Александр Зорич - Сезон оружия Страница 25

– Могу, – сразу согласился тот, усаживаясь на корточки возле рукомойника. – А куда уплыл-то?

– Скажи, что нырнул вот в этот унитаз и уплыл в канализацию.

Престарелому наркоману такая версия странной не показалась. Он сам не раз плавал по канализации. Под «Дилайтом плюс». И под «Звонким Сиянием». Там у них, в канализации, много интересного – большие радужные рыбы, и всякие слюдяные цветы, и мохеровые водоросли, и обалденные русалки… Он облокотился о кафельную стену, закрыл глаза и предался воспоминаниям.

– Эй, папаша! – Августину показалось, что драгстер тихо отходит.

– Чего? – встрепенулся «папаша». – Все путем! Уплыл так уплыл!

Августин спрятался в ближайшую к двери кабинку. Долго ждать не пришлось. Спустя минуту дверь рухнула. Двое с крупнокалиберными пистолетами ворвались внутрь.

– Он уплыл, ребята. Вон туда нырнул – и спокойно себе… это самое… – вяло доложил драгстер и снова отключился.

Ребята, не чуя подвоха, заскочили в самую дальнюю кабинку, на которую указал им добровольный помощник. В то время, как Августин пулей выскочил из своего укрытия – первой по счету кабинки – юркнул в дверь и выбежал наружу.

«Жаль, что не получилось сказать мужику спасибо», – подумал Августин, переводя дыхание на краю небольшого танцевального зала самого стильного из московских вертепов под названием «Сладкая Ж».

Августин нырнул в самую гущу предающейся динамической медитации толпы и, пританцовывая, побрел к выходу в следующий зал.

Когда его в пятый раз «совершенно случайно» пнули локтем в бок соседи по танцполу, в голову Августину забрела простая истина: будучи чужаком не выхватить по роже в Веселом Квартале просто невозможно.

И от осознания этого Августину стало немного легче.

Нет, что ни говори, а два стероидных страшилища со снятыми с предохранителей пистолетами сильно взвинтили Августину нервы.

«Это же не ВР! Они чего, все рехнулись? Да и вообще, не многовато ли стволов на сегодня?»

Августин еще не догадывался, что стволы только начинаются.

– У пульта номер раз диджей Петрусь, мое бессловесное стадо! – сверхчеловеческий реверберирующий голос прорезал потный воздух танцзала, когда музыка притихла.

Бессловесное стадо отозвалось своему пастуху Петрусю дружным мычанием. Вновь вступила музыка.

Но, невзирая на тычки и шипение, Августин настойчиво пробирался к своей цели через дрыгающийся и извивающийся океан тел – мужских, женских, детских или хрен их вообще разберешь, каких.

– Эй, клешни убери, а? Срань безбашенная! – зашипела ему в спину девушка в прозрачном целлулоидном платье.

«Я посмотрел бы на тебя, голопузая, если бы за тобой двое с волынами бегали», – философически заметил про себя Августин, преодолевая последние сантиметры, отделяющие его от входа в соседний танцзал.

– С вами варится-парится диджей Антициклон! Тишина режет ухо, морковочки!

Находящиеся в зале выразили свою симпатию к диджею Антициклону громкими криками и свистом. Мужскими криками и заливистым мужским свистом.

Что было странно, ведь подавляющее большинство присутствующих представлялись женщинами. Или были одеты, как женщины. Вот именно – одеты! Августин был так обессилен плаваньем в людском океане, что не сразу сообразил: он очутился в зале, оккупированном трансвеститами.

– Перед порядочным расколбасом надо децл расслабиться! – философствовал Антициклон.

И «морковочки» делали вид, что расслабляются – некоторые даже завалились на пол, прямо так, в своих роскошных, расшитых стразами нарядах. Приходилось через них переступать…

Августин покидал «расслабившийся» зал с легким сердцем – он уже почти забыл о своих вооруженных преследователях. В самом деле, ведь маршрутов через танцевальную планету, зовущуюся Веселым Кварталом, можно было проложить десятки. Пойди угадай – какой из них выбрал Августин?

Тем временем близилась полночь, а Августин по-прежнему понятия не имел, где ему искать Хмыря.

– Па-а-аслушай, а-абалденный, – раздался слащавый мужской (пожалуй, мужской – заключил Августин) голос над его ухом, – не западает ли твоя просвещенная мысль на добрый драг?

Августин оглянулся. За его спиной, покачиваясь в такт музыке, которая доносилась из тысячеваттного нойз-комбайна Антициклона, ухмылялся какой-то долговязый «кренделек». На нем был парик цвета «зеленый электрик», платье из свободно висящих золотистых нитей и ультрамодные шариковые туфли.

– Моя просвещенная мысль западает не на всяк добрый драг, – отвечал Августин, стараясь кривляться как можно естественнее. – Я, кренделек, люблю марку.

«Кренделек» посмотрел на Августина с нескрываемым уважением.

– Говори, – томно выдохнул он, обдавая Августина целым букетом запахов. Августин смог без труда различить экзальтированные итальянские духи «Rogazzo» (ими иногда пользовалась Ксюша), бомбейский джин и плохо переваренный прокуренными легкими «кренделька» косячок с мадагаскарской травкой.

– Мне нужна марка от Хмыря. От Ляшки. Или Ляжки, – брякнул Августин наудачу.

Его авторитет в глазах собеседника достиг наивысшей точки.

– Десятка, и он в твоих лапках-царапках.

Августин, не раздумывая, сунул в бюстгальтер «кренделька» хрустящую банкноту.

– Дверка за углом в конце этого коридора. Написано «Не влезай, убьет», – пропел «кренделек» и был таков.

Дверь была не заперта и, издав протяжный скрип, с готовностью отворилась.

За ней оказался небольшой тамбур и вторая дверь, посолиднее, над которой горела тусклая красная лампа в ржавом решетчатом кожухе.

Августин переступил порог и подошел ко второй двери. Первая совершенно бесшумно закрылась за его спиной.

Почувствовав движение воздуха, Августин обернулся и понял, что попал в примитивную западню. «Открываемся, значит, со скрипом, а закрываемся тихонько», – нервно подумал он и, махнув на все рукой, дернул за округлую хромированную ручку второй двери.

Эта, конечно, оказалась запертой. В толще стены раздался какой-то утробный кашель, перешедший в сонный хрип. Наконец мрачноватый голос спросил:

– Ты надпись на двери читал?

– Читал, – ответил Августин, ища глазами источник звука.

– Веришь, что убьет?

– Верю, – нетерпеливо ответил Августин.

– Тогда заходи.

«Ё-моё, – пробормотал Августин, – играются тут в командный пункт НОРАД, точно дети малые». На самом же деле его нервы были на пределе. В Веселом Квартале оказалось чересчур весело.

Щелкнул автоматический замок, и дверь тихо отошла в сторону, открывая взгляду Августина просторное и очень грязное помещение.

На потолке горел длинный ряд неоновых ламп. Под ногами шуршали обрывки старых афиш. На одном из них Августин прочел «DJ», на другом – «Lyashka».