Фрэнк Герберт - НИТОЧКА ПАМЯТИ Сборник фантастических произведений Страница 24

Рут опустила глаза и обнаружила, что заломила себе руки. Она оглядела комнату. Здесь должно быть какое-то оружие, что-то, чем можно поразить этого отвратительного… Она опять увидела постель. Вспомнила о золотом экстазе, который она испытала на этой постели и внезапно возненавидела свое тело. Ей захотелось растерзать свою плоть. Слезы струились из ее глаз.

"Я убью его!"

Но Келексел говорил, что Чемы невосприимчивы к насилию, им нельзя повредить по одиночке. Они бессмертны. Их нельзя убить. Они никогда не умирают.

Эти мысли заставили Рут почувствовать себя ничтожной частицей, пылинкой, потерянной, одинокой, обреченной. Она упала на кровать, повернулась на спину и уставилась на сверкающие кристаллики аппарата, с помощью которого, как она теперь знала, Келексел контролирует ее состояние. Под плащом у него был спрятан маленький пульт, связанный с устройством над ее кроватью. Она однажды видела, как он пользовался им.

Подумав о контрольном устройстве, она вдруг ясно представила, что произойдет, когда Келексел вернется. Она еще раз покорится ему. Золотой экстаз погасит все другие чувства. Она снова будет подлизываться к нему, добиваться его внимания.

— О Боже! — прошептала она.

Она повернулась и взглянула на репродьюсер. Там содержалась запись гибели ее матери — она была уверена в этом. Хватит ли у нее сил воспротивиться страшному искушению увидеть эту сцену?

Какое-то шипение послышалось позади нее, она резко повернулась на кровати и глянула на дверь.

Юнвик стояла на пороге комнаты, ее лысая голова блестела в желтом свете. Рут оглядела маленькую фигуру, холмики грудей, короткие толстые ноги в зеленом трико.

— Ты в беде, — произнесла Юнвик. Ее голос звучал профессионально уравновешенно, успокаивающе. Он был так похож на голоса многих других докторов, что Рут захотелось закричать, разрыдаться.

— Что ты делаешь здесь? — резко спросила Рут.

— Я — Врач корабля, — спокойно продолжала Юнвик. — Моя работа в основном состоит в том, чтобы приносить пользу. Ты нуждаешься во мне.

"Они выглядят, как карикатуры на людей", — подумала Рут.

— Уходи, — произнесла она вслух.

— У тебя проблемы, и я могу помочь тебе, — сказала Юнвик.

Рут села на кровати.

— Проблемы? Почему у меня должны быть проблемы? — Она чувствовала, что ее голос звучит истерично.

— Этот болван Келексел оставил тебе репродюьсер с неограниченным подбором сюжетов, — заметила Юнвик.

Рут внимательно посмотрела на женщину Чем. Есть ли у них эмоции? Существует ли какой-нибудь способ задеть их самолюбие?

— Как размножаются ваши мерзкие существа? — спросила Рут.

— Ты ненавидишь нас, да? — ответила вопросом на вопрос Юнвик.

— Что, боишься отвечать? — настаивала Рут.

Юнвик пожала плечами:

— По существу, так же, как и вы… за исключением того, что женщины лишаются органов воспроизводства на ранней стадии развития. Мы должны обращаться в центры размножения за специальными разрешениями — довольно нудная, скучная процедура. Но мы способны неплохо наслаждаться жизнью и без названных органов. — Она подошла и остановилась в шаге от постели.

— Однако ваши мужчины предпочитают женщин моего типа, — сказала Рут.

Юнвик еще раз пожала плечами.

— О вкусах не спорят. У меня было несколько любовников с твоей планеты. Одни были хороши, другие — нет. К сожалению, все вы так быстро увядаете.

— Но вы наслаждаетесь нами. Мы развлекаем вас!

— В подходящий момент, — сказала Юнвик. — Интерес к вам то возрастает, то падает.

— Но зачем вы тогда торчите здесь?

— Это выгодно, — ответила Юнвик. Про себя она отмстила, что аборигенка почти освободилась от эмоций, которые недавно владели ею. Побуждение к сопротивлению и объект для выплеска эмоций — вот все, что для этого нужно. Этими существами так просто управлять!

— Итак, мы нравимся Чемам, — сказала Рут. — Чемам нравятся истории о нас.

— Вы представляете неисчерпаемый источник самоформирующихся сюжетов. Вы можете без посторонней помощи выстраивать естественную цепь событий, поражающих самое искушенное зрительское восприятие. В то же время, эти истории подчас могут быть причиной глубокого разочарования, поэтому необходима очень тонкая корректировка в процессе подбора сюжета для демонстрации. Искусство Фраффина состоит в отборе тех неуловимых нюансов, которые забавляют и завораживают нас.

— Ты вызываешь у меня отвращение, — прошипела Рут. — Ты не человек.

— Мы — не смертные люди, — ответила Юнвик и подумала: "Интересно, находится ли уже в ней зародыш? Как она поступит, когда узнает, что должна родить Чема?"

— Но вы прячетесь от нас, — сказала Рут. Она указала на потолок. — Там, наверху.

— Когда это отвечает нашим настроениям, — сказала Юнвик. — Сейчас нам необходимо скрываться. Но тах было не всегда. Когда-то я открыто жила среди вас.

Рут чувствовала разочарование от спокойного, отстраненного тона Юнвик. Она понимала, что не сможет задеть это существо, но все же упрямо продолжала свои попытки.

— Ты лжешь, — сказала она.

— Может быть. Но я скажу тебе, что однажды была богиней Иа, вселяющей ужас в пленных евреев… в Сумерии, некоторое время тому назад. Устанавливать религиозные культы — довольно безобидное и приятное развлечение.

— Ты была богиней? — Рут задрожала. Она знала, что Юнвик говорит правду и сказанное почти не имеет значения для нее.

— Кроме того, мне приходилось выдавать себя за циркового уродца, — продолжала Юнвик. — Я участвовала во многих событиях, которые сейчас стали эпическими поэмами. Иногда мне нравится иллюзорное ощущение античности.

Рут закрыла глаза и тряхнула головой. Она не могла произнести ни слова.

— Ты не понимаешь меня, — сказала Юнвик. — Как ты можешь понять? Это наша проблема, не так ли? Когда будущее безгранично, понятия древности не существует. Ты всегда пребываешь в Бесконечном Настоящем. Когда ты начинаешь думать о своем прошлом, как о чем-то несущественном, будущее тоже не имеет значения. И тогда это может погубить нас. Корабли историй защищают нас от рокового конца.

— Вы… шпионите за нами, что ли…

— Безгранично далекое прошлое, безграничное настоящее и безграничное будущее, — произнесла Юнвик. Она чуть наклонила голову, с удовольствием прислушиваясь к своим словам. — Да, мы обладаем этим. Ваша жизнь лишь короткая вспышка, и все ваше прошлое немного длиннее, но тем не менее мы, Чемы, обретаем с вашей помощью определенное ощущение старины, ощущение прошлого, столь нужное нам. Вы даете это нам, понимаешь?