, когда Белоусов вызовет нас, – ответил Николаенко. – Уверен, он будет не в восторге.

– Пожалуй. Кажется, шар держится на одной высоте, но двигателей я не заметил, – высказался капитан, вглядываясь в экран. Ястреб, что скажешь?

– Я тоже не могу заметить ни единого выхлопа, даже энергетического потока. Орбита не геостационарная. Он словно бы игнорирует законы притяжения, как будто бы чем-то привязан к одной точке…

– На связи Белоусов, – донёсся голос Кочеренко.

– Вы видели это?! – учёный буквально ворвался в эфир. Через подсвеченный изнутри шлем можно было видеть его горящие глаза. Выглядел археолог как взъерошенный воробей.

– Я почти его коснулся! Немыслимо!!!

– Да, – как можно спокойнее ответил Фаррел, но тот не унимался:

– …Он ушёл! Куда он мог деться?!

– Профессор, шар у вас над головой.

– Где?! – Белоусов посмотрел наверх.

– На высоте десяти тысяч километров.

– Кончайте ваши шуточки! Мне не до них!

– Ястреб, передай изображение на проектор…

Сомнения Белоусова развеялись довольно быстро, когда ему передали результат сканирования околопланетного пространства.

– Что вы предлагаете предпринять, Александр Николаевич? – спросил Фаррел.

– Нужно повторить попытку контакта, – невозмутимо заявил тот. – Мы можем подойти на челноке, а затем выйти в скафандрах.