Фредерик Браун - Сборник рассказов Страница 26

На протяжении всего рассказа Обри Уолтерс, с помощью вольтов Гизенстаков, доставляет много неприятностей своей семье. И следующей странностью является полная отрешенность членов семьи от происходящего. Они раболепно исполняют все то, что придумывает, во что играет девочка.

- Папа Гизенстак сегодня не пойдет на работу. Он заболел...

Готово дело! На завтра папе обеспечены два дня в постели, хоть на здоровье он давненько не жаловался.

- Сегодня миссис Гизенстак... собирается купить себе нарядное пальто.

И все увещевания отца бесполезны. Пальто будет куплено.

Кстати, лишь Сэм - отец Обри - заметил неладное. Он немного колебался: куклы ли виновники событий или же дочь? Но кровь не водица и мистер Уолтерс начинает "тихую" борьбу с подобным зомбированием.

- ... Он странно себя ведет (очередная странность)... - Констатирует жена. И дядя Ричард, ее брат, соглашается с ней. Беспокойство за мужа перерастает в страх и, наконец, семейный совет решает отвлечь Обри школой танцев. Читатель вздыхает с облегчением - развязка близка, зло побеждено, Happy End. Но друзья мои, вы читаете Фредерика Уильямса Брауна - известного графопостроителя детективных историй! "Not Yet the End" - называется одно из его произведений. Еще не конец - подтверждаю я. Обри решает поиграть в... похороны девочки-Гизенстак. Накал страстей достигает критической точки и кукол решают выбросить. Это важное мероприятие доверяется маме. Она выходит из квартиры и видит мерзкую старуху, похожую на колдунью...

- Это мне? Я могу их взять навсегда?

- Да, миссис. Они ваши навсегда.

Вот тут-то и должно было начаться самое интересное, но Браун заканчивает историю, оставляя читателя один на один со своими мыслями, со своей фантазией. Он сделал самое главное: дал идею, дал повод задуматься, что удивительное окружает нас и, порой, находится в самых простых вещах, тонкой гранью отделяя наш мир от невероятного, непознанного, странного. Может, стоит поверить? Ведь "Тот странный случай произошел именно с малышкой Обри Уолтерс, хоть сама она и не была странной девочкой".

Широков Николай

Тот странный случай произошел именно с малышкой Обри Уолтерс, хоть сама она и не была странной девочкой. Обри была из простой семьи, и жила с отцом и матерью на улице Отис. Иногда она играла до позднего вечера на улице у моста, иногда проводила вечера дома.

Обри было девять. У нее были тонкие волосы и веснушки, но кто волнуется по таким пустякам в девять лет? Она весьма успешно училась в "не слишком дорогой" частной школе, в которую устроили ее родители. Обри легко находила друзей и послушно брала три четверти на скрипке, не обращая внимания, что делала сие отвратительно.

Ее самой большой провинностью в детстве было пристрастие не ложиться спать допоздна. Это было ошибкой родителей, которые позволяли ей заниматься своими делами до тех пор, пока она не становилась сонной и не валилась с ног. Даже просыпаясь в пять или в шесть утра девочка редко ложилась в десять. И если мать уговаривала ее лечь пораньше, Обри искала причину, чтоб потянуть время. Ну почему детей вечно понукают идти спать?

Теперь, в девять лет, родители разрешали ей оставаться с ними часов до одиннадцати и позднее, когда они прогуливались с компанией по мосту, или выходили вечером в город. Тогда кровать дожидалась ее еще дольше, поскольку они обычно брали девочку с собой. Обри наслаждалась всем, независимо оттого, что это было. Она сидела тихо, как мышка, в театре, или расценивала их с серьезностью взрослеющей девочки через стенку стакана лимонада, в то время как они выпивали коктейль или два в ночном клубе. Она приняла шум, музыку и танцы с большеглазым удивлением, наслаждаясь каждой прожитой минутой.

Иногда Дик Ричард, брат ее матери, отправлялся с ними вместе. Она и дядя Ричард были хорошими друзьями. Именно дядя подарил ей куклы.

- Забавная вещь случилась сегодня, - сказал он однажды. - Спускаюсь я от площади Роджерса мимо Речного Вокзала. Помнишь, Эдит, это там где находится офис доктора Говарда. Вдруг, что-то мелькнуло на тротуаре прямо позади меня. Я обернулся и увидел вот этот пакет.

"Этот пакет" был белой коробкой, немного большей, чем коробка из-под обуви. Она была необычно перевязана серой лентой. Сэм Уолтерс, отец Обри, посмотрел на нее с любопытством.

- Совсем не помята, - заметил он. - Возможно, выпала у кого-то из окна. Коробка так и была завязана?

- Именно так. Я натянул ленту обратно, после того, как открыл ее и заглянул внутрь. О, я не подразумеваю, что полез в нее прямо там. Остановившись, я осмотрелся, думая, что увижу хозяина, выглядывающего из окна, но никого не заметил и поднял коробку. На вес она была не очень тяжела да и лента подсказывала мне, что это не то, чего выбрасывают нарочно. Так я и стоял, озираясь по сторонам и покачивая коробку.

- Ну, хорошо, экономщик ты наш, - сказал Сэм. - А ты не пытался узнать, кто ее потерял?

- Клянусь, Сэм, я поднялся в ближайшем подъезде до четвертого этажа, расспрашивая людей, окна которых выходили на тротуар. Все, кто был дома, ничего не теряли и такую коробку в глаза не видели. Может она вовсе и не из окна вывалилась?

- А что в ней было, Дик? - спросила Эдит.

- Куклы. Четыре куклы. Я принес их Обри. Если, конечно, они ей понравятся.

Он развязал коробку, и Обри воскликнула:

- O-o-o! Дядя Ричард, они прекрасны!

- Гм. Больше похожи на карликов, чем на куклы, - сказал Сэм. - И потом, они неплохо одеты. Должно быть, стоят по несколько долларов за штуку. Ты уверен, что владелец не будет искать их у нас?

Дик пожал плечами.

- Интересно, как он сможет это сделать? Я же сказал вам, что поднялся на четыре этажа. Глухого стука слышно не было, поэтому вряд ли она свалилась с более высоких этажей. А после того, как я ее открыл, я очень удивился. Взгляните-ка сами.

Он взял одну из кукол и показал Сэму.

- Воск. По крайней мере, голова и руки. И не одна из них не сломана. Эта коробка не могла упасть выше, чем с двух метров. Даже если и так, то ума не приложу, откуда именно. - Пожал он плечами снова.

- Они - Гизенстаки, - заявила Обри.

- Гизенстаки? - переспросил отец.

- Да, я назову их Гизенстаки, - ответила она. - Смотри: этот - папа Гизенстак, эта - мама Гизенстак, эта поменьше - девочка Обри Гизенстак, а вот этого мы назовем дядей Гизенстаком. Он будет дядей маленькой девочки.

Сэм засмеялся.

- Совсем как у нас. Но если дядя Гизенстак брат мамы Гизенстак, как дядя Ричард брат нашей мамы, то он не может быть Гизенстаком.