Джек Уильямсон - Подводный город Страница 23

Он не видел меня, но я хорошо видел его. Я не мог ошибиться, это был именно тот человек, за которым я следил: Боб Эсков.

Ко мне сразу вернулось ощущение сырости и холода. Холодом был наполнен весь мир. До этого во мне теплилась надежда, что произойдет какое-то чудо — и все мои подозрения рассеются, как страшный сон. Теперь все стало окончательно ясно.

Затаив дыхание, я следил за тем, как вновь появившийся на поверхности водолаз помогает поднять из воды какой-то тяжелый и странный предмет — то, что с таким трудом вытягивал линем Боб. Водолаз внимательно следил за тем, чтобы груз не ударился об обшивку корабля.

Я далеко, как только мог, свесился через край резервуара, пытаясь получше разглядеть все детали происходящего.

Все, что видел, попросту не укладывалось у меня в голове. Как в сточном резервуаре, вдалеке от подводных доков, могла оказаться субмарина? Резервуар не мог сообщаться с океаном — если бы их связывал какой-то тоннель, вода под огромным давлением хлынула бы внутрь и сокрушила все на своем пути.

Оборудовать здесь переходный шлюз тоже представлялось совершенно нереальным. Сооружение шлюза с иденитовым покрытием было невероятно сложной инженерной задачей, легче было построить подводную лодку прямо в вырубленном в скале колодце, чем соорудить секретный переходный шлюз.

Но помимо всех этих вопросов существовал еще один, самый главный вопрос: зачем?

С какой целью все это делалось? Кому потребовалось контрабандным путем заводить подводное судно в сточный резервуар? Если уж называть вещи своими именами, то, конечно, контрабандистам. Но это было настолько смешно, что я тотчас же отбросил такую мысль: каким же ценным должен был быть товар, чтобы контрабандисты затратили на его перевозку столько сил и средств.

…И тут я увидел груз, который поднимали на борт субмарины…

Все мои нелепые и смешные предположения разом были забыты: у предмета, который водолаз и Эсков с такой; осторожностью поднимали из воды, оказался пугающе знакомый вид.

Это был шар с отшлифованной золотистой поверхностью, примерно пятнадцати сантиметров в диаметре. Для своих размеров он был неестественно тяжелым — я мог убедиться в этом, следя за усилиями Боба. Шар был заключен в каркас из металлической ленты с кольцом наверху, к кольцу был привязан линь.

Для того чтобы понять, что это такое, мне было достаточно одного взгляда. Во время учебы в академии в лаборатории термоядерного оружия нас подробно знакомили с такой техникой.

Передо мной был первичный реактор термоядерного устройства. Другими словами — взрыватель водородной бомбы!

Не надо объяснять, что использование термоядерного оружия частными лицами во все времена считалось тяжким преступлением.

Но что здесь происходило? Может быть, субмарина отправлялась в пиратский рейд, целью которого были грабежи и разрушения? Это было первое, что пришло мне в голову. Но Эсков никогда не испытывал склонности к грабежам и пиратству — тем более к пиратству термоядерному!

Я так хотел узнать, что будет дальше, что даже забыл про сырость и холод. Боб опустил зловещий золотистый шар в люк субмарины. Кто-то — скорее всего старый китаец — принял его внизу. Боб Эсков снова бросил конец линя водолазу. Водолаз опять погрузился под воду.

Значит, взрывателей было несколько. Да нет же, их было много! Вскоре из воды был извлечен еще один шар, затем еще и еще…

На борт субмарины подняли восемь шаров. Восемь термоядерных взрывателей. Каждый из них был способен вызвать взрыв, мощность которого могла уничтожить целый город.

Здесь пахло не пиратским рейдом, а куда более масштабной и страшной по своим последствиям акцией.

Совершенно ошеломленный, я наблюдал за тем, как водолаз закончил свою рискованную работу, поднялся на борт субмарины и расстегнул молнию гидрокостюма. Когда он снял шлем, я от изумления чуть не свалился в резервуар.

Передо мной улыбалось честное и добродушное темнокожее лицо Гидеона Парка!

На этом можно было поставить точку в описании одного из самых черных дней в моей жизни. Но самое тревожное и удивительное ожидало меня впереди.

Погрузка взрывателей закончилась. Гидеон быстро сложил гидрокостюм, смотал линь и передал все это в рубку. Потом что-то сказал Бобу — из-за шума падающей воды я не мог услышать, что именно. Тут же они оба спустились в люк. Послышалось ровное гудение двигателей.

Через несколько секунд люк был задраен и… рубка субмарины стала плавно погружаться в корпус. Ярче вспыхнуло сияние иденитовой оболочки.

Вот тут я наконец нашел ответ хотя бы на один из мучивших меня вопросов.

Переходный шлюз? Никаких переходных шлюзов не было.

Такому судну не нужны были никакие шлюзы!

Ведь это была не обычная субмарина, это было нечто куда более мощное и грозное.

Передо мной стоял «подводный крот» — судно, оборудованное уникальным буровым приспособлением, позволяющим продвигаться через монолитную скальную породу. Теперь, когда рубка была убрана, на корпусе судна стали хорошо видны утопленные в обшивку спиралевидные буры.

Всему этому можно было найти только одно объяснение. Какой-то предатель похитил самую секретную разработку нашего подводного флота и решил использовать ее в своих целях.

Субмарина начала погружение. Над ее корпусом сомкнулась черная вода. Реагируя на изменения давления, иденитовая обшивка то меркла, то испускала яркое сияние.

Вскоре я уже с трудом различал ее сквозь толщу черной воды.

«Подводный крот» начал погружение в скалу.

Вокруг меня сомкнулся мрак.

Дрожа от холода и от нервного напряжения, я встал на ноги и побрел вверх по радиальному тоннелю. Его базальтовый пол сотрясала сильная вибрация. Что это было — насосы? А может быть, вгрызающиеся в скалу спиралевидные буры?

Ускоряя шаг, замерзший и измотанный, я поднимался по темной каменной трубе, а где-то глубоко подо мной через море горной породы продвигался удивительный корабль с двумя моими друзьями на борту.

12

ТРЕВОЖНЫЙ ПРОГНОЗ

На базу я вернулся в первом часу ночи. Очень хотелось принять горячую ванну и переодеться. Еще сильнее хотелось, чтобы кто-нибудь пришел и сказал мне, что все увиденное мной — наваждение, нелепица, кошмарный сон.

И все же прежде всего я направился на сейсмическую станцию.

Лейтенант Цуйя уже ждал меня на своем обычном месте и без всяких предисловий приказал доложить о выполнении задания.

В бункере на столе была разложена карта сейсмических напряжений. Я заметил, что лейтенант почему-то был мрачным и раздраженным.

Выслушав меня, Цуйя некоторое время молчал и каким-то отсутствующим взглядом смотрел на диаграмму изоэнтропического анализа.