Дмитрий Поляшенко - Тени у порога Страница 23

Что-то загремело, посыпались камешки, и рядом уселся Трайнис. Он осматривал, держа в руке... Роман не поверил — искореженный кусок обшивки.

— Генераторы отказали у самой земли в момент касания, — задумчиво сказал Трайнис. — А прямого удара с такой высоты даже композит не выдержит. Если бы не камни — кувыркались бы мы вниз до самого леса. Но это не страшно. А вот откажи генераторы двумя секундами раньше...

Он не договорил.

Вадковский сосредоточенно вспоминал, словно восстановление картины аварии могло как-то повлиять на их теперешнее положение:

— Подожди, какие две секунды? Сначала погасли экраны, вообще — все. Словно питание отключили.

— Так оно и было, — кивнул Трайнис. — Автопилот делал скользящий разворот, и в этот момент исчезло питание всего — двигателя, защиты, управления... дополнительный реактор... дублирующие цепи... Мы сразу стали падать. Вообще-то такого не может быть, чтобы вырубилось все сразу.

Трайнис с силой отшвырнул мятый кусок корпуса.

Они молча смотрели, как похожий на гигантский осенний лист фрагмент полого устремляется к земле, слабо стуча, прыгает по камням, скопившимся внизу осыпи и, подскочив последний раз, влетает в заросли. Дрогнул и снова застыл подлесок.

— Нас спас аварийный блок, — сказал Трайнис. — Он не связан с энергосистемой глайдера. Я направил все, что оставалось, на защиту экипажа. Глайдер мог рассыпаться, но мы бы уцелели.

Вадковский кивнул и посмотрел вверх на край лесного колодца.

— Но и аварийный блок отказал через пять секунд, — Трайнис тоже посмотрел на небо. — Такого, Рома, не может быть.

Вадковский усмехнулся:

— Может, как видишь. Похоже, мы второй раз за полет становимся достоянием Аномального архива.

— Второй?

— Метеорит при подходе к Камее.

— Ах, да, — Трайнису словно напомнили о чем-то важном. — Точно.

— Гинтас, а где...

— Погоди, — затряс пальцем тот.

— Славка где?

Трайнис нетерпеливо ткнул большим пальцем через плечо.

Вадковский посмотрел вверх по осыпи и увидел дико вставший на ребро глайдер на фоне темно-зеленой стены леса и камней. Он полез вверх, увязая в маленьких оползнях, которые сам же пробуждал.

Лядов обнаружился за глайдером. Он сидел на корточках над разложенными в реденькой траве вещами. Лес здесь уже подступал вплотную. Вадковский узнал сумку из черной кожи. Тут же стояли открытые инструментальный ящик и ящик с НЗ, снятые с глайдера.

Лядов вскинул глаза на подходящего Романа. Они переглянулись молча.

Вадковский присел рядом, обозрел разложенное на траве. Что-то было буднично знакомо. Универсальные парализато-ры — стандартное оружие частных кораблей. Устройства индивидуальной связи. Упаковки с пищей. Аптечки. Походные анализаторы. Индивидуальные защитные комплексы в виде пояса. Туго скатанные всепогодные комбинезоны с многочисленными встроенными функциями. Тяжелый даже на вид куб универсального трансформатора-генератора, могущего черпать и накапливать энергию из любых проявлений физического мира. Многие из этих вещей годами валяются упакованными и в конце концов сдаются на переработку вместе с отслужившим свое глайдером так ни разу не извлеченные на свет божий.

Что-то оказалось полузнакомым или незнакомым вовсе. Две бутылки темного стекла, на вид очень древние. Продолговатый брусок с закругленными торцами, собранный из множества металлических пластин. Пистолет странного вида: большой, тускло блестящий, грубый — наверное, тяжелый — и в то же время какой-то наивный. Пара коробочек, явно сделанных из тонких древесных пластин. И еще одна, побольше, из черного пластика. Остальное было свалено в неясную кучу.

— Будем возвращаться? — спросил Вадковский, с интересом разглядывая непонятную часть предметов. Они не вызывали никаких ассоциаций. — Неплохо бы засветло успеть. Кто знает, какие здесь ночи. Слушай, я забыл — глайдер на корабле один? Может быть, вызовем вторую машину? Или сразу корабль? Кстати, получился у нас побег? По мне так встряска что надо.

Роман заметил, что много говорит. Говорить было очень приятно. Хотелось говорить много. Он с некоторым усилием замолчал.

Лядов оторвался от созерцания разложенного на траве и оторопело посмотрел на Вадковского. У того что-то томительно замерло в душе. Роман зажмурился — нет, нет!.. И с удивлением спросил себя: что — «нет»? И вдруг почувствовал: не к добру современные вещи свалены в кучу, а древние аккуратно разложены.

— Гинтас разве не сказал тебе? — ровным голосом спросил Лядов, возвращаясь к созерцанию предметов.

Вопрос оказался риторическим. Лядов не ждал ответа:

— Вся сложная техника выведена из строя. Мы пока ничего не выяснили, но повреждения на глубинном уровне. Парализатор, — он направил оружие на ближайший ствол, нажал спуск — ничего не произошло, — не стреляет, хотя батареи, вроде бы, целы. Индивидуальный защитный комплекс, — Лядов небрежно подцепил пальцем и отпустил широкий толстый пояс со множеством выступов разных форм, — не работает. Анализаторы — туда же. Коммуникаторы — молчат. Капитанский пульт у Трайниса — сдох. Корабль мы вызвать не можем. Даже направление узнать. Короче, все, где есть «мозги» и серьезная энергетика. Мой древний фонарик работает. Пищу можно есть. Ножик не затупился.

— Плохо это все, конечно. Но тут идти-то... — Вадковский задумался. — Мы ведь всего несколько километров пролетели. Правда, через лес придется идти. Да, долго.

Лядов снова одарил его взглядом, от которого у Вадковского подвело в животе:

— Несколько километров? Легче пробежать марафонскую дистанцию, чем пройти километр по такой чаще. А направление? Ты, Рома, сразу видно, никогда не терялся в лесу.

Вадковский открыл рот, но лишь издал что-то вроде «оп-п!..»

— Я же говорю, — терпеливо сказал Лядов, — с кораблем связи нет. Иначе бы он нас уже забрал. Нам сейчас хотя бы пеленг его взять — по прямой все легче идти. Так мы и этого сделать не можем. А без пеленга — куда мы пойдем?

— Я хорошо помню эту лощину. К ней мы свернули влево от курса.

Лядов с интересом посмотрел на Романа:

— А каков угол поворота? Точка поворота? На таком расстоянии ошибка в пару градусов уведет нас. — он махнул рукой. — Корабль мы, конечно, найдем рано или поздно, я не собираюсь тебя пугать, но в нашей ситуации сдуру бросаться на поиски не следует. Я совсем не хочу заблудиться и остаться здесь робинзонить. Рома, пойми, здесь нет никакой инфраструктуры, вообще ничего нет. Дикий лес. Дикий мир. Планета запрещена, никто на ней не появится. Наблюдающие спутники не висят, нас некому заметить. Даже «дикие» туристы сюда не сунуться. Разве только такие же, как мы. Но что-то не верится, что у кого-то еще родится подобная идея. Никто не знает, что мы здесь. Для всех мы улетели на Экзилис с неопределенной датой возвращения.