Кевин Андерсон - Крестовый поход машин Страница 23

Норма Ценва и Космическая Гильдия Секретный меморандум Гильдии

Где бы ни была Норма Ценва, что бы она ни делала, все вокруг служило сырьем для работающей фабрики ее разума.

По причинам, которые ей не сочли нужным объяснить, Хольцман перевел кабинет и лабораторию Нормы в другое – меньшее и более дешевое – здание недалеко от складов на реке Исана. Помещения были весьма малы, но для Нормы не существовало более желанной роскоши, чем время и уединение. Она лишилась доступа к самоотверженным рабам-вычислителям, единственным делом которых было решение уравнений. Теперь рабы-вычислители использовались для более прибыльных работ, предложенных савантом и его молодыми честолюбивыми ассистентами. Норма не стала возражать – она сама любила выполнять вычисления. Целыми днями она входила в транс и выходила из него, мысленно следуя за потоком чисел.

Уже много лет ее несло по течениям океана уравнений, суть которого она так и не смогла объяснить ни Хольцману, ни другим теоретикам Лиги. Норма жила в мире своих видений, и каждый раз, когда ей удавалось разрешить загадку песчинки или большего отрезка математического берега вселенной, она приближалась к гавани своего спасения.

Она найдет способ свертывать пространство… перемещаться на огромные расстояния, в действительности не совершая никакого движения. Она знала, что это возможно.

Формально савант Хольцман по-прежнему держал Норму в штате своих ассистентов, хотя она и работала не в основном здании, но на самом деле эта маленькая некрасивая женщина работала только над своими таинственными циклическими вычислениями. Больше ее ничто не интересовало.

Время от времени Хольцман наносил Норме визиты и пытался вести с ней разговоры, стараясь понять, чем именно она занимается. Но он плохо понимал, что она говорила ему. Так проходил год за годом. До Нормы дошло, что он предпочитает держать ее там, где за ней можно присматривать.

Хотя в последнее время она не выдала ни одного изобретения или открытия, которые он мог бы приписать себе, в прошлом она не раз удивляла его. После начала Джихада она сумела модифицировать защитные поля Хольцмана на кораблях Армады Лиги так, что они медленнее разогревались за время боя. Выделение теплоты продолжало оставаться главным недостатком системы, но поля Нормы были значительно лучше в этом отношении, чем исходная версия.

Спустя четыре года после этого Хольцман предложил усовершенствованное поле типа «проблеск-выстрел». Это была настоящая хореография в военном деле – система позволяла кораблям Лиги производить выстрелы, не снимая защитного поля, но лишь делая в нем микроскопические отверстия на доли микросекунды. Норма усовершенствовала вычисления Хольцмана, предупредив многие несчастья. Она так и не набралась мужества сказать ему об этом, поскольку знала, что это лишь вызовет вспышку негодования и недовольства.

Теперь в течение вот уже восьми лет она работала в своей собственной лаборатории, занимаясь только тем, что ее интересовало. В тесном помещении Норма выделила лишь небольшую площадь под кухню, спальню и туалет. Эти простые человеческие потребности были для нее второстепенными, превалировали же достижения ума. Хольцман продолжал обеспечивать ее минимальными средствами, хотя в действительности Норме были нужны деньги лишь на восполнение творческой активности, так как ее работы были сугубо теоретическими. Во всяком случае, пока.

Последние три дня Норма беспрерывно работала над особо сложными преобразованиями исходных уравнений Хольцмана. Склонившись над столом, сконструированным специально для ее карликового роста, она почти ничего не ела и не пила в эти дни, не желая откликаться на требования тела.

Хотя Норма была дочерью главной Колдуньи Россака, она большую часть жизни провела на Поритрине – не как, гражданка, а как гость, приглашенный савантом Тио Хольцманом. Еще в то давнее время, когда суровая мать смотрела на Норму как на досадное недоразумение, Хольцман сумел разглядеть в девочке задатки скрытого гения и дал ей возможность работать у себя.

За все это время она получила мало наград и редко удостаивалась похвалы. Скромная и самоотверженная, Норма без жалоб смирилась со своим положением в тени великого человека. В своем роде она была патриоткой и хотела только одного – чтобы усовершенствования в технике, предложенные ею, послужили во благо Джихада.

В течение многих лет Норма фактически прикрывала Хольцмана, находя в его вычислениях несоответствия, которые могли привести к катастрофическим последствиям. Норма делала это из чувства благодарности и еще потому, что Хольцман был ее покровителем. Однако, поняв, что савант большую часть времени проводит в обществе аристократов и мало чего добивается своим умом и талантом, она стала уделять меньше времени спасению его имиджа и сосредоточилась на собственных исследованиях.

Последний дорогостоящий проект саванта Норма считала просто идиотским с научной точки зрения. Создание гигантского ложного флота на орбите! Это не более чем блеф, иллюзия. Даже если план окажется удачным – а примеро Атрейдес настаивал на том, что именно так и будет, – Норма полагала, что савант Хольцман мог бы посвятить свое время чему-то более интересному, чем дымы и зеркала.

Из своей жалкой лаборатории, примыкавшей к докам на Исане, Норма слышала несмолкаемый грохот и гул на заводах и верфях близ иловых полей. Шипели литейные печи; над сборочными линиями вздымались к небу клубы дыма и взметались искры. Баржи ввозили в цехи руду и вывозили из них готовую продукцию.

К счастью, когда Норма погружалась в раздумья, все эти шумы исчезали, отступая на задний план ее сознания.

Изнывающее от голода и жажды тело ее в конце концов отчаянно запросило отдыха. Усталая Норма положила голову на кипу листов с уравнениями, словно надеясь, что математические символы смогут пробиться в ее мозг сами по законам осмоса. Даже в полузабытьи ее подсознание продолжало обрабатывать и оценивать полученные в исследованиях формулы…

Математические выражения и уравнения продолжали циркулировать в ее утомленном мозгу и во сне. Она классифицировала и распределяла задачи, направляя их в разные отделы мозга, предназначенные для выполнения тех или иных функций. В результате разные задачи решались в разных отделах коры головного мозга, а потом координировались в особом участке для получения окончательного результата. За много лет постоянное выполнение таких интерактивных операций достигло совершенства, и во сне мозг Нормы Ценвы, ее дремлющее «я» поднималось над глубинами подземелий сознания.