Герберт Уэллс - Первые люди на Луне (пер. Толстой) Страница 26

Вдруг я увидел селенита, бежавшего передо мной. Его ноги передвигались совершенно так же, как у человека, ходящего по Земле. Я увидел, как он оглянулся, услыхал, как он запищал и бросился в сторону, в темноту. Мне показалось, что это был наш проводник, однако я не уверен в этом. Скоро мелькнули каменные стены, и еще через два прыжка я уже находился в туннеле и стал передвигаться медленней из-за низких сводов. На повороте я остановился и оглянулся, Шлеп, шлеп, шлеп, — вдали показался Кавор, разбрызгивавший при каждом прыжке струи голубоватого света. Он приблизился и налетел на меня. Мы стояли, схватившись один за другого. Хорошо, что мы были одни, без наших тюремщиков. Мы оба запыхались и говорили отрывисто!

— Вы все испортили! — начал Кавор. — Что нам делать?

— Ерунда. Все равно нам грозила смерть. Спрятаться.

— Но как?

— В темноте.

— Где?

— В одной из боковых пещер.

— А потом?

— Там видно будет.

— Хорошо, идемте.

Мы добрались до темной пещеры. Кавор шел впереди. Он остановился в нерешительности, потом выбрал какой-то темный проход, обещавший надежное убежище. Он пошел вперед, потом обернулся.

— Совсем темно.

— Ваши ноги будут нам освещать дорогу. Вы забрызганы светящейся жидкостью.

— Но…

Послышался отдаленный гул вроде ударов гонга со стороны главного туннеля, — очевидно, началась погоня. Мы кинулись дальше в темную боковую пещеру. Дорогу нам освещал фосфорический блеск от ног Кавора,

— Хорошо, — проговорил я, — что они сняли с нас ботинки. Иначе эхо от топота наполнило бы всю пещеру.

Мы бежали, делая маленькие прыжки, чтобы не удариться о свод. Как будто мы удалялись от гула. Звуки становились глуше, реже и, наконец, совсем заглохли.

Я остановился, оглянулся и услышал шаги Кавора. Скоро он тоже остановился.

— Бедфорд, — прошептал он, — впереди нас какой-то свет,

Я взглянул, но сначала ничего не заметил. Затем различил голову и плечи Кавора, выступавшие темным пятном на более светлом фоне. Этот сумрак не походил на голубоватый блеск — его серовато-белый оттенок напоминал дневной рассвет. Кавор тоже заметил это, и у нас обоих появилась надежда.

— Бедфорд, — шепнул он, и голос его дрогнул, — этот свет… возможно…

Он не решался высказать свою тайную надежду. Мы молчали. Потом по звуку его шагов я понял, что он пошел вперед. Я последовал за ним. Сердце у меня сильно билось.

Глава 16

РАЗЛИЧНЫЕ ТОЧКИ ЗРЕНИЯ

Свет все усиливался. Скоро он стал почти так же ярок, как фосфоресценция на ногах Кавора. Туннель расширился в пещеру, и этот новый свет брезжил на дальнем ее конце. Я заметил еще один признак, и сердце мое запрыгало от радости.

— Кавор, — сказал я, — свет падает сверху. Несомненно, падает сверху.

Кавор ничего не ответил, но ускорил шаги.

Несомненно, это был сероватый, серебристый свет. Скоро мы в него попали. Он падал сверху в щель пещеры, и когда я заглянул вверх; то — хлоп — на лицо мне упала капля воды. Я отступил в сторону; хлоп — другая капля упала на камень.

— Кавор, — сказал я, — если приподнять одного из нас, то можно будет достать рукой трещину.

— Хорошо, я подниму вас, — согласился Кавор и легко поднял меня, как ребенка.

Я сунул руку в щель, и сразу нащупал выступ, за который можно было держаться. Белый свет отсюда казался еще ярче. Я подтянулся выше, держась за выступ двумя пальцами, почти без всякого усилия, хотя на Земле мой вес больше шестидесяти четырех килограммов; ухватился за другой выступ, повыше, и стал ногами на первом. Потом ощупал скалу. Расщелина расширялась кверху.

— Тут можно карабкаться, — сказал я Кавору, — сможете вы подпрыгнуть до моей руки, если я протяну ее вам вниз?

Я встал в расщелине, опираясь ногой и коленом о выступ и протянул руку. Кавора я не мог видеть, но слышал легкий шум от его движений, когда он нагнулся, чтобы подпрыгнуть. Прыжок — и он повис у меня на руке, такой же легкий, как котенок. Я подтянул его кверху, пока он не ухватился рукой за выступ и не выпустил мою руку,

— Черт возьми! — воскликнул я. — Здесь, на Луне, поневоле приходится сделаться горцем.

И стал карабкаться дальше. Через несколько минут я взглянул вверх. Расщелина расширялась, и свет становился все ярче. Только…

Это оказался вовсе не дневной свет!

Скоро я разглядел, что это за свет, и готов был разбить себе голову о камни от разочарования. Я увидел склон, поросший целым лесом небольших булавовидных грибов, светившихся мягким серебристым светом. С минуту я смотрел на нежное сияние, затем прыгнул в самую середину грибной заросли. Я сорвал с полдюжины грибов и с досадой расшиб их о камни; сел и рассмеялся желчно.

Скоро показалось красное лицо Кавора.

— Опять фосфоресценция, — крикнул я ему, — не стоит торопиться. Присаживайтесь и будьте как дома.

Он пробормотал что-то по поводу постигшей нас неудачи, Я принялся сшибать грибные макушки и сбрасывать их в расщелину.

— Я думал, что это дневной свет, — проговорил Кавор.

— Дневной свет! — воскликнул я. — Утренняя заря, закат Солнца, облака, небо. Увидим ли мы все это когда-нибудь?

Говоря это, я вдруг ясно представил себе наш земной мир так отчетливо и ярко, как задний план какой-нибудь старой итальянской картины.

— Изменчивый колорит неба, моря, зеленые холмы и рощи, солнечные города и деревни. Вспомните, Кавор, как блестят крыши при закате. Вспомните, как пламенеют от Солнца окна!

Он не отвечал.

— А тут мы пресмыкаемся в этом диком мире. Что это за мир, с чернильным морем, запрятанным в бездне, на поверхности — то дневной зной, то мертвящая тишина ночи. И эти существа, гонящиеся за нами, покрытые чешуей, насекомые-люди, порождение кошмара! Впрочем, они правы. Зачем мы явились сюда давить их и разрушать их мир? Теперь уже вся планета знает о нашем прибытии, и все гонятся за нами. Каждую минуту мы можем услышать их писк или гонг. Что нам делать? Куда скрыться?

— Это вы виноваты, — сказал Кавор.

— Как так? — удивился я.

— Я уже составил план.

— Знаю я ваши планы.

— Если бы вы не сопротивлялись…

— Под их копьями?

— Ну да. Они бы нас перетащили.

— Через мост?

— Да. Перенесли же они нас вглубь.

— Скорей муха перенесет нас на потолок.

Я снова принялся за истребление грибов. Потом вдруг вскрикнул от радости:

— Кавор, наши цепи из золота!

Кавор сидел, задумавшись, обхватив голову руками. Он медленно повернулся и равнодушно поглядел на меня. Потом, когда я повторил свои слова, так же равнодушно посмотрел на цепь, обмотанную вокруг его правой руки.