Захар Максимов - Остров «Его величества» (сборник) Страница 24

— Сейчас я выну кляп и буду задавать вам вопросы. Вы тихо и быстро ответите на них. При первой же попытке закричать я всажу вам нож прямо в горло. Будете вести себя разумно, гарантирую вам жизнь. Если вы меня поняли и согласны, кивните головой.

«Гренадер» кивнул.

— Кто хозяин вашего лагеря?

Пленник молчал.

— У меня мало времени, и мне не хотелось бы прибегать к крайним мерам, — прижал я острие ножа к его горлу. Я блефовал. Оставалось только надеяться на его сообразительность.

— Я требую, чтобы меня рассматривали как военнопленного, на которого распространяется действие Женевской конвенции, а не как военного преступника, — прохрипел он, и я чуть не выронил в тот момент от удивления нож.

Ничего себе жаргончик! «Военнопленный», «военный преступник»! Мы от таких слов давно отвыкли. И что такое Женевская конвенция? Я ничего не мог понять, но показывать этого было нельзя.

— Отвечайте на вопросы. Этим вы облегчите свою участь, — на всякий случай сказал я. Более нейтральной фразы мне на ум не пришло. — Так кто же хозяин лагеря?

— Всем заправляет американец по имени Томпсон, — ответил пленник. — Он время от времени наведывается сюда с Большой земли.

«Гренадер» говорил по-английски достаточно хорошо, но с акцентом. С каким, понять было трудно из-за выбитых зубов. Но, вспомнив доносившуюся до меня с вышки немецкую речь, я вдруг неожиданно сам для себя спросил его:

— Давно вы из Германии?

— Шестьдесят лет, — хладнокровно ответил мне этот сорокапятилетний на вид мужчина.

Ну, дела! То ли я его чересчур сильно приложил головой о дерево, то ли здесь стойбище долгожителей.

— Кто вы такой?

— Заместитель начальника лагеря по режиму, бригаденфюрер СС Отто Пальбе!

Ах, будь у меня чуть-чуть побольше времени, чтобы его подробно расспросить об этом самом режиме! И что же все-таки такое — бригаденфюрер? Тот, под крестом, тоже бригаденфюрер. Но выяснять не было времени.

— Что находится в лагере?

— Часть «резерва 88».

Каждый его ответ задает все больше и больше загадок. А минуты идут.

— Что за объекты на территории? Те, к которым подходит транспорт?

— Там собирают военную технику. Какую конкретно, мне знать не положено. Затем ее транспортируют в спецзону В вниз по реке.

— Но вы же заместитель начальника по режиму…

— Эти объекты меня не касаются. Я отвечаю только за объекты «резерва 88».

«Нет, здесь явно происходит нечто, далеко выходящее за пределы компетенции СОБН, — подумал я. — Стоит ли вот так лезть в лагерь, инспектор Финчли? Может быть, имеет смысл уносить отсюда ноги прямо сейчас? И не только для спасения собственной шкуры, а для того, чтобы довести всю эту информацию до Совета Безопасности ООН. Не знаю конкретно, что здесь именно происходит, но того, что я увидел, вполне достаточно, чтобы послать сюда несколько батальонов „голубых касок“.

— Но подъехать вы к этим объектам можете? — задал я ему вопрос.

— Могу. Мой роллер имеет право беспрепятственного проезда по всей территории. Я регулярно объезжаю весь лагерь.

— Внутренние посты вас останавливают?

— Нет. Ведь я контролирую их. Подъезжаю к дверям объекта, останавливаю роллер и, не выходя из него, проверяю, как они несут службу, на месте ли стоят. Потом еду дальше. Иногда я провожу выборочную проверку объектов «резерва 88». Постов там нет, двери можно открывать электронным ключом. Он лежит в правом кармане рубашки.

Я проверил. Ключ на месте. Однако время мое истекло. Задавать дальнейшие вопросы было бессмысленно.

— Прошу засвидетельствовать вашему командованию, — вдруг заговорил мой пленник, — что я ответил на ваши вопросы охотно и в полную меру собственной информированности. Можно считать, что я сдался добровольно. Ведь сопротивление я оказал чисто машинально, еще не зная, кто на меня напал. Прошу верить, что я хотел сдаться западным союзникам еще тогда, но в силу приказа оказался здесь, почему и не сумел осуществить своих намерений. И вообще я всегда только лишь выполнял приказ.

«Нет, определенно, то ли он свихнулся, то ли у меня уже начались галлюцинации», — успел подумать я. Но времени разбираться у меня не оставалось. Сделаю ему укол, и в путь…

На территорию лагеря я, как и ожидал, въехал безо всяких проблем и через несколько минут оказался у первого из зданий таинственного «резерва 88». Приложив ключ к глазку фотоэлемента, я подождал, пока раздвинутся в разные стороны створки массивных дверей, и прошел внутрь.

Я оказался в огромном помещении. Склад? Пожалуй, да. Ряды огромных металлических стеллажей, идущих от пола до потолка и разделенных узкими проходами. Однако что же хранится здесь? Какие-то огромные, в рост человека, белые коконы, к каждому из которых подсоединены прозрачные трубки, отходящие от большого приборного щитка, находящегося у одной из стенок. Я подошел к одному из них поближе и… чуть не упал в обморок. В белых полупрозрачных коконах действительно лежали люди. Обнаженные мужчины, все как на подбор лет сорока — сорока пяти, стройные, мускулистые…

Присмотревшись, я понял, что люди в коконах спокойно спали. Сделав несколько быстрых снимков, я прошел в глубь помещения. Все то же самое; щелкнув еще несколько раз своим миниатюрным аппаратом, я пошел обратно к выходу. Увиденное не укладывалось у меня в голове.

«Что же, господин заместитель начальника лагеря по режиму, извольте продолжить инспекцию вверенной вам территории!» — усмехнулся я, выходя из склада.

Но только я сел в роллер, как зазвучал зуммер установленной в переднем щитке рации. «Хорошо еще, что здесь видеотелефона нет», — подумал я, нажимая приемную кнопку.

— Второй, второй, ответьте Центральной. Почему не отвечаете? Прием. Вас вызывает первый. Прием.

Затем монотонный голос вдруг смолк и сменился резкой немецкой тирадой, из которой я понял, что в микрофон заговорил сам первый и что я срочно требуюсь мистеру Томпсону, которого, оказывается, принесло в лагерь именно тогда, когда мне заблагорассудилось посетить его.

Мне ничего не оставалось, как, игнорируя зуммер и голоса из рации, развернуть роллер и на полном ходу рвануть в сторону вышки, часовых на которой вывел из строя подброшенный мною баллон с газом.

Но у вышки меня поджидали два бронетранспортера с охраной, подлетевшие к воротам вдоль забора наперерез мне. Штурмовать их с двумя пистолетами, собственным и отнятым у Пальбе, было явно бессмысленно. Я остановил роллер. Подбежавший ко мне человек вытянулся было по стойке «смирно» и начал:

— Бригаденфюрер, осмелюсь доложить… — Но, увидев мое лицо, тут же вскинул автомат. — Сидеть на месте, не шевелиться, рук с руля не снимать! Гицке, возьмите у него оружие!