Владимир Колотенко - Тебе и Огню Страница 25

 - Абсолютно! - говорю я.

 - Значит, не нужны никакие Пирамиды, никакие...

 - Слушай, - говорю я, - пора вставать.

 Лена ленится... Да и я не прочь поваляться в постели: субботу - Богу. А кто у нас сейчас бог - Елена! Я нащупываю какое-то полотенце, прикрываю глаза от слепящего солнца...

 - Нет-нет, - говорит Лена, - это непостижимо!..

 Или всё-таки Тинка?! Ах вы мои богини! Тинка, правда... Но где она, где?!!

 - Лен, - говорю я, - помнишь, я тебе говорил...

 Я ещё в начале лета рассказывал ей о наших успехах Джона. И вот она читает об этом в «Guardian». Сентябрь на дворе. Вот мы и начали считать своих цыплят. Алан Расбриджер, конечно, подлил маслица в огонь, мол, Great Britian, мол, Gurdon Institute... Это вам, знаете ли... Да, знай наших, да!..

 Даже Тинка это заметила: «Время ждать холодов и считать цыплят».

 John Bertran Gurdon! - имя, конечно!.. Помню, Жора так и не выиграл у него в теннис. У Джона было семь эйсов из десяти подач! Мы поражались - зачем ему заниматься какими-то там головастиками, если можно деньги грести лопатой, играючи в теннис? Играючись!..

 Сэр Джон Бертран Гёрдон!

 Имя! Имя, имя... Вот какими именами надо делать историю!

 Тотипотентные, плюрипотентные, мультипотентные...

 Клетки!..

 Жора тогда ещё шутил: лови головастиков сачком и поедай пригоршнями... И не надо никаких «Виагр»! Тебя озолотят импотенты!

 Олиго - и унипотентные...

 Я обещал Лене с утра-пораньше продолжить рассказ.

 - И что же, - словно прочитав мои мысли, спрашивает Лена, - и что же наш Жора?

 Сейчас же я рассказываю ей о возможных вариантах потенции клеток, и Лена с интересом слушает. Стало быть, ей любопытно знать, что эти самые тоти-плюри-мульти-уни и олигопотентные возможности, вполне вероятно, можно обнаружить не только у клеток каких-то там головастиков, но и у человека. Поэтому я и рассказываю, удовлетворяя её любопытство, поэтому-то наш Жора и остаётся без чуткого внимания.

 - Жора? - спрашиваю я.

 - Да, Жора!..

 А куда он денется? И что можно нового сказать о распятом - висит!.. Этот феномен уже изучен вдоль и поперёк! На то и наука! С тех пор как вдоль столбовых дорог... Да, египтяне, да, греки...Римляне?.. А то! И римляне, и римляне... Вдоль мостовых, по которым, бряцая мечами, щитами и латами, проходили легионы, не только Цезаря, но и Спартака. Я же это не уточняю специально для Лены, она это и сама прекрасно знает: Аппиева дорога (Appian Way, англ. или Via appia, - лат.) - самая значимая из античных общественных дорог Рима, начата в 312 году до н. э... Римская кладка. Иисуса тогда ещё не было и в помине.

 Когда мы брели с ней по этой дороге прошлым летом, Лена удивлялась лишь тому, что между Римом и Капуей всего каких-то там 350 км. И по этой брусчатке легко могли проехать, не соприкоснувшись два воза. Мы ехали целых три дня - квадратные камни и сегодня... Памятники древнего некрополя... Остановки у каждого старого дерева, посиделки на обочине... А вот, а вот посмотри!..

 Столбовая? Да уж, конечно!..

 Чтобы прийти к необходимости Своим Плодоносным лучом зачать Иисуса Богу понадобилось ещё целых 312 лет! А мы сотворили своего за каких-то... Тоже, надо признать, немало... Прошла целая жизнь, надо признать.

 Лена удивлялась лишь тому, что не сохранилось ни одного столба, ни одного креста, на котором мог бы быть распят сам Спартак.

 - Прости, - говорю я.

 Ни одного креста!

 - Да, - говорю я, - даю слово!

 Клясться я не собираюсь!

 - Если бы Тинка была с нами, - говорю я, - ей бы тоже...

 В чём, собственно, я должен поклясться?! В том, что Тина... Ещё чего!.. Тут не нужны никакие клятвы. И я же дал слово - не упоминать больше её имени до тех пор... До каких таких пор?! И почему я должен молчать?! Ещё чего!..

 - Где, где была с нами, - спрашивает Лена. - В Риме?!

 - С Жорой, - говорю я, - нет... тут уже... с распятым Жорой.

 - Твоя вездесущая Тинка...

 Я на это пристыжено молчу: Тина, и правда, всеядна и вездесуща! Камень подними - она там, дерево разруби - она там...

 Так что ж!..

 Богиня!

 Почему же «пристыжено»?

 - Скажи, - спрашиваю я, - а как тебе этот Аппий Клавдий Цекус?

 Будто Лена с ним на короткой ноге.

 - Гляди-ка, - говорит Лена, - ты будешь этим очарован!

 Она смотрит на экран ещё какое-то время, затем выключает телевизор.

 - Всё, баста! Встаём!..

 «  {http://www.google.com/aclk?sa=L&ai

=CzcGuuSCGUOSBAu3twQPhi4DYBMXWntMB3dqm4xCd94oGCA

AQASDijKkXULrN1L0DYKWuo4b8IsgBAakCJ3hE0YN1hT6q

BCJP0DTVbVleGiqAWPBI3HO6ScNSsX1LRsCisabsMczqwbDz&sig

=AOD64_3JZa6rxPcq4hMzaTStTq8aC9PCHg&adurl

=http://www.jichuan.sh.cn|品 级润滑脂} »

Это всё, что мне удалось рассмотреть на экране. Да, теперь об этом - на всех языках!..

 - Жаль, что тебя там не было, - говорю я.

 - Я же, - оправдывается Лена, - сам знаешь... Как я могла это бросить?

 - Знаю-знаю...

 Когда мы были у Джона в Кембридже, он рассказывал о своих последних опытах. Жора сразу сказал: «Это - Нобелевка!». Джо на это расхохотался! Конечно, и ему приходило в голову, говорил он, что этот непреклонный факт о возможности обратного превращения высокоспециализированных клеток в стволовые... В тотипотентные! Путешествие из старости в юность... В детство!.. Туда, где мир перед тобой, как на ладони... И Джону, естественно, приходило в голову, что эти опыты достойны...

 - Ещё бы!..

 - Вот и Жора это сказал. Мы понимали...

 А мне тогда вот что пришло в голову: это и есть Тинкино Na4alo na4al! Да, это реальный путь к вечной молодости! Как это не высокопарно звучит. Эликсир бессмертия!.. Не надо никакой алхимии, никаких порошков или зелий...Никакого колдовства! Гены, гены, генчики... чики-чики... Тинка-Тиночка-Тинок... Ты булатный мой клинок! Как же ты так прозорливо?! Она ведь понятия не имеет о каких-то там триплетах и кодонах, о нуклеотидах, об азотистых основаниях, репрессорах и ДНК-полимеразах... Но как в корень-то!

 Богу - богово, оказывается!

 Дедифференцировка!

 - Я бы с удовольствием, - говорит Лена, - посмотрела на вас - дважды нобелевских лауреатов...

 - Трижды, - говорю я.

 - Трижды? Разве уже трижды?..

 Лена улыбается.

 - Конечно, «трижды», - говорит она, - конечно-конечно. Ваша Пирамида соберет в будущем и все остальные премии, и по физиологии, и по химии, и по...

 - И по миру, - говорю я, - это понятно. Премия мира у нас тоже в кармане. Вот увидишь! И даже по литературе... Мы же книжку напишем... Напишем!..

 - ...на вас, чопорных, в чёрных фраках... Загляденье!..

 - Еще будучи в Сан-Франциско, - говорю я, - у Яманаки в гостях...

 Аннигилирую - это угроза жизни!

 Клинок!

 - Так вот, - продолжаю я, - ещё будучи в гостях у Синья Яманаки...

 И даю Лене справку: «сотрудник Gladstone Institute of Cardiovascular Disease in San Francisco и профессор Kyoto Univercity».

 - Сердечно-сосудистых заболеваний? - спрашивает Лена.

 - Именно, - говорю я, - сердечно-сосудистых!..

 Наши гены, считаю я, это тоже дела сердечные! И сосудистые! И Тинкины стихи тут на первейшем месте!

 Ералаш полный, полнейший!.. Сам не понимаю, при чём тут Тинины стихи!

 - Рест, время... Надо бежать...

 Я мог бы теперь, когда Лена тянет меня за руку из постели, предупредить её об угрозе аннигиляции, полном исчезновении, если я вдруг, вдруг... Её спасительное «надо бежать» заставляет меня забыть Тинкину аннигиляцию.

 - Бежать? - спрашиваю я.

 Бежать, думаю я, опять бежать?.. Я много раз уже спрашивал себя: куда бежать-то?

 - Да-да, - говорит Лена, - надо торопиться...

 Как это она здорово сказала: «Я тебя аннигилирую!». Тинка!.. Верю!..

 Клин клином?

 Потом, прибежав и успокоившись, я снова возвращаюсь к нашим катренам.

 Тинка...

 - Ты ведёшь себя как ребёнок, - говорит Лена.

 Известное дело: я теряю контроль над собой, как только речь заходит о Тине. Мне достаточно одной только мысли о ней, чтобы под ногами качнулась земля.

 Итак, значит... Её дар - «Я СВОБОДНА»!..

 Чем короче наши отношения, тем беспомощнее становятся мои попытки проникнуть в тайну её свобод, её, так сказать, голой экзистенции и транцедентальности... Собственно говоря, - в тайну её духа!.. Ох, уж эти мне свободы! Никакой эмансипацией здесь и не пахнет! Применительно к Тине. Я могу дать голову наотрез...

 Ладно...

 Не сегодня...

 Вот что я, раб этого дара, получил взамен за свой непомерный труд Сизифа, пря в гору её золотые камешки, пря и пря... (опять я филиппиню).

 Взмок!..

 Раб?!

 А то! Свободны боги... Богини... Тинка - богиня?..

 Зачем я спрашиваю себя? Спроси у них, у тех, кто пытается угнаться за её пулями.

 А моё весло при мне... Моё ремесло - служить её дару. Тинкиному!..

 «Лови попутный ветер, Рест». Только на это она и сподобилась. А какой попутный ветер может быть у раба? Только весло, только весло... С крепкой цепью на запястье... Даже золотой!..

 Греби, Рест, греби...