Эдгар Берроуз - Земля ужаса Страница 25

- Да.

—Ты знаешь, кто это был?

—Он был из Суви. Его зовут До-Гад.

Это был еще один ужасный удар. Из всех мужчин на свете это оказался именно До-Гад. Теперь я должен был бежать во что бы то ни стало.

Азариане закончили починку частокола и легли спать прямо на земле, как звери. Их единственным укрытием была тень от деревьев, под которыми они лежали.

Проснувшись, мужчины ушли на охоту, а женщины и дети принялись собирать фрукты и орехи, которыми кормили нас, чтобы мы жирели.

Проходил сон за сном. Я, когда за мной никто не следил, перетирал свои путы о жесткую кору дерева и неотступно думал о том, что я буду делать, освободившись от них? Внутри частокола всегда находились азариане; частокол был слишком высок, чтобы я мог перескочить через него, а единственные ворота, всегда были закрыты, но все равно я надеялся, что какое-нибудь стечение обстоятельств откроет мне путь к побегу. Самая большая помеха была в том, что я должен был освободить Зора и Клито, так как я не мог бросить их.

Они также перетирали свои путы, но вероятность того, что мы достигнем результата одновременно, была очень мала.

Время медленно тянулось даже в этом мире, не знавшем времени; я постоянно думал о Диан. Одна, в опасности… Жива ли она? Я был уверен, что она еще жива и нашла способ сбежать от До-Гада, иначе она убила бы себя.

Таковы были мои грустные мысли, пока я, привязанный к дереву, ждал решения своей судьбы гигантами-людоедами Азара, и моя ужасная участь казалась неизбежной.

Глава XVIII

Тянулся бесконечный пеллюсидарский день. В этот день я пробился сквозь земную кору из внешнего мира тридцать шесть лет назад, в это же самое время — ровно в вечный полдень. Это был тот же день и час, когда родился этот мир, тот же день и час, когда он умрет, — вечный день, вечный час, вечная минута Пеллюсидара.

За исключением нескольких женщин и подростков, все азариане спали. Бодрствовавшие суетились вокруг ямы в центре участка. Яма была около семи футов в длину, двух футов в ширину и около полутора футов в глубину. Они вынимали из нее золу. Они работали очень неряшливо, вычерпывая золу руками и выбрасывая ее на землю. Дети, злые, как звери, дрались между собой. Иногда какая-нибудь из женщин отвешивала одному из них оплеуху, сбивая с ног. Я ни разу не видел никаких знаков привязанности между этими людьми, во многом стоявшими даже ниже зверей.

Вынув из ямы всю золу, они выстелили ее сухими листьями и веточками. Сверху уложили большие ветки, а еще выше — несколько поленьев. Не составляло никакого труда догадаться, для чего это делалось. Они готовились к пиру. Но кто будет первой жертвой?

Меня захлестнула волна ужаса, почти паники. Теперь, когда я воочию увидел приготовления, во мне вырос страх перед подобной смертью. Каждый момент, когда за мной никто не наблюдал, я яростно тер свои путы. Это была трудная и утомительная работа, к тому же, казавшаяся напрасной. Я видел, что Зор с Клито также трудились над своими путами, но не знал, насколько успешно продвигались их дела.

Когда нас захватили, азариане забрали мой лук со стрелами и копье и оставили их лежать на земле, но они не обратили внимания на наши ножи. Они думали, что со связанными за спиной руками мы не сможем воспользоваться нашим оружием. Но, возможно, они не забрали их просто потому, что были глупы и ограниченны. Хотя безразличие их было обоснованным — мог ли я один противостоять этим огромным созданиям?

Пока эти мысли мелькали у меня в голове, я продолжал трудиться над путами и неожиданно почувствовал, что осталась всего одна натянутая нить. Мои руки были свободны! Я до сих пор вздрагиваю при воспоминании об этом моменте.

Свобода ничем не улучшила моего положения, но она придала мне чувство уверенности в себе. И если бы не Зор и Клито, я бы бросился бежать, так как был уверен, что смогу перескочить через частокол в том месте, где над ним нависало маленькое дерево.

В это время начали просыпаться азариане. Некоторые из мужчин подошли и проверили приготовления, сделанные женщинами и детьми. Затем один из них, по всей видимости вождь, подошел к нам. Он тщательно осмотрел нас, пощупав ребра и потыкав в бедра. Он надолго остановился перед Клито, потом повернулся к двоим сопровождавшим его воинам и сказал:

— Вот эта.

Воины сняли с нее путы. Со своего места я увидел, что она почти перетерла их, но азариане ничего не заметили. Итак, следующей жертвой была Клито! Что я мог сделать для нее, имея лишь небольшой каменный нож против этих Гаргантюа? Но я должен был что-то предпринять. Я решил, что, когда внимание азариан будет отвлечено от нас, я брошусь и перережу путы Зора своим ножом; потом мы вдвоем бросимся на них и попытаемся испугать так, чтобы нам троим успеть перелезть через частокол.

Они потащили Клито к краю ямы и там затеяли спор, которого я не слышал; а затем произошло кое-что, что вдохновило меня. Из-за частокола я услышал трубный зов мастодонта. Был ли это сам Мадж, искавший нас? Казалось невероятным, но все равно у нас был шанс. И как утопающий хватается за соломинку, так и я ухватился за этот шанс и, повысив голос, позвал зверя. Тут же все глаза обратились ко мне. Я позвал его снова, на этот раз громче, и издалека пришел трубный ответ, но азариане не связали эти два события и снова вернулись к приготовлениям своего ужасного пира. Они бросили Клито на землю, и, пока одни держали ее, другие пошли за дубинками, чтобы переломать ей кости. Тут я снова повысил голос и позвал Маджа, а потом, пока все внимание было приковано к Клито, быстро подбежал к Зору и перерезал оставшиеся волокна его пут.

—Они идут, — прошептал он. — Слушай!

— Да.

Я явственно слышал, как огромные тела продирались сквозь деревья. Трубные звуки достигли такой силы, что азариане забыли про Клито и вопросительно глядели в направлении, откуда шли мастодонты. Неожиданно бревна частокола разлетелись, как спички, и огромная масса Маджа влетела в деревню.

Потрясенные азариане застыли в беспомощном изумлении. Мы с Зором подбежали к Клито и подняли ее на ноги; и тут Мадж со своим семейством оказался около нас.