Далия Трускиновская - Как вы мне все надоели ! Страница 24

Смотрит и Дениза на Лизу. Та по сравнению с ней - девчонка неумытая. Ну, как может смотреть взрослая, да еще нарядная женщина, с настоящими золотыми серьгами в ушах, на девчонку? Однако улыбка Лизы и ей по душе пришлась.

- Предупредила я тебя, Жилло, а теперь делай, как знаешь, - говорит Дениза. - Хочешь - в погребок ко мне возвращайся, со стражниками про хорошую погоду побеседовать. А лучше всего уйти бы тебе из Кульдига куда подальше. Вещи твои мне принести не удалось, их стражники забрали, но вот тебе кошелечек. Много дать не могу, у меня дело все-таки, все деньги в обороте, да еще дрова на зиму закупить надо, а сколько под рукой было...

Подошла Лиза к Денизе.

- А что, хозяюшка, - говорит, - по душе тебе этот гость пришелся?

- По душе, не по душе, а влип в какую-то дрянь, - сурово отвечает Дениза. Не нравится ей, что девчонка прямо в душу лезет. Маго тоже на Лизу покосилась.

- Уймись, заноза, - приказывает. - Вот уж кому он по душе пришелся, так это тебе самой! Так и липнешь...

Стоит Лиза, взгляд переводит с Жилло на Денизу и с Денизы на Жилло, а улыбка - совершенно неистребимая! Хоть ты ее кипятком поливай - не уйдет с губ эта шалая улыбка.

- Ты, Маго, меня не обижай почем зря, - не глядя на кухарку, отвечает Лиза. - Ты лучше помоги мне корзинку для господина лекаря, графа и Кабироля собрать. А потом принеси платье свое старое, плащ свой зимний с капюшоном, который ты на тряпки пустить собиралась, парик покойной госпожи лекарши. Пора Жилло в Коронный замок снаряжать.

- Почему это вдруг Жилло? - вскидывается Дениза. - Прямо в пасть Равноправной Думе?

- А потому, - усмехается Лиза, - что спокойнее всего ему будет прямо в этой беззубой пасти. Посуди сама, хозяйка - ведь его видели в Коронном замке, когда там вся заварушка была, когда господина графа и лекаря нашего схватили. Значит, это - последнее место, где его искать станут.

- Вот оно что! - ахнула Дениза. - Ну, я же говорила - мошенник!

- Если сообразят, что он в Кульдиге, то прямо сюда к нам за ним и явятся - больше-то ему быть негде! Больше он в городе никого не знает, поскольку приезжий! Так что - чем раньше этот красавец отсюда уберется, тем лучше для нас для всех. А с графом и с господином лекарем лучше повидаться не мне и не Маго, а ему самому. Чует мое сердце, там где мы, две дуры, только хныкать будем, он выход из положения сыщет. Так, Жилло?

- Так, моя прелесть! - отвечает Жилло, глядя на хитрую девчонку прямо-таки влюбленным взглядом. - Где там ваши юбки, где плащ, где парик? Где корзины?

- В замке, Жилло, ты и останешься ночевать, - совсем уж неожиданно продолжает Лиза. - Это проще, чем кажется. Днем туда кто только не приходит! Равноправная Дума время назначила, чтобы с жалобами приходили. Со всех концов государства люди являются, и иным на ночь глядя в дорогу двигаться нет смысла. Для них в форбурге чердак конюшни под ночлежку отвели. Понимаешь мою тонкую и мудрую мысль, а, Жилло? Форбург к Коронному замку с юга примыкает, там раньше замковый огород был, потом службы построили, потом стеной обнесли, потом еще чего-то там понаделали... Умный человек посмотрит внимательно и разберется, что к чему.

- Девчонка права, уж там-то тебя искать не станут, - согласилась Дениза. - Ну, побегу я, Жилло! А то без меня на кухне такое сделается! Увидимся ли, нет ли, не знаю...

С тем забрала Дениза свое лежавшее на скамье имущество - юбку полосатую, шаль и чепчик - смотала их поплотнее, под мышку сунула и к двери направилась.

- Постой, - говорит Лиза. - Я тебя черным ходом выпущу. Так оно надежнее будет.

И, ведя к черному ходу, осторожненько так приобняла.

Высвободилась Дениза, обернулась.

- Ты, Маго, если что, ко мне приходи. Работа тебе найдется. У меня как раз Толстая Грета к дочке уехала, у нее двойня внуков родилась.

И ушла, не бросив более на Жилло ни единого взгляда.

Ну, привели его в старушечий вид. Корзину тяжелую на локоть повесили - с такой не очень-то побегаешь. Выпустили черным ходом. Внук Маго побродил вокруг - вроде не наблюдают за лекарским домом. Так что двинулся Жилло пешком через весь город к Коронному замку.

По дороге очень его одна вещь занимала.

Вышел он в предместье, реку по краснокаменному мосту перешел, стал по дороге-серпантину подниматься. Петля - туда, петля - сюда... И со всех поворотов, вплоть до замка, поглядывал он на протянувшуюся внизу Вентас-Румбу. Понять пытался - когда же это он ее так увидеть сверху успел, что она перед внутренним взором в опасную минуту так и развернулась? Единственно, когда мог - так это с запяток лекарской кареты. Но водопад выглядел совсем иначе - не так расположилась огромная каменная подкова, не так лежали берега, да и далекое устье тогда вроде показалось, а сейчас - нет.

Дошел Жилло до середины серпантина и не удержался - заглянул в корзинку. Чем выше он поднимался, тем тяжелее она становилась. И пришла мысль - Лиза, хотя и отнеслась ко всей истории с подлинным сочувствием, не удержалась от мелкой пакости - сунула туда кирпич или булыжник.

Но оказалось, что напрасно он на девчонку погрешил - две ковриги здоровенные, правда, тянули каждая фунта на три, да горшок с густой похлебкой, да сала пласт, да свежие овощи, да почему-то крошечные, в горсть величиной, мисочки... Как будто для здорового мужчины это и не груз, а вот поди втащи по крутой дороге - взмокнешь! Хорошо, что в давние времена кто-то подумал о таких путешественниках - время от времени площадочки попадались со скамейками, откуда впридачу и красивый вид открывался. Долго ли, коротко ли, прибыл Жилло в Коронный замок.

Вошел он во двор, откуда так недавно вылетел на козлах лекарской кареты, и вдруг вспомнил ту красавицу с длинной косой, что сунула ему сверточек. Не забывая по-старушечьи горбиться, поискал Жилло глазами Девичью башню. Нашел. Пошарил взглядом по зарешеченным окнам. Нет, не было никого в окошке.

Не желая выдавать себя голосом, он не стал спрашивать, где тут можно узникам в подземелье корзинку передать. А завертелся по сторонам, здраво сообразив, что не он же один такой с похлебкой явился. И точно - увидел, как несколько женщин с корзинами жмутся в сторонке, ждут чего-то. Подошел к ним Жилло, в тень забился. И мысль в голове отвратительная - что, если не пустят к графу и лекарю, что, если корзину отберут и пустую потом вынесут, а самого - коленом под зад?

Женщины плели примерно такую же чушь, что и Эрна. Только Эрна жила в отдаленном поселке, до нее новости позже доходили. А женщины пересказывали друг дружке, что утром на городской площади генеральный секретарь Равноправной Думы вслух зачитывал. Так получалось, что слова "господин" и "сударь" со следующей недели напрочь отменялись, вместо них окончательно велено всех называть братцами и сестрицами.