Айзек Азимов - Антология мировой фантастики. Том 1. Конец света Страница 23

— Освободи меня, Мазириан, и, даю тебе слово Избранного Иерарха Марам-Ора, я доставлю тебе эту девушку.

— Как ты это сделаешь? — подозрительно спросил Мазириан.

— Буду преследовать ее по лесу со своими лучшими Живыми Башмаками и пригоршней заклятий.

— Тебе повезет не больше, чем мне, — возразил Мазириан. — Я освобожу тебя, когда узнаю все о твоем синтезе существ в чанах. Я сам буду преследовать женщину.

Туржан опустил голову, чтобы Мазириан не мог прочесть выражения его глаз.

— А как же я, Мазириан? — спросил пленник спустя какое-то время.

— Тобой я займусь, когда вернусь.

— А если ты не вернешься?

Мазириан погладил подбородок и улыбнулся, обнажив ровные белые зубы.

— Дракон уже давно пожрал бы тебя, если бы не твой проклятый секрет.

Волшебник поднялся по лестнице. Полночь застала его в кабинете, он рылся в переплетенных в кожу фолиантах и в пыльных папках… Некогда магам было известно больше тысячи рун, заговоров, заклинаний и проклятий. Просторы Великого Мотолама: Асколайс, Айд Каучикский, Южный Олмери, земля Падающей Стены на востоке — кишели колдунами всех разновидностей. Их главой был Архинекромант Фандаал. Сотню заклятий Фандаал сформулировал лично, хотя ходили слухи, что когда он над ними работал, в уши ему нашептывали демоны. Понтецилла Благочестивый, правитель Великого Мотолама, подверг Фандаала пытке и после ужасной ночи мучений убил его, объявив колдовство вне закона. Колдуны Великого Мотолама разбежались, как жуки при свете; их наука рассеялась и была забыта, и теперь, в эти смутные времена, когда солнце состарилось, варварство охватило Асколайс и белый город Кайн наполовину уже лежал в развалинах, теперь лишь немногим более ста заговоров сохранились в памяти людей. Из них Мазириан имел доступ к семидесяти трем и постепенно, при помощи различных уловок и торговли, пытался овладеть и остальными.

Мазириан сделал выбор и с большими усилиями поместил в свой мозг сразу пять заклятий: Вращатель Фандаала, Второй Гипнотический Заговор Фелоджуна, Великолепный Призматический Разбрызгиватель, Чары Неистощимого Питания и Заклятие Всемогущей Сферы. Завершив работу, Мазириан выпил вина и отправился спать.

На следующий день, когда солнце висело низко, Мазириан вышел на прогулку в сад. Ему пришлось ждать недолго. Не успел он освободить от земли корни лунной герани, как негромкий шум и топот подсказали ему, что объект его вожделений рядом.

Она прямо сидела в седле, молодая женщина с великолепной фигурой. Мазириан медленно наклонился, чтобы не спугнуть ее, сунул ноги в Живые Башмаки и закрепил их под коленями.

Он распрямился.

— Эй, девушка, — крикнул он, — ты снова пришла. Почему ты приходишь сюда по вечерам? Тебе нравятся розы? Они ярко-красные, потому что в их лепестках живая кровь. Если ты сегодня не убежишь от меня, я подарю тебе одну.

Мазириан сорвал розу с задрожавшего куста и направился к девушке, борясь со своими Живыми Башмаками. Не успел он сделать и четырех шагов, как женщина сжала коленями бока лошади и поскакала в лес.

Мазириан полностью оживил свои башмаки. Они сделали большой прыжок, затем другой, и охота началась.

Так Мазириан вошел в легендарный лес. Повсюду изгибались, поддерживая тяжелое лиственное одеяние, мшистые стволы. В просветах между ветвями лучи солнца бросали алые пятна на дерн. В тени росли цветы с длинными стеблями и хрупкие грибы; в эту эпоху увядания Земли природа стала мягкой и расслабленной.

Мазириан в своих Живых Башмаках с большой скоростью прыгал по лесу, но черная лошадь, бегущая без напряжения, держалась от него на порядочном расстоянии.

Несколько лиг проскакала женщина. Черные волосы летели за ней, как знамя. Она часто оглядывалась через плечо, и Мазириан видел, как во сне, ее лицо. Но вот она склонилась к спине лошади, та поскакала быстрее и скоро скрылась из виду. Мазириан продолжал погоню, ориентируясь по следу на влажной почве.

Жизнь начала уходить из Живых Башмаков: они слишком долго двигались на большой скорости. Огромные прыжки становились короче и тяжелее, но шаг лошади, видный по ее следу, тоже замедлился. Вскоре Мазириан оказался на лугу и увидел щиплющую траву одинокую лошадь. Мазириан застыл. Перед ним открывался весь луг. Туда вел ясный след лошади, но человеческого следа, ведущего с луга, не было. Значит женщина спешилась где-то позади колдуна, и он не знал, где именно. Волшебник направился к лошади, но та с ржанием ускакала в лес. Мазириан не пытался ее преследовать, он обнаружил, что его Башмаки вяло и расслабленно висят на ногах. Они умерли.

Он отпихнул их в сторону, проклял этот день и свою неудачу. Потрясая плащом, со злобным выражением лица, он двинулся назад по следу.

В этом районе леса часто встречались выступы черных и зеленых базальтовых скал, предвестники утесов над рекой Дерной. На одной из таких скал Мазириан увидел маленького зеленокожего человечка верхом на стрекозе. Он был одет во что-то вроде полупрозрачного кафтана и вооружен копьем, вдвое длиннее его самого.

Мазириан остановился. Твк-человек флегматично смотрел на него.

— Не видел ли ты женщину моей расы, проходившей здесь, твк-человек?

— Я видел такую женщину, — ответил твк-человек после некоторого размышления.

— А где ее можно найти?

— А что я получу за информацию?

— Соль — столько, сколько сможешь унести.

Твк-человек взмахнул своим копьем.

— Соль? Нет. Лайан-Странник дает вождям данданфлоров достаточно соли для всего племени.

Мазириан представлял себе службу, за которую разбойник-трубадур платит солью. Твк-люди, бысто летящие на своих стрекозах, видели все, что происходит в лесу.

— Флакон масла из моих теланксисовых цветов.

— Хорошо, — ответил твк-человек. — Покажи мне флакон.

Мазириан показал.

— Она свернула со следа возле разбитого молнией дуба и направилась прямо в речную долину, кратчайшим путем к озеру.

Мазириан положил флакон возле скалы и направился к дубу. Твк-человек посмотрел ему вслед, затем спешился и прикрепил флакон под своей стрекозой, рядом с мотком шерсти, который дала ему женщина, чтобы он обманул волшебника.

Мазириан свернул у дуба и вскоре обнаружил на опавшей листве след. Длинная открытая прогалина лежала перед ним, полого спускаясь к реке. По обе стороны возвышались деревья, и длинные солнечные лучи окрашивали одну сторону в кровь, оставляя другую в глубокой тени. Тень была так глубока, что Мазириан не заметил существо, сидевшее на упавшем дереве. Колдун почувствовал его присутствие, только когда тварь готова была прыгнуть ему на спину.