Андрей Изюмов - 13-47, Клин Страница 26

Ко мне сбоку подкатилась Пантера.

— Ну как тебе начало? — ее голос просто переполняли эмоции.

Я лишь облегченно выдохнул и перевернулся на спину, ничего не сказав. Только тяжело дышал.

— Ну ладно, — Пантера дернула меня за рукав, — надо двигаться домой. Прежде, чем мы спустимся, сними куртку, выверни ее наизнанку и обвяжи вокруг пояса. Нужно максимально скрыть все признаки того, что по улицам одного из городов Республики свободно ходит солдат Альянса, даже не поменяв свою форму на обычную одежду.

12

Дом Пантеры оказался именно домом, а не подземной коробкой, которыми награждали в Альянсе. Здесь даже было целых два этажа. На первом я увидел тренажерный и боксерский залы, небольшой бассейн и сауну.

— Я уже влюбился в это место, — только и смог выдавить из себя я.

Пантера звонко рассмеялась.

— На втором у меня кухня, спальня и зал, — сказала она, — и сейчас мы пойдем именно туда, потому что нечего шляться по моему дому в мокрых насквозь шмотках.

В спальне у Пантеры даже нашлись для меня кое-какие вещи. Черные джинсы и белая майка, на которой был изображен огненно-красный череп, изрыгающий пламя. Также она выдала мне пару носков и полотенце.

— Душ там же, где и сауна. Спустишься на первый этаж, там найдешь. А я себя прямо сейчас начну приводить в порядок.

— Так, может, пойдем в сауну вместе? — подмигнул ей я.

Пантера хитро улыбнулась.

— Не думаю. По всему телу столько ссадин, синяков, ушибов, хочется подлечиться. На мне все не заживает так быстро, как на собаке, Клин. Нужно хотя бы протереть раны спиртом.

Я нежно провел ладонью по ее лицу.

— Так одно другому не мешает.

В глазах Пантеры загорелись озорные искорки.

— Убедил, — она чмокнула меня в щеку, схватила за руку и потащила за собой.

Вирус потушил сигарету и злобно покосился на Кошку.

— Какого черта ты вообще решила, что моя жизнь находится целиком и полностью в твоих руках?

— Может, она планирует в ближайшие пару лет выскочить за тебя замуж? — вклинилась в разговор Куница.

Мы возвращались из бара. Он закрылся очень невовремя, когда мы только дошли до идеального состояния праздника, поэтому сейчас наш путь лежал ко мне домой, дабы это веселье продолжить.

Кошка улыбнулась. Я закурил, и улыбка мигом пропала с ее лица.

— Куница, скажи, а тебя саму не бесит то, что Клина без сигареты за пределами Академии трудно представить? — прошипела она.

— Мне все равно, — ответила Куница. — Ему уже семнадцать лет. Пусть живет так, как считает нужным.

Я рассмеялся, обнял ее за плечи и поцеловал в щеку. Куница положила мне голову на плечо. Мы так и продолжали идти в обнимку, слушая претензии Кошки и ругань Вируса. На нашем пути находилась лужа, и Куница прыгнула влево, огибая ее. Прямо на дорогу…

Тогда мне показалось, что сначала я услышал хруст костей и звук удара, а только потом увидел джеткар, сметающий тело Куницы как щепку.

Кошка закричала и мешком повалилась на землю. Тогда я единственный раз в жизни видел у нее такую реакцию. Вирус успел подхватить тело своей девушки, а я бросился к Кунице. Она лежала на земле лицом вниз, и ее белоснежные волосы были залиты яркой красной кровью…

Дверь затормозившего джеткара распахнулась, и оттуда выскочил насмерть перепуганный водитель.

— Откуда она взялась?! — паническим голосом прокричал он. — Я ничего не видел!

Я развернулся к нему, оскалился и сжал кулаки.

Самообладание вернулось через пару минут, когда руки уже были разбиты настолько, что каждый новый удар отдавался резкой болью в кистях. Кулаки были покрыты кровью. Моей кровью и кровью водителя. Он валялся на капоте своего кара и был избит настолько сильно, что не мог даже кричать, а лишь выталкивал из себя местами прерывающийся хрип. Его лицо напоминало кусок мясного фарша, а несколько ребер, похоже, были сломаны. Я оттолкнул водителя, и он упал на землю, даже не шевелясь.

Мы сидели на диване в зале. Пантера переоделась, обработала раны, и теперь просто приводила себя в порядок.

— Каждый раз, когда я оказываюсь с тобой под горячей водой, я попадаю в свой личный рай, — тихо сказала она. — Что ж ты творишь-то?

Я улыбнулся. Потом окинул взглядом комнату и заметил фотографию в рамке на полке книжного шкафа. Встал и подошел поближе, чтоб лучше рассмотреть.

На этом фото Пантера была изображена в обнимку с довольно симпатичным парнем. Он показался мне смутно знакомым, хотя, где я мог пересечься с республиканцем? На войне они гибли так быстро, что в лицо друг другу смотреть никто не успевал. Ни мы, ни они…

— А кто это тут с тобой? — спросил я. — Бывший парень?

Пантера мигом помрачнела. Мне даже показалось, что на ее глазах выступили слезы. Подойдя к ней поближе, я убедился, что это было действительно так.

— Почему ты плачешь?

— Он не парень. Это мой брат. Мы жили с ним вместе. На тебе сейчас его одежда. Его электробритвой ты в ванной и пользовался.

Признаться, я задумался, когда сбривал щетину с лица, откуда у Пантеры дома мужская бритва, но не спросил. Теперь узнал.

— А что с ним сейчас? — спросил я. — Его призвали на войну?

— Его убили, — прошептала она, уже не сдерживая слезы, — девятого ноября, в прошлом году. Моего брата забросили на вашу базу как диверсанта. Он был шпионом. И в тот же день он погиб. У меня действительно штабная должность, и именно поэтому почти год я добивалась разрешения на боевую операцию. На личное участие в ней. На уничтожение вашей базы и всех, кто находился там. И я сама не собиралась вернуться оттуда живой. Когда вы собрались вокруг меня, Кошка при всех высказала теорию, что паракрыло за моей спиной позволило бы мне сбросить бомбу и продолжить полет, убравшись с базы, но это совсем не так. Я шла туда как смертница. Не собиралась вернуться назад… — снова повторила Пантера.

Ее голос дрожал, руки тоже начинались трястись. Она плакала и не могла успокоиться.

— А крыло нужно было, чтоб долететь до базы, если я не смогу справиться с байком во время его полета. Я хотела разнести в щепки все. Заряд был ядерным. Никакое крыло не унесло бы от радиуса поражения. Убив всех, я могла бы уничтожить и убийцу брата, если, конечно, его не завалили на войне за прошедший год.

Она встала с дивана, подошла вплотную и взяла меня за руку.

— Сперва я ненавидела тебя за то, что ты спас меня, Клин. А потом стала благодарна. Встретив тебя, я снова научилась любить. Получила новый смысл жизни. И теперь у меня все легче получается смириться с тем, что произошло с моим братом…

Я ничего не мог ей ответить.