Ирина Стрелкова - Шах помидорному королю Страница 25

— Нет, не узнаю. Первый раз вижу.

— Предполагаешь, что находится в конверте?

— Доллары! — Она откровенно потешалась над Фоминым.

— Сейчас поглядим… — Фомин достал из кармана нож-складень, аккуратно поддел клапан конверта, засунул лезвие внутрь и неторопливо вскрыл. — Посчитай! Все ли тут? — Быстрым движением Фомин вытряхнул на стол содержимое конверта.

Анюта завизжала, будто увидела змею. На столе рассыпались не какие-то нарезанные бумажки. Настоящие деньги!

— Ай да знахарь! — вырвалось у Володи.

Анюта замкнулась, больше ни слова.

— Отвези-ка ее домой, — сказал Фомин Вене Ророкину. — Утро вечера мудренее. А ты, Голубцова, подумай…

Володя еле дождался, чтобы за Анютой закрылась дверь.

— Она мне говорила — в дискотеке ей подсунули записку…

— Надеюсь, ты не устраивал допрос? — Фомин устремил на Володю профессиональный проницательный взгляд.

— Никоим образом! — запротестовал Володя. — Дружеская беседа! Анюта не помнит, кто передал записку. Это мог быть кто-то из тех, кого она привыкла видеть рядом и не замечать. Кто-то серенький. Есть такой тип людей. Ты их видишь и не видишь, то есть не фиксируешь в памяти. Самый наблюдательный свидетель может не назвать тебе такого человечка. А он, оказывается, был на месте преступления. Более того — он и есть преступник. Моя интуиция…

При слове «интуиция» Фомин рассвирепел: пошло-поехало… «Черт меня дернул послать Киселя в засаду. Если бы не он, ничего бы не случилось. Вообще никто бы не пришел за конвертом».

Возвратившись домой, Фомин старался не шуметь и не разбудить жену, но она все-таки проснулась.

И ни капли не удивилась, услышав про Анюту.

— Этого следовало ожидать.

«Золотая мысль, — отметил Фомин. — Что-то давно у нас не случалось ничего неожиданного».

— В десятом «А» вообще что-то неладно, — сказала Валентина Петровна. — Слава богу, не я там классный руководитель.

Фомин согласился: и в самом деле — слава богу.

Заснул он сразу же, но успел в последний миг увериться в догадке, возникшей еще в штабе: на тысячу можно купить инструменты для ВИА.

Володя увидел на обеденном столе кочан из газет, накрытый подушкой. Оглянулся на диван — Васька хитро приоткрыл один глаз.

— В дискотеке был?

Васька ничего не стал говорить. Ограничился мимикой, как всегда, очень выразительной. Привыкший читать по Васькиному лицу, Володя покивал, соглашаясь, что путятинские девчонки не достойны внимания, есть дела поважней.

Васька сел и нашарил ногами под диваном шлепанцы. Он уже освоился у Володи как дома. Даже перетащил свои учебники и тетради в бывшую Танькину комнату, уверяя, что тут ему удобнее учить уроки. Только ночевать он уходил к матери, да и то не всегда. Володя сначала опасался, что Васькина мать заявит ему свои претензии. Но ей по-прежнему не было никакого дела до сына.

Володя сбросил со стола подушку, раскутал газетный кочан. Картошка с грибами — пища богов! Горяченькая — пар идет.

— Наваливайтесь! — радушно пригласил Васька. — Жареная была. Под подушкой запарилась.

Такой вкусной жарехи Володя давно не едал. Васька неустанно совершенствовал открывшийся у него кулинарный талант. И как всякий хороший повар, ревниво следил за тем, как едят его стряпню. Володя попытался перепихнуть на сковородке самые аппетитные кружочки картошки поближе к Ваське. С Танькой такой номер всегда проходил успешно. Но Васька запротестовал с набитым ртом: «Бу-бу не бу…» — и решительно провел вилкой на сковородке пограничную черту.

К сожалению, Володя не мог рассказать своему доктору Ватсону ни про письмо, полученное знахарем, ни про засаду на Парковой, ни про Анюту.

Васькин рассказ был, по обыкновению, составлен из внешне бессвязных слов и множества междометий, отличавшихся необыкновенной выразительностью. Все это складывалось в картину очень яркую — и не какие-то небрежные мазки, прописана каждая деталь.

Володя увидел битком набитую дискотеку, сгрудившихся вместе подростков из Парижа и среди них Ханю, хвастающего своим знакомством с неким Ариком, прибывшим в Путятин с юга — торгануть помидорами. Этот Арик будто бы намекнул, что интересуется золотом. Володя насторожился. Значит, некий Арик Назаретян прибыл в Путятин якобы для торговли помидорами на рынке, где прежде никогда таких крупных дельцов не видывали. Сразу по прибытии он нанимает комнату в доме сомнительной репутации и через Ханю дает знать по принципу «имеющий уши да слышит», что готов купить золото, похищенное в универмаге.

«А ведь я видел мельком этого Арика, — отметил про себя Володя. — Смуглый красавец, франт самого дурного тона, типичный спекулянт. Но посвящать в такое дельце Ханю — не очень удачный ход. Впрочем, разумнее будет предположить, что у Арика свой расчет. Он всегда может сказать — Ханя перепутал, не так понял, выдумал… Но неужели Арику откуда-то стало известно, что золото все еще находится в Путятине? Вполне возможно. Эти люди обычно располагают надежными источниками информации».

Васькин план был прост. Они следят за Ариком и подкарауливают его встречу с ворами. «Сдавайтесь! Вы окружены!»

Володя план одобрил. Можно подкараулить. И не обязательно для этого иметь оружие. Взять на испуг.

— Но мы пока не будем вмешиваться в расследование кражи из универмага, — сурово заявил Володя.

На Васькиной подвижной физиономии выразилось самое тонкое понимание всех обстоятельств: ладно, не будем вмешиваться. Но пусть воров поймают не чужие! Наша милиция, путятинская!..

Володе стало стыдно. «Васька — истинный путятинский патриот. А я — эгоист, думаю только о себе. Завтра же сообщу Фоме про подозрительного Арика. Нет, завтра воскресенье. В понедельник сразу сообщу…»

До понедельника оставалось… Володя поглядел на старые звонкие ходики с гирей в виде еловой шишки. Ходики показывали два часа ночи. Ваське давно пора спать. А до понедельника, до девяти утра, когда можно позвонить Фоме на работу… Нет, до восьми! Все равно времени еще много…

Володя произвел в уме простейшие арифметические действия. Ого! Тридцать часов! Времени слишком много. И кто может предугадать, какие делишки запланированы у подозрительного Арика на воскресенье. Нет, Фоме придется позвонить завтра — и как можно раньше!

У Васьки сна не было ни в одном глазу. Ваську распирали впечатления минувшего дня. Уйма новостей, начиная с самого утра. С происшествия в мастерской Вити Жигалова.

Володя сразу понял, какую важную улику обнаружил участковый Журавлев. Но в бывшую мастерскую Сухарева следовало заглянуть хотя бы накануне, когда на газорезе еще можно было обнаружить следы, оставленные преступником или преступниками.