Бен Бова - Властелины погоды (сборник) Страница 24

— Знаю точно, кто мне нужен, — теперь уже совершенно серьезно заявил Тэд. — Побереги нервы. Через неделю я наберу исполнителей.

Поль облегченно вздохнул, а я сказал:

— Ловлю тебя на слове. Но помни, через две недели долгосрочные прогнозы должны начать поступать к нашим клиентам.

— Будет сделано.

— Что касается заказчиков, нужно приобрести их как можно больше: мы не можем рассчитывать только на «Торнтон».

— А вот это уже не моя забота, — возразил Тэд. — Мое дело — выдавать долгосрочные прогнозы и вести научные исследования. Заполучать заказчиков — твое дело.

Что ж, он был прав.

— Ладно. Шею на этом сломаю, но доходов от нового дела добьюсь.

— Надеюсь, вам нравится летать, — сказал Поль. — Вам теперь придется провести немало времени в самолетах.

Наблюдать облака с земли — ничто по сравнению с тем, что ты видишь, когда находишься в их собственном царстве, наверху, и летишь вместе с ними, рядом с ними. Отправляешься в путь на закате, когда тяжелые серые слоистые облака окутывают землю, вклиниваешься в них и видишь, как исчезает земля, и вдруг — точно взрыв! — небо, пурпурное, словно королевский ковер, оно раскинулось перед тобой вплоть до горизонта, где заходит Солнце. Что на земле может сравниться с этим! На большой высоте небо всегда чистое, какая бы погода ни была внизу, — разве что блеснет кристалликами замерзшее перистое облачко. Там, высоко, каждый день сияет солнце, и небо всегда чисто голубое. Под тобой проносятся, будто взбитые невидимой рукой, кучевые облака — пухлые, взлохмаченные, отбрасывающие вниз бегущие тени. Тропами и дорогами шествуют облака вдоль поверхности земли, порождая порой гигантские штормы, которые опустошают все внизу, а вверху возникает картина сияющей белыми пиками и метельными равнинами Антарктиды. Пролетая сквозь тучи, самолет сотрясается в яростных порывах воздушных течений, видимость ухудшается, завеса тумана то вплотную смыкается вокруг самолета, то расходится, пока окончательно не скроет все так, что не видно даже крыла самолета. Грохочут громоздящиеся грозовые тучи, освещая все вокруг вспышками молний. Но вот самолет приземляется, он снова в дождливом, сером мире, снова под изменчивыми небесами, снова в мире погоды.

Лето выдалось на редкость долгое и ясное. Один солнечный день сменял другой. И хотя было не так жарко, как обычно, пляжи и горные курорты собирали рекордное число отдыхающих. Не было ни одного дождливого уик-энда. Да и вообще во всей Новой Англии, пожалуй, не выпало ни одного дождя — если не считать нескольких шквальных штормов. На погоду никто не жаловался, кроме фермеров. Им приходилось туго: зерновые сохли на корню. Но каждый горожанин знал, что осенью пойдут дожди, и проблема будет решена. Владельцы пригородных участков знай себе поливали газоны, чтобы сохранить их свежесть, и толковали о том, как хорошо, что построены опреснительные установки и больше нет затруднений с водой.

Но установки не спасали: весь северо-восток страны было охвачен засухой, посевы горели.

Как и то дело, которое я взвалил на свои плечи.

Несмотря на все мои старания и разъезды по стране, за это лето мне не удалось заманить долгосрочными прогнозами ни одного заказчика для «Эола».

— На бумаге-то оно выглядит прекрасно, — сказал мне директор одной фирмы, занимающейся выпуском консервов, — и мы, разумеется, заинтересованы в предсказаниях погоды — они помогли бы нам знать, когда и сколько выпадет осадков, решать, когда и какую культуру сажать. Но если предсказания обманут, мы рискуем лишиться урожая. А потом, если вы все так хорошо продумали, почему Бюро погоды не воспользуется вашими прогнозами?

Другой делец оказался более бесцеремонным.

— Я не привык иметь дела с незнакомыми людьми. Я знаю государственную службу погоды. А вас я не знаю. И ваших идей тоже.

В Канзас-Сити президент международного объединения отелей доверительно сказал мне:

— Это здорово! Похоже на сказку! Но эти упрямые ослы из Совета директоров — они же никогда не поверят! Да и не возьмутся первыми испытывать что-либо новое.

А главный научный консультант одной нефтяной компании фыркнул:

— Чепуха! Система никогда не будет работать. Можете мне поверить — я опытный геолог.

— Но какое отношение имеет геология к нашей идее? — взорвался Тэд, когда я по возвращении рассказал ему об этом разговоре.

Я сидел в кресле и бессмысленно смотрел в окно на серое сентябрьское небо. Тэд безостановочно мерил шагами комнату.

— А ты им показывал наши прогнозы, подготовленные для «Торнтона»?

Я кивнул.

— Это их не убедило. Двенадцатинедельные прогнозы нашей лаборатории они считают либо счастливой случайностью, либо обманом — дескать, мы переписали прогнозы Бюро погоды и все.

— Что?! — Тэд застыл на месте. Глаза его загорелись гневом. — Кто это сказал?

— Да один или двое. Не так длинно, но по смыслу достаточно ясно.

Тэд промычал что-то нечленораздельное.

— Не злись на них. Это я виноват — не сумел убедить.

Тэд еще какое-то время шагал по кабинету и бормотал себе под нос. У меня не было сил встать — помотался по всей стране и за последние двое суток не спал и шести часов.

— Послушай, Джерри, — Тэд наконец сел к столу. — Может, ты говорил не с теми людьми. Вместо того чтобы делать ставку на президентов и директоров компаний, следовало поговорить с инженерами, руководителями лабораторий… с теми, кто будет работать с нашими прогнозами. Если, конечно, боссы будут им платить. Эти напыщенные пижоны, шишки на голом месте, твердят только, что это невозможно, и в один присест их не переубедить. Но обратись к управляющим заводами, ведущим ученым или инженерам. Пригласи их в лабораторию, оплати им дорогу, если на то пошло. Пусть они проведут здесь несколько дней, посмотрят, на что мы способны. Вот увидишь — они станут на нашу сторону!

— А потом убедят своих хозяев?

— Точно!

— Ты думаешь, это подействует? Я имею в виду — мы успеем? У нас времени всего лишь до апреля будущего года.

Тэд усмехнулся.

— Да уж лучше бы успеть.

Пришла зима. Она оказалась более суровой, чем обычно, со сравнительно небольшим количеством осадков. Лыжники горько жаловались на отсутствие снега, многие горные станции пришлось закрыть, а их владельцы с грустью взирали на голые склоны и тающие банковские счета. В феврале почти вся гавань Бостона замерзла, и береговой службе пришлось вызывать ледокол, чтобы расчистить хотя бы часть се, иначе порт был обречен на бездействие. А вдали от океана, на холодных полянах и промерзших склонах гор, фермеры с каменным упорством ждали снега, который так и не выпал. Теперь и весенних потоков с гор ждать не приходилось. Вместо них побегут весной тощие ручейки, поля останутся сухими.