Коллектив авторов - По ту сторону реальности. Том 3 (Сборник мистики и фантастики) Страница 24

И не дожидаясь ответа от своей слушательницы, Маргаритка продолжала:

– Она ж, эта Мария-Магдалина беспутная, тоже была, пока Иисуса Христа не встретила. Раскаялась, и Он ей помог другим человеком стать. Вот и мне велено сюда ехать и молиться в пещере Покаяния.

Закончив свой монолог, старушка, обгоняя Лиду, стала догонять экскурсовода. Когда группа паломников вошла в древний Спасский Собор, выстроенный в меловой горе афонскими монахами в византийском стиле с множеством арок и барельефов, Маргарита с присущим ей нетерпением, перебивая рассказ гида, опять принялась искать значимую икону «Самаритянка».

Что ее неудержимо влекло к ней? Возможно, предание о том, что Самаритянка иносказательно олицетворяет источник живой воды, испив которой, человек освобождается от прошлого груза и становится готовым начать новую жизнь.

Маргариту не очень интересовали другие пещеры горного комплекса. Она в них не задерживалась. Ее целью была пещера Покаяния, последняя из посещаемых, поэтому старушка в числе первых, не отставая, шла за экскурсоводом. Выносливости бабушки, как ее называли в группе, завидовали женщины много моложе ее, с трудом преодолевающие горную тропу.

Однако у входа в вожделенную пещеру Маргарита почему-то замешкалась, пропустив несколько человек вперед. Ей дали свечку, без которой нельзя было продолжать путь по темному меловому коридору. За несколько метров от входа в пещеру все остановились в ожидании своей очереди. Говорят, некогда каждый бренный мог получить жизненно важный совет от святого старца-провидца, даже не исповедуясь, и сейчас стены его пещеры «слышат», поэтому туда спешат паломники. Время пребывания в пещере Покаяния каждый устанавливает себе сам. Процесс таинства исповеди проходил в полной тишине.

Когда в пещеру вошла Маргарита, неожиданно для всех своды коридора резонировали исходящие из глубины громкие стенания, разрывающие сердце. Они, словно прорвавшийся фонтан душевной боли, отчаяния и раскаяния плачущего грешника, выплескивались из пещеры, гулко прокатываясь под меловыми сводами, рассеивались на просторе за пределами горы. Рыдающий плач прекратился так же неожиданно, как и начался, а в наступившей тишине из темноты медленно выходила маленькая старушка, покидая место своего покаяния, сгорбившись больше обычного. Теперь ее походка была неуверенной. Она покачивалась из стороны в сторону, будто вместе с душевной болью через голос вышла из нее и вся сила. От предложенной помощи она отказалась. Посидев на лавочке у входа в пещеру, Маргарита молча стала спускаться с горы.

Опять начался дождь, чередующийся с мокрым снегом.

– Ну что, пойдем в автобус или полезем на гору Голгофа – последнее место, которое мы не видели? – поинтересовалась руководитель у членов группы после обеда.

Все за исключением нескольких раздумывающих поспешили в теплый автобус укрыться от непогоды и обсушиться. Маргарита же молча, не обращая ни на кого внимания, стала подниматься на гору Голгофа. За ней последовали другие отважившиеся, увлекаемые целеустремленностью старушки. Лишь оказавшись на шатрообразной вершине высокого холма, где находилась часовня и могилка основателя пещерного монастыря святого старца инрохинока Петра, можно было увидеть следующую, самую высокую возвышенность, ту самую гору Голгофа с большим деревянным крестом. Маленькая группка людей, чтобы дальше не мерить грязь и без того промокшими ногами, решила закончить подъем, довольствуясь лицезрением креста, который был хорошо виден с этого места. Одна Маргарита, словно одержимая, неумолимо направилась наверх, к кресту, но вскоре, поскользнувшись, упала в грязь. Провожавшие ее взглядом, удивляясь ее упрямству, вынуждены были догнать старушку, чтобы оказать ей помощь и попытаться уговорить не подниматься выше. На что неумолимая бабушка коротко ответила:

– Мне надо пройти путь Марии Магдалины до конца.

Им ничего не оставалось, как присоединиться к ней, возможно, из– за угрызений совести за свое малодушие, или из-за сострадания к пожилому человеку. В результате все благополучно дошли до вершины острой и самой высокой точки холмистой местности.

Снег падал крупными мокрыми редкими хлопьями, но это не мешало с высоты птичьего полета любоваться великолепным пейзажем здешних мест. Сколько чистоты, простора и свободы можно испытать, стоя на горе. Недаром в Донские края некогда пришли афонские монахи, увидев сходство здешних мест с Иерусалимской землей.

А что испытывал он, Иисус Христос, проделав свой путь на гору Голгофа?

Говорят, «в душе человека хранится частица от вечности», а в таких местах она пробуждается, и человек вспоминает, откуда он, задумывается о своем предназначении.

Возможно, прав тот, кто изрек: «Люди – кисточки в Божьих руках», именно от нас зависит, в каких красках увидят мир потомки.

Зоя Гурбанова

пгт. Новая Галещина, Полтавская обл., Украина

Сорок седьмая хромосома

Давно это было. Так давно, что и не разобрать уже, сказка то была или быль. С той поры и слово быльём поросло, и быль, пересказанная через поколения, в словах затерялась.

Да только сказ вот такой ведётся.

В далёком-далёком 2018 году, в какой-то Богом забытой стране, трудно сейчас вспомнить даже имя той державы, помнится только, что было это в ту пору, когда ещё мир неуверенно ступал в эпоху освоения современных технологий. Только присматривался к новинкам. С осторожностью осваивал 3Д экраны, с недоверием – сенсорные инсталляции для писсуаров, да и остальные новшества внедрялись с большой опаской. Так вот, в эти взбалмошные, неспокойные годы, после долгих перипетий, к власти наконец-то прорвалась партия «Правая, которая слева, что супротив свободы». Лидер той партии Фёкла – золотая ручка, с огромным перстнем на среднем пальце, с третьей попытки пробилась в Президенты той самой державы.

Воссела в державное кресло Всецарица народная, потёрла о могучу грудь перстень свой талисманный и сказала: «Фух. Наконец-то. Аж взопрела!».

Тут же подскочили к ней советники самозванные да министры новоиспечённые, согнулись в поклонах в три погибели, да шепчут, бороздя взглядом ковры королевские:

«Негоже Вам, Царица наша Матушка, по-простонародному изъяснятися. Забыть надобно слова простые, холопские. Вам теперича по-пански говорить положено. Чтобы манерами своими не будоражить мировое соопчество».

Окинула их строгим взглядом Фекла, задумалась.

– А доставить-ка в мои палаты царские главного пиярщика. Пусть научит меня малограмотную, как вести беседу светскую, образованную. Когда собеседнику в лицо улыбаться, а когда в зубах ковыряться. Когда крыть хулою горькою, а когда лестью приторною. Как вести себя со стадом народным неотёсанным, чтобы вызывать уважение и сострадание, и как над этими же убогими стать единовластною правительницей – пиранией. Чтоб боялися меня, чтоб тряслися от одного моего имени, чтоб не смели ни словом перечить, ни взглядом, ни мыслию даже противоречить.