Олег Дивов - Русская Арктика 2050 (сборник) Страница 25

Так или примерно так думали и остальные девять человек, сидящие в «зодиаках». Сейчас их вела застарелая вражда, вражда, заставившая даже забыть о собственном наемничестве. И шли они не только выполнять деликатное поручение босса, но и мстить.

За пять миль до Командорских островов «зодиаки» заглушили двигатели и пошли на веслах. Предосторожность совершенно избыточная, учитывая бесшумность особой модификации двигателей GM, но Смок решил, что в условиях полярного дня все может быть, а кацапских пограничников следует «брать» без шума, теплыми, желательно в собственных постелях. Поэтому, когда приближающиеся скалы расцвели красивыми цветами автоматных очередей, Смоку стало очень обидно за свою судьбу. Вот опять все просчитано и выверено как надо, а не пошло! Опять не пошло. Но вслед за светом автоматных очередей пришел звук выстрелов, а с ним навалилась тьма…

– Вы просто провидец, Олег Владимирович, – произнес лейтенант, осматривая тела убитых наемников. – Все, как вы говорили, и вышло…

– Не провидец, Максим, а просто грамотный тактик, – скромно ответил майор. – Не расслабляться! Возможна вторая попытка десанта… Но тогда этих вояк просто подставили… Неужели нет не одного выжившего?

– Слишком хорошо стреляем, Олег Владимирович… Ба! Есть живой, тащ майор! Затихарился на дне лодки и уже пузыри пускать начал…

– Тащи его сюда!

Наемник, вовремя упавший на дно лодки и чуть было не утонувший вместе с ней, представлял собой жалкое зрелище. Но держался вызывающе, этот битый жизнью седой мужик лет сорока пяти – пятидесяти. Именно «мужик», а не, скажем, «сеньор», «месье», «сэр» или даже «мистер». И майору одного взгляда хватило, чтобы понять, с кем он имеет дело:

– Ну, слава Украине, героям слава… Что, ко́зак, на родину потянуло? Только эта земля не твоя родина!

– I don’t understand…

– Мистер не понимает? А ну-ка, Макс, сорви ему рукава!

Лейтенант, не чинясь, разрезал куртку наемника на плечах ножом и резким движением надорвал сначала один рукав, потом другой.

– Вот мразь! – вырвалось у него. На одном плече пленника скалился волк над руной «волчий крюк», на втором красовался «рарог» – трехзубый бывший символ Украины.

– Вот видишь, ко́зак, тебе никаких документов не нужно, – ласково сказал майор. – Все твои метки сами за тебя говорят, лучше всяких документов. Впрочем, и документы у вас, скорей всего, есть… Сержант Ковальчук! Обыщите трупы на предмет обнаружения документов! Руку даю на отсечение, – майор снова повернулся лейтенанту и пленному наемнику, которые представляли собой неподвижную живописную композицию, – да, даю руку, что обнаружатся канадские документы… Америка, таким образом, не при делах, как мы вообще подумать могли такое! Канадское правительство тоже отбрешется, скажет, что не имеет отношения… Что? Нашли?.. Гм… Макс, надеюсь, ты оставишь проигранную руку при мне…

И майор ловко перебросил добытый сержантом документ лейтенанту. Лейтенант пролистал несколько страниц, удивленно поднял брови:

– Косовар? В смысле, гражданин Косова?

(Это был паспорт погибшего Смока).

– Макс, ну ты что, не видишь, – перед нами типичный албанец!

И тут пленный не вынес дальнейшего позора и морального издевательства:

– Я не албанец! Я истинно русский, как любой настоящий украинец! Русский славянин из Руси-Украины, говорящий на истинно руськой мове. А вы все – крещеные московские татары, говорящие на испорченном угорско-татарском языке!

– И у вас там, в Канаде, до сих пор верят в подобную ахинею? – натурально удивился майор.

А молодой двадцатипятилетний лейтенант с интересом рассматривал пленного. Живая встреча с непримиримым противником всколыхнула детские воспоминания: напряженные лица родителей перед телевизором, словосочетание «Дом профсоюзов», запрещение на просмотр новостных программ… Потом новое словосочетание – «украинский дефолт», крикливая тетка Ольга, приехавшая из города Сумы и потом уехавшая обратно… Кажется, произошел какой-то скандал, на котором Максимка не присутствовал по малолетству… Во всяком случае, мама не переписывается и не разговаривает с теткой Ольгой уже двадцать лет… Потом, в подростковом возрасте, пришли мемуары Ивана Стрелкова, Александра Захарченко, Федора Березина, Глеба Боброва, Ивана Донецкого. Подростки «резались» в «стрелялки», выбирая миссии за донецких ополченцев и за запорожских повстанцев. Украинская гражданская война медленно и верно становилась историей. И вдруг, как тень ушедшего прошлого, – человек. Участник событий. Может, он жег людей там, в одесском Доме профсоюзов? Методично разрушал Донецк? Топил в крови запорожское восстание после дефолта? Что заставило его пойти в палачи собственного народа? И внезапно обожгло: а ведь на момент Майдана ему было лет двадцать пять. Как мне сейчас…

– Лейтенант! – вывел его из рефлексии майорский голос. – Заснул, что ли? Передай пленного рядовому Еремееву, а сам – на позиции. На «Белуге» сильное оживление… Боюсь, мы только что кому-то сорвали мировую сенсацию. А значит, это еще не конец.

– Так что, получается, товарищ майор, они снимать хотели, как эти нас режут?

– Вот именно, Максим Викторович, вот именно… Захаров! Есть ли над нами сейчас спутники?

– Нет! То есть… через пять минут по графику появится один!

– Грамотные сволочи… Ты возьми ракетницу и через пять минут выпусти шесть красных двумя сериями по три… Надеюсь, в «ситуационке» заметят…

Связи с материком по-прежнему не было.

Выдержка из Меморандума Объединенного комитета начальников штабов США (продолжение):

«…Захват Командорских островов представляется чрезвычайно важным этапом по установлению нашего контроля над Северо-Восточным проходом. К этому времени внимание русского ситуационного центра будет отвлечено и рассредоточено действиями флотилии Свободы и маневрами наших флотов в Баренцевом и Беринговом морях, а также действиями нашей авиации. Ни поддержать, ни защитить свою пограничную заставу русские не успеют, особенно если операция будет осуществляться скрытно и малыми силами. Непосредственное осуществление операции необходимо переложить на наемников, желательно украинского происхождения. Сами наемники впоследствии будут уничтожены силами нашей береговой обороны, которые высадятся на Командорских островах через полчаса после окончания боя. Личности наемников, их документы и национальность должны легко и достоверно проверяться. Более того, факт нападения на русскую пограничную заставу «банды враждебных к Москве международных террористов» (к которым мы не будем иметь совершенно никакого отношения) желательно зафиксировать через независимых представителей СМИ, например с «отставшего» от флотилии Свободы судна. Это, во‑первых, лишит Россию формального повода войны с нами: нападение можно представить как инициативу самих наемников, то есть террористический акт; а во‑вторых, дает возможность дипломатической игры с русскими: отбитые у террористов острова становятся объектом торга вокруг статуса Северо-Восточного прохода. Присутствие над акваторией Командорских островов наших самолетов с Аляски и с подошедшего авианосца заставит русских отказаться от резких движений и позволит нам сколь угодно долго затягивать передачу островов законному владельцу. В то же время, имея в своих руках и остров Святого Лаврентия, и Командорские острова, мы сможем перекрыть Берингов пролив для прохода судов, как мы сделали это в 2022 году с Малаккским проливом…»