Концерт Патриции Каас. 8. И что дальше (Под Москвой) - Марк Михайлович Вевиоровский Страница 26

Под утро она проснулась от его негромкого зова.

– Наденька! Надюша!

Она сразу поднялась, села к нему, взяла за руку.

– Что, дорогой? Что случилось? Врача?

– Не нужно врача. Я попрощаться с тобой хочу …

– Что ты?! Давай я позову врача!

– Врач не поможет. Ты самое дорогое, что я оставляю после себя. Ты и Андрюша. Я так люблю вас …

– Милый, ну что ты …

Пожатие его руки было не таким сильным, как всегда, голос был тих.

– Мое время пришло … Я должен оставить тебя одну … Живи и будь счастлива … И прости меня за все, если я в чем-либо был виноват …

– Любимый мой, ты ни в чем не виноват! Я так люблю тебя! Не уходи! …

Надя почувствовала чье-то мягкое вмешательство в сознание, успокаивающее ее.

А Дебай Болеславович закрыл глаза, рука его слабела в ее руке, а в дверь вошел доктор и еще кто-то – но она уже ничего не видела кругом, вся вместе с уходящим …

Откуда-то появились Тоня и Анатолий Свиридовы, Потапович, Лена Долгополова, Мари Владимировна, Дина Егоровна …

Тоня покрыла голову Нади черным газовым шарфом, Наде дали выпить что-то невкусное и дальше все для нее покрылось туманом …

ПОХОРОНЫ

Она полулежала на диване дома.

– Наденька, мы все с тобой … Мы скорбим вместе с тобой … Женщины здесь похозяйничают, хорошо? – Свиридов гладил ее по голове и Наде становилось легче и боль отступала.

Мимо ее сознания проходило все, что происходило в комнате – как Тоня и Дина подбирали костюм и рубашку, как кто-то из мальчиков Воложанина укреплял на красных подушечках награды Авдоконихина, как Лена занавешивала зеркала черным …

Гроб выставили в холле Дома культуры. Оказалось, что очень многие пришли попрощаться с умершим, хотя при жизни они вряд ли были с ним знакомы …

К ступеням лестницы подкатили пушечный лафет и мужчины подняли гроб – Свиридов, Потапович, Антипов, Варданян, Лазарис, Баранов, Скворцов, Умаров …

Гроб установили на покрытый красным лафет и джип тронулся, а за ним двинулся строй офицеров с красными подушечками в руках. Надю в черном вели Тоня Свиридова и Лена Долгополова, а дальше шли все близкие и знакомые, сотрудники и жители города.

Оркестр играл торжественно и печально, и по дороге на гроб, и без того засыпанный цветами, еще и еще клали цветы.

У могилы гроб сняли и поставили на козлы. И к гробу вышел генерал Свиридов в полной парадной форме со всеми наградами, блестящими на солнце и позвякивающими.

– Друзья! Сегодня мы прощаемся с Дебаем Болеславовичем Авдоконихиным – а это целая эпоха в создании нашей фирмы… Никто не видел Дебая Болеславовича в военной форме, он никому не рассказывал о войне … А студент Авдоконихин со второго курса института надел военную форму и стал разведчиком, и разведчиком бесстрашным и удачливым. Он никогда не возвращался без языка, и последнего языка он дотащил, будучи тяжело раненым. Врачи пытались спасти ему ногу, но это чуть не кончилось общим заражением крови, и младший лейтенант Авдоконихин был эвакуирован из Ленинграда в Казань. Все родные Дебая Болеславовича погибли в блокадном Ленинграде, а он сам после выписки из госпиталя закончил физический факультет МГУ … Никто, кроме Нади, не слышал его рассказов о войне и не видел его боевых наград. Военные награды Дебая Болеславовича свидетельствуют о его военных подвигах, а другие награды – о его успешной работе в созданном им самим подразделении. А как щедро делился Дебай Болеславович своими идеями с коллегами! Скольких молодых специалистов он вывел в люди, сколько диссертаций защищено под его руководством!..

Потом говорили другие – Потапович, молодые сотрудники.

И плотная толпа в черном, окружающая открытую могилу со всех сторон, строго молчала.

А потом траурную мелодию прервал салют – сухие автоматные залпы, и первые комья земли, гулко падающие на крышку гроба …

КАПИТОЛИНА

– Командир, у Авдоконихина есть взрослый сын. Срочную телеграмму с уведомлением ему послали, но никто не позвонил. Он мог бы успеть – из Пущина ехать максимум два часа с небольшим …

– Будет звонок – подключите меня …

Поминки устроили в кафе у Полины, и все очень бережно обращались с Надей, а она сидела недвижно и лишь изредка подносила платок к глазам.

Ее опекали Тоня, Мари, две Лены – Карцева и Долгополова, Дина Худобина, Виолетта Ерцкая, Люба Докукина …

Тоня осталась ночевать в квартире Авдоконихиных с Надей.

Ночью Надя несколько раз тревожно вскакивала.

– Мне кажется, что он зовет меня!

Надя с Андрюшей дошли до беседки и она тяжело опустилась на скамейку – мальчик никак не мог привыкнуть к яслям и отсутствию отца.

Он тихо играл в песочнице, и две круглолицые девчушки никак не могли его развеселить.

В углу в беседке сидела рослая девушка с книгой.

Она вежливо кивнула Наде, потом заговорила с Андрюшей.

И слово за слово Андрюша стал отвечать ей, а потом потребовал помочь ему в «песочной деятельности».

Девушка помогла, познакомилась с Андрюшей – ее звали Капитолина.

Когда Надя собралась уходить и стала звать Андрюшу, Капитолина предложила помочь.

– Давайте, я буду приходить к вам и помогать с мальчиком. У меня много свободного времени – я занимаюсь за последние классы экстерном …

Надя присмотрелась – Капитолина очень хорошо ладила с Андрюшей.

И в детской появился диванчик – Капитолина могла остаться на ночь, а не уходить к себе в общежитие.

Так в квартире Авдоконихина появился третий человек.

А Надя появилась на работе, и первое, что она увидела, это был портрет Дебая Болеславовича работы Гриши – он так хорошо улыбался входящим.

Надя всплакнула, пошла в свою лабораторию.

На ее столе лежали цветы. С нею здоровались, неназойливо сочувствовали.

Только один человек не отошел.

– Наденька, мне так горько и так больно … Но я не об этом. Если тебе нужна какая-нибудь помощь, вспомни обо мне. Я всегда помогу, я буду рядом, и я всегда буду помнить, что ты – Авдоконихина. И если там с Андрюшей что-нибудь …

– Спасибо, Степа. Ты надежный друг, спасибо. Мне сейчас помогает милая девушка, Капитолина. Но ты пока не приходи к нам, хорошо? Потом, позже …

Степан, аспирант Дебая Болеславовича, был влюблен в Надю, признался ей в этом, но принял ее решение выйти замуж за шефа и ничем не досаждал Наде …

НАСЛЕДНИК

Сын Авдоконихина, Филарет, написал заявление с отказом от отца, когда Дебая Болеславовича