Гарри Гаррисон - Время для мятежника Страница 25

– Разряд! – скомандовал Клейман, нажимая кнопку. Клетка исчезла. – Я ей дал полных пять минут. За десять секунд до возвращения сработает сигнал. Дай-ка мне еще раз распечатку, тут есть о чем подумать. У меня такое чувство, что эти юмористы проделали эксперимент, о котором мы даже не думали. Они нашли способ проверки и экспериментально проверили теорию без возникновения парадокса времени.

– Не врубился.

– Извини. Однако рассуждения об обращении времени волей-неволей приводят к старой хохме насчет того, что случится со мной, если я вернусь в прошлое и убью своего деда, пребывающего в младенческом возрасте.

– А что случится?

– Вот в этом весь вопрос. Если я его убил, то я не смогу родиться, а если меня нет, то я не могу вернуться в прошлое и убить его, поэтому…

– Парадокс?

– Именно. Поставить эксперимент, который его прояснит, невозможно. Однако очень короткие перемещения во времени не делались. Мы знали об этом еще до начала работы.

– Ты мне ничего не объяснил, и я понятия не имею, о чем ты.

– Это же очевидно. Мы никогда ничего не находили на точке передачи на скале – значит, ничего из никогда не посылали назад. Если бы мы неожиданно что-нибудь нашли, это значило бы, что оно прислано нам из будущего в то время, в которое мы его найдем, а следовательно, в будущем мы должны произвести этот эксперимент и послать это в прошлое. Выглядит несколько сложно.

Трой расхохотался:

– Для тебя сложно, а подумай, каково мне! Все это не по моей части! Я после школы попал в колледж, доучился до степени бакалавра в области истории, потом меня вдруг дернули в армию. Пару лет я служил живой мишенью, и пришлось научиться отстреливаться. После войны остался в армии. Большую часть истории я уже забыл, зато хорошо выучил современное вооружение и знаю, как остаться в живых, когда целая кодла пытается тебя прикончить. В твоих словах я понимаю не больше, чем – как ты сказал? – бобкес?

– Отличное слово на идише. Означает козьи катышки. Но…

– Ну, ладно, все равно я должен понять и надо с чего-то начать. Ну, например, зачем здесь скала?

Клейман взглянул на монолит серого гранита над бетонным полом и пожал плечами.

– Это как раз просто. Думая о времени, не следует упускать из виду физические перемещения. В пределах некоторого временного интервала происходят не только перемещения людей и вещей, но и перемещение самой Земли вокруг Солнца. И сама Солнечная система движется в межзвездном пространстве. Но с этой сложностью нам, слава богу, возиться не приходится. Тау-поле работает в так называемом мировом времени. Это значит, что объекты смещаются во времени, но не в пространстве. Объект с верхушки скалы попадет в будущее через пять минут, а скала будет на месте, и он снова окажется на верхушке. Потому-то мы ее и используем. Если бы мы использовали какой-нибудь стенд, оставался бы шанс, что кто-то его передвинет. Объект переместится туда, где стенд был раньше, – а теперь его нет. Бум! Эксперимент хлопнулся на пол. Затем-то здесь наша лапушка-скала. Твердый объект из стопроцентного гранита. Он стоит тут уже пару миллионов лет и, даст бог, простоит еще столько же. Предварительные исследования выполнялись еще до меня, но, я так понимаю, геологию тут исследовали серьезно. В сущности, лабораторию построили именно здесь потому, что здесь была скала…

Его прервал звонок. Трой повернулся к скале как раз вовремя, чтобы заметить появление клетки. Мышь спокойно сидела на месте, а когда Трой просунул палец сквозь прутья, обнюхала его.

– Еще один ответ, – радостно завопил Клейман, хватая клетку и улыбаясь ее жизнерадостному обитателю. – Тебе пошло на пользу путешествие во времени. Как бодрящее. Эта мышь прекрасна, как никогда. Хьюго будет счастлив. – Он стал серьезным. – Так, вот еще один ответ на твои вопросы. Железный Полковник мог уйти этой дорогой. Как и почему, я понятия не имею.

– Вот это мы и должны узнать. Слушай, ты здорово меня продвинул. Не мог бы ты еще и узнать, как далеко в прошлое он забрался?

– По этим цифрам и в данный момент я практически ничего не могу сказать. Надо откалибровать – и мы можем сэкономить время, если поймем, каким образом Мак-Каллох и компания калибровали свои эксперименты. Для начала обратимся к формуле, по которой рассчитывали смещение в будущее. Правда, у нас нет гарантии, что в обратном направлении формула даст ту же точность. Однако Мак-Каллоху и Харперу пришлось выполнить калибровку, иначе они бы не решились на большое путешествие. Если так, мы должны отследить их путь, получить результаты и воспользоваться ими. А ну-ка посмотрим, где они. Слушай, пока я вожусь тут с распечаткой и ищу их следы, сваргань пару чашек кофе вон из той кофеварки. Я быстро.

Быстро не получилось. Они уже допивали кофе, когда Клейман нашел нужную запись.

– Эврика! На случай, если твоего классического образования не хватает, сообщаю, что по-гречески это означает «Нашел!». Вот здесь у них пробные эксперименты, целая куча… а вот и большой. Его-то я и искал. Смотри, сколько тока спалили! Упаси боже показывать счет за энергию налогоплательщикам. Так, теперь быстро посчитаем.

Клейман дважды проверил цифры, и результаты повторились. Он черкнул что-то в блокноте, оторвал листок и перебросил его Трою:

– Десятое декабря тысяча девятьсот сорок первого года.

Трой взглянул на листок:

– Это дата прибытия?

– Верно. Туда было доставлено нечто весом около пятнадцати килограммов. По крайней мере, я считаю эту дату датой прибытия. В оценке массы я уверен, однако дата получена просто обращением формулы для расчета смещения в будущее. Она может быть неточной, но мы ее проверим так же, как и они. Посмотрим газеты. Что бы это ни было, но оно по необычайности своей должно было попасть в газеты. Бешеный волк, двадцать пять двухголовых замороженных цыплят в чешуе или не знаю что, но не могло оно проскочить мимо газет.

– Ты уверен?

– Не-а. Но для начала это неплохая теория. Слушай, давай поделим работу? Я покопаюсь в этой распечатке и выясню, сколько они посылали и в какое время. А ты тем временем съезди в «Вашингтон пост», посмотри их подшивки того времени. Если не найдешь, посмотри немножко вперед и назад. Должно быть хоть что-то, иначе Мак-Каллох не решился бы на свой сволочной план.

– Согласен. Ты еще сколько здесь будешь?

– До твоего звонка. – Клейман положил руку на сердце и поднял глаза к потолку. – Да простит меня небо, ибо я нарушаю святое правило смываться с работы в пять и выпивать первый мартини в пять тридцать. Но нет жертвы, которой я бы не принес для дела. Иди, о воин, и возвращайся со щитом иль на щите. Мне нужны хорошие новости – или никаких. Ты можешь.